– …следовательно, в настоящий момент никакие претенденты на вирдисский престол не могут вам угрожать, ваше величество, – закончил генерал Гламмер.

– Наследники герцога Угерна? – для порядка поинтересовался король.

– Сидят под домашним арестом, каждый в своих владениях, обвинения с них все еще не сняты, мои люди за ними приглядывают. В активной переписке друг с другом и прочих подрывных действиях не замечены. С этой стороны опасности никакой. Более того, мне удалось подгрести под себя часть секретной службы покойного герцога, тех, что не разбежались…

– Прекрасно, – кивнул король Ренарт. – А дальше… а дальше – бал!

– Бал по случаю воцарения? – понимающе подхватил генерал. – Немного поздновато, но…

– Бал по случаю примирения Вирдиса со всеми своими соседями, – поправил король. – Ну, и воцарения заодно. Почему бы и нет?

– О! Так вы, ваше величество, намерены пригласить…

– Всех, кто не откажется приехать, – закончил король Ренарт. – Всех. И в первую голову теарнскую и ирнийскую королевские семьи. Насчет первых есть некоторые планы, перед вторыми нужно как следует извиниться. Эта гадость с наемниками до сих пор не дает мне покоя. Профессор Шарнай, конечно, передал все мои извинения, но… за такое короли извиняются лично, даже если собственная вина не так уж и велика.

Генерал Гламмер задумался на миг, а потом решительно кивнул:

– Верно, ваше величество. Тут дипломатами не отделаешься.

– Вот сойдет зимняя слякоть, и будем приглашать, – добавил король.

***

Король Ренарт дважды с полным вниманием просмотрел смету расходов на предстоящий бал.

– Многовато, но… необходимо.

– Ваше величество, – промолвил генерал Гламмер, – народные празднования…

– Что «народные празднования»?

– Может, просто немного урезать эту статью расходов? А то будет как при покойном величестве…

Король Ренарт содрогнулся, припоминая празднование по случаю воцарения Эттона. Перепившаяся чернь, поножовщина, давка, чего‑то требующая обезумевшая толпа, напирающая на королевский дворец, убийства и грабежи в городе и в довершение всего – вспыхнувшие пожары.

Именно его маги погасили тогда бушующее пламя и спасли от огня столицу, пока гвардия с армией наводили порядок. Именно тогда он и попал в кружок «ценителей живописи» нового короля. Хоть и не смыслил ни бельмеса в этой самой живописи, впрочем, как и герцог Угерн, чьи войска вместе с вирдисской гвардией разгоняли взбунтовавшуюся чернь.

– Нет уж! Как при покойном величестве быть не должно! – Ренарт стиснул подлокотник кресла. – Но и расходы я урезать не стану. Не хочу, чтобы пошла молва, будто я скуп. Вместо этого подумайте, что можно сделать для порядка и безопасности. Понадобится – введите войска. И пусть народ напивается и буянит, сколько ему влезет. Но чинно и благопристойно, как и положено порядочным гражданам. Организуйте мне народное ликование, генерал! Гвардия, армия, ваша собственная служба… магов моих возьмите, если надо, но чтобы все прошло без сучка и задоринки.

Генерал Гламмер вздохнул.

– Будет сделано, ваше величество. – Весь его вид демонстрировал, сколь тяжкая задача ему выпала.

Что ж, так оно и было на самом деле. Приглашенные гости должны увидеть, как весь Вирдис веселится и ликует вместе с ними, а не напивается до скотского состояния, поджигая, грабя, насилуя и убивая.

– Они должны увидеть новый Вирдис, генерал, – веско сказал король Ренарт. – Они должны поверить, что мы изменились. Быть может, тогда нам и в самом деле удастся это сделать.

Генерал с сомнением покачал головой.

– Такие, как я, все равно не поверят, ваше величество. Меняться может все – лозунги, партии, монархи, фавориты, но суть любого государства всегда остается неизменной, ибо обусловившие ее причины куда глубже, чем все, что я ранее перечислил.

– Таких, как вы, генерал, хвала богам, немного, – усмехнулся король Ренарт. – А обычным людям, в том числе и королям, свойственно надеяться на лучшее.

– Чем вы сейчас и занимаетесь, ваше величество, – безжалостно заметил генерал Гламмер.

– О да, – отозвался Ренарт. – А что мне еще остается? Мерзавец Эттон оставил мне чертовски скверную партию. Походя сбросил с доски половину шашек – играй как хочешь… Вот я и пытаюсь сыграть в теарнские. Авось победители будут так добры и утешат меня в моем проигрыше, выполнив хоть парочку моих желаний. Этого было бы вполне достаточно. Тут главное – пожелать правильно.

– Жаль, что вы подались в короли, ваше величество, – усмехнулся генерал. – Таким авантюристам, как вы, самое место в моем ведомстве.

– Э‑э‑э нет, генерал! – помотал головой Ренарт. – Если б я не напялил эту корону, а место герцога мне окончательно опротивело, я бы сейчас был учеником одного известного нам обоим астронома.

– Надо же, как он вас зацепил, ваше величество! – удивленно сказал генерал Гламмер.

– А то, – откликнулся король. – Знали бы вы, какие потрясающие пирожки печет его служанка! Если бы мне когда‑то взбрело в голову продать родину, то на меньшее, чем эти пирожки, я бы не согласился!

***

– Почему я обязательно должна ехать? – Принцесса Лорна с досадой захлопнула книгу.

– Мы должны ехать, – поправил ее отец, его величество Эркет, государь Теарна и сопредельных княжеств. – Не одна ты, а все мы. Новый вирдисский государь дает бал для всех своих соседей. Таким образом он демонстрирует, что намерен со всеми нами поддерживать хорошие отношения. Это, видишь ли, дипломатия…

– Эта ваша дурацкая дипломатия отнимает уйму времени, – поджала губы принцесса, с нежностью покосившись на оставленную книгу.

– Чем же ты так занята? – поинтересовался король Эркет.

– Изучаю последний труд профессора Шарная.

– Кстати, твой обожаемый профессор прекрасно понимает всю важность дипломатии для современного мира.

– Не думаю, что на белом свете есть что‑нибудь, чего бы не понимал профессор Шарнай, – отрезала Лорна. – Это не аргумент, папа.

– Да? А то, что он придает дипломатии столь большое значение, что поддался на уговоры короля Ренарта и стал полномочным послом при ирнийском дворе, – тоже не аргумент?

– Ренарт был одним из гонителей профессора Шарная во время царствования Эттона, – нахмурилась принцесса. – Думаешь, у него был выбор, ехать или не ехать? Может, он хотел таким образом сбежать в Ирнию. Делать вид, что занимается дипломатией, и продолжать научную работу подальше от всесильных дураков! Я же еще когда просила тебя его похитить! – Лорна сердито посмотрела на отца.

– Я не решился делать это против воли самого господина профессора.

– Хочешь сказать, ты все‑таки пробовал? – изумилась девушка. – А почему я впервые об этом слышу?

– Потому что профессор отказался, – поморщился его величество. – Должен заметить, что господин Шарнай высказался столь неизящно, что я предпочел вовсе тебе об этом не говорить, но раз уж зашла речь… Одним словом, менять свою страну на какую‑либо иную, даже если там ему создадут все мыслимые и немыслимые условия для работы, профессор отказался наотрез. Его гений принадлежит Вирдису, и все тут. А прочие могут идти в неизвестные науке места. Вот что ответил твой профессор‑патриот. Я все думал, как его уговорить, а тут и Эттон умер…

– А профессор отправился дипломатом в Ирнию по просьбе бывшего подручного Эттона, а ныне вирдисского государя его величества Ренарта. – Принцесса задумалась. – В самом деле интересно. Кстати, сынок этого короля Ренарта, по слухам, пьяница и бабник. Это еще одна из причин, по которым мне не хотелось бы ехать.