Одним словом, когда я попал на Сан-Доминго, моей радости не было предела. Ведь я же обманул злую судьбу и сам выбрал жизненный путь, тот, который был мне более всего по душе. Как мне тогда казалось, дело оставалось за малым – обеспечить себе безбедную жизнь в этом диком, но богатом крае.

Что поделать, если уже в юности я был прагматиком. Если родился и вырос в бедности, невольно знаешь, чего хочешь. Возможно, тяжелее тем, у кого достаток вошел в привычку, но это не обо мне. Я знал, что все отправляются в колонии лишь с одной мыслью – разбогатеть, и черт с ними, с этими колониями. Пусть мы вырубим там весь лес, пусть выкопаем все недра, пусть перебьем всех животных, пусть сделаем этот край пустыней из пустынь – все равно мы не собираемся там оставаться. Нам главное – уехать оттуда богатыми в Европу, где жизнь уже устоялась и где уже можно пожить в свое удовольствие. Наворовать, награбить и уехать, это ли не мечта любого настоящего пирата или разбойника, как вы нас называете? Зачем нам оставаться в этой дикой стране, где не существует никаких законов, где даже самый богатый может угодить за решетку, если вовремя не даст взятку губернатору или не понравится лично президенту. Теперь я понимаю, что вся пресловутая свобода берегового братства, которую некоторые отчаянные головы сейчас называют «вольной плавучей республикой», была просто свободой сильных.

Вскоре к борту нашей «Медузы» прибилась шлюпка с каким-то угрюмым человеком в красном камзоле. Им оказался местный комендант бухты. Этот начальник, разодетый в то, что некогда было дорогой одеждой, горделиво проследовал в каюту капитана и вскоре вышел оттуда, довольно улыбаясь. Видно, звон монет в его карманах явно веселил владельца золотых. Он дал «добро» на разгрузку судна и торговлю. Вследствие чего наш корабль спустил шлюпки и стал свозить товары на берег. Мы с ребятами помогали вынимать из трюма тюки с полотном, бочонки с порохом, ящики с инструментом, оружием и прочее, чем был богат Старый Свет. Когда с этим было покончено, пришла и наша очередь сходить на берег.

Я спрыгнул в лодку, и она понесла меня по лазурной лагуне к берегу моей мечты. И раз, и два… С каждым гребком я приближался все ближе и ближе к земле, которая должна была надолго стать моей новой родиной. Сердце колотилось все быстрее и быстрее. И раз, и два… И вот уже борт бьется о причал, где еще лежат свезенные с корабля товары. Трудно передать те ощущения, которые я испытывал, но это, несомненно, была настоящая радость. Как будто бы все плохое осталось позади и ты начинаешь жить с чистого листа. Я находился в какой-то неведомой ранее эйфории даже тогда, когда капитан продал меня батраком по контракту на три года плантатору. Я уже говорил, что это была своеобразная плата за переход через океан. Но по молодости мне было интересно наблюдать даже за этим, словно все происходило на невольничьем рынке в Алжире или Кандии. Я понял, что купить или продать слугу на Сан-Доминго – это самое обычное дело, людьми в Новом Свете торгуют так же открыто и небрежно, как лошадьми в Старом. Бывают капитаны, которые неплохо наживаются на том, что сманивают множество легковерных молодых французских крестьян небывалыми посулами, а потом продают их в кабалу похлеще прежней, да так, что бедняги вынуждены работать как ломовые лошади. Именно в таком положении я и оказался.

Вместе с двумя ребятами из Нормандии я попал к плантатору, который слыл самым жестоким изувером на всем Сан-Доминго. Хотя испанцы и предпочитают называть этот остров Эспаньолой, что означает Маленькая Испания, нам, французам, жить в пусть даже маленькой, но Испании совсем не резон. Поэтому мы окрестили свою колонию именем святого Доминика, покровителя Франции. Помните старинный боевой клич французов: «Дени Манжуа!»? Это для тех, кто мало разбирается в тонкостях наименований тамошних мест. Словом, я попал к Гийому Пету, который считал, что с белыми работниками нужно обращаться намного хуже, чем с неграми, поскольку чернокожие будут работать на него всю жизнь, а мы всего лишь несколько лет. В связи с этим он не испытывал к своим соотечественникам никакой жалости, стараясь выжать из них все, что только можно. Болели мы или нет, мы должны были работать одинаково много.

Пету привел нас к себе на плантацию и вместо обеда познакомил с человеком по имени Мартен, сказав, что теперь он будет для нас главным, чтобы мы слушались его во всем. Этот загорелый чернобородый верзила родился на острове, поэтому все досконально знал. Без него мы скорее всего бы просто умерли с голоду, поскольку наш новый хозяин вообще нас кормить не собирался.

– Тут так много еды, что сдохнуть от голода сможет только ленивый или такие приезжие неженки, как вы, – грубо сказал Мартен, когда мы заикнулись об обеде. – Вас тут никто кормить не будет, так что привыкайте сами находить пищу. Я для этого к вам и приставлен, чтобы вы не откинули копыта среди обилия еды. Я всему вас научу.

Мы получили топоры, кирки, лопаты, другие инструменты и сразу же отправились с мэтром Мартеном на окраину поселка. Единственное, что нам удалось сделать, так это по пути попить холодной воды из ручья. Придя на опушку леса, Мартен сказал: «Вот здесь мы будем жить и работать». Оглядевшись вокруг, мы не увидели ничего, кроме кустарника. Тогда Мартен объяснил, что нам предстоит очистить эту территорию под плантацию, но сначала нужно построить дом. Под руководством мэтра мы стали рубить деревья в лесу, а он тем временем принес нам обед – несколько связок бананов. Мы впервые съели эти плоды и остались весьма довольны их вкусом. Это была вся наша еда в тот день.

В течение следующих недель мы вырубали и кустарник, и деревья, а затем все это сжигали, кроме больших стволов, с которых только обрубали сучья. Все в хозяйстве могло пригодиться, к тому же это можно было продать. Мартен научил нас ловить на берегу огромных черепах, чье мясо было очень вкусно и питательно, готовить крабов с фасолью и бататом.

Мы работали не покладая рук, пока не расчистили намеченный участок. Затем он был засеян специальным сортом фасоли, которая созревает через полгода, так что вскоре мы могли есть ее вдоволь. Мартен научил нас варить из нее суп с добавлением яиц черепах, сока лимона, красного перца и свиного сала. Он показал, как готовить из батата особый кисловатый напиток маби, хорошо помогающий от жажды. Показал, как печь на железном листе касаву – хлеб из мариоки, по вкусу напоминающий кекс. А из отрубей мариоки готовить вайкау – напиток, который, перебродив, становится похож на пиво. Мартен был настоящим аборигеном, знающим все и вся. То, чему он нас научил, безценно. Он просто подарил нам жизнь, новую жизнь в Вест-Индии, не только сытую, но и пьяную, поскольку показал, как из бананов, которых там видимо-невидимо, делать алкогольный напиток, ударяющий в голову не хуже вина. Научил, что лучше всего закусывать мясом с фигами. Словом, мы стали не только настоящими поварами, но и ботаниками, знающими, что можно есть, а что нельзя.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.