А потом…

Как-то вечером сели Иванушка с дедом посмотреть по телевизору свою любимую познавательную программу «Discovery», которую опять стали показывать, причем не только старые серии повторять, но и новые крутить. Правда, теперь ощущения от просмотра были несколько иные. Если раньше зрелище неизменно будило дикий восторг и неуемный зуд немедленно сняться с насиженного места да рвануть куда подальше, то теперь эти же серии настраивали на малоподвижный, элегический, а, может, правильней сказать, ностальгический лад. Потому что многого из того, что некогда воспаляло лютую зависть к счастливчикам, родившимся в самых благословенных местах планеты, теперь не существовало. И уже никогда не будет существовать. Как и несчастных тех счастливчиков…

И в тот вечер показали серию хоть не новую, но такую, которую Иванушка и дед раньше, по-видимому, нечаянно пропустили. Она была не про экзотические страны, а про нашу планету вообще. В целом. Вернее, о глобальных проблемах, которые могут возникнуть в отдаленном, а то и самом ближайшем будущем. И в этой серии показывали не только всемирно известных ученых да специалистов в областях, но и виртуальные картинки всяких жутких катастроф, случавшихся либо в далеком прошлом, либо даже на других планетах, в частности Венере и Марсе. Катастроф, которые с разной долей вероятности грядут опять и здесь.

И эта старая серия смотрелась теперь, после уже одной случившейся катастрофы, пожалуй, на порядок убедительней, нежели раньше. И даже дело шло к тому, чтобы «Discovery» повсеместно запретить. Даже для семейного просмотра. Чтобы, значит, не возжигать упаднические настроения в обществе и не создавать почву для всевозможных спекуляций да инсинуаций. И хотя требования различных групп общественности запретить показывать по телевидению то одно, то другое звучат, наверное, с того дня, когда само телевидение только появилось и еще ничего всерьез не запрещено, теперь все обстояло по-другому. Гораздо серьезней. Что и понятно…

Фильм рассказывал о предполагаемых последствиях таяния антарктических льдов, а последствия уже были налицо. И телезрители явственно видели, что ученые действительно многое могут. В смысле, апокалипсических прогнозов. Насчет Антарктиды им удалось стопроцентно. Следовательно, можно доверять и в остальном. Хочется того или нет.

После Антарктиды речь пошла о земной оси. Которая, оказывается, с некоторых пор начала менять угол наклона. Не меняла, не меняла — и вдруг начала. Впрочем, оговорились, будто есть сведения о том, что Земля, вообще-то, всегда имела «наклонность менять наклон». (Вряд ли довольно удачный каламбур имел у телезрителей тот успех, на который мог рассчитывать при иных обстоятельствах.) Что Земля периодически — раз в несколько десятков тысяч лет — любит менять местами свои полюса. И ничего с ней как с космическим телом при этом страшного не случается. Чего, однако, не скажешь об обитателях. Потому что, к примеру, на Венере, которая в данный период времени пребывает в «лежачем положении», вообще никаких обитателей нет и не может быть. Скорей уж они были бы на Марсе, но и там, как известно, — никого. Разве что микроорганизм какой-нибудь завалященький со временем отыщется…

Закончился познавательный фильм — пошла попса, которая к тому времени заполонила эфир еще больше, так что всему прочему остались совсем жалкие крохи, но ропот из-за этого оголтелого засилья теперь почти не пробивался из того слоя, где рождался. Поскольку теперь уже не отдельные откровенные до цинизма деятели не стеснялись прилюдно именовать попсу и вообще телевидение «большой соской для народа», но также видные общественные деятели все чаще высказывали мнение, выдавая его, по обыкновению, за свое, выстраданное, что попса, как бы она ни раздражала кое-кого — есть важнейшее терапевтические и профилактическое средство от любых социальных расстройств, не исключая массового апокалипсического уныния.

Но ни Иванушка, ни дед не выключили ящик, как обычно делали, чтоб не слушать эти глупость да пошлость, а погрузились разом в глубокие невеселые раздумья, которым ни «ты целуй меня везде…», ни даже сам «есаул, есаул, где ты бросил коня…» не могли помешать.

— Наконец Иванушка, как более молодой, первым из раздумий вынырнул.

— Дед, а почему и впрямь все — так?

— Ты — про полюса? — не сразу ответил дед, поскольку с внуком немножко не совпал.

— И про них, и вообще. Мы, то есть все, кто сейчас на Земле обитает, что ли, у Бога теленка украли? Почему вот этому всему надо случиться именно теперь? С нас ведь, вообще-то, хватит и Антарктиды. Предыдущим поколениям большие войны достались. Тоже — прилично. И справедливее было что-то оставить на потом. А?

— Я думаю, и «на потом» хватит. Если будет это «потом». Там ведь не только про полюса говорили, но и про астероиды, кометы, «черные дыры», солнце, наконец. Да и, кроме этого всего, может что-то возникнуть «потом». Уж настолько редка во вселенной жизнь. Настолько уязвима, что ее вроде как и быть не должно.

— Оно конечно. Но я, дед, так философски, как ты — не могу. Я ж молодой еще, мне еще много чего охота. А тебе, должно быть, уже охота только — посмотреть.

— Зря ты, Иванушка. Мне охота, чтоб ты жил долго и счастливо. И все другие — тоже. А насчет посмотреть… Так это — если ничего другого не останется…

— Извини, дед. Я знаю. Я просто — от досады.

— Я так и понял…

Выключили телевизор. Помолчали еще…

— Дед, а как ты думаешь, что с полюсами-то?

— Они, в телевизоре — специалисты. Светила. А я — кто? Я — дед. И все.

— Специалисты запросто могут честно заблуждаться. Им, знаешь ведь, трудно отказаться от убеждений всей жизни. От убеждений, которыми они кормились и кормятся. А мы-то, дед, свободны! Почти — от всего. Сам же говорил!

— Господи, сколько ж я тебе наговорил… Верно сказано: «Язык мой…»

— Хочешь — задний ход?

— Куда там. Да и — толку? Замусорил я тебе мозги, внучек… Этот мусор может изрядно подгадить тебе в жизни. Но по-другому — не мог…

— Да ладно тебе! Ты прожил, не делая никому большого зла, и я проживу так. Меня это устраивает. Только вот — полюса…

— Сказано же, никто не знает природы земного магнетизма. Гипотезы есть, а более-менее убедительной теории — увы… Я тоже гипотезу имею. Но кто меня станет слушать, когда ученым-то вот-вот рты заткнут? Когда кругом — попса. И правители, по сути своей, попса.

— И что за гипотеза, дед? Физическая или химическая?

— Куда уж нам! Против физиков-химиков. Моя гипотеза совершенно экзотическая. Экстравагантная. Антропоморфная. Вот только это последнее слово произнеси — и все. Сочтут полным идиотом, каких немало среди обивающих пороги научных учреждений.

— Скажи мне-то. Я ведь, знаешь, не из болтливых. И смеяться не буду. Или вместе с тобой посмеемся и ляжем спать. И гори оно все…

— Куда от тебя денешься… В общем, я обратил внимание на то, что наклон оси стал изменяться сразу после Антарктиды. Первая мысль была, как и у академиков-профессоров, — всему виной вода. Но, как ты сам слышал, вода ничего не объясняет. Тем более что разлилась она по планете вполне равномерно. Тогда я стал думать, что еще изменилось тогда? И додумался: люди перемешались. Маленькие такие, ничтожные людишки. А если даже — великие, то все равно ничтожные в физическом смысле. В смысле, количества вещества. Однако…

— Говори, говори, говори!..

— Ты, Иванушка, только меня «за бороду не дергай». Я ведь не Бог, да и ты не Иов.

— Это ты о чем?

— Да так. Совсем другая тема. Потом как-нибудь… Однако до Антарктиды были у человечества «полюса». И об этом много политики говорили. Особенно наши. Особенно так называемые державники. Мол, плохо, что мир стал однополярный. Америка все и всех подмяла. Но это являлось тогда преувеличением, потому что миру было еще очень далеко до полной, до настоящей однополярности. В нем оставалось, согласно моей гипотезе, четыре полюса. Или пять. Один — мощный, остальные, видимо, послабее, но действующие совместно, хотя и несогласованно, против того, мощного. И это, как ни дико звучит, обуславливало земной магнетизм. Хотя, честно говоря, совершенно не представляю — каким образом. А теперь, когда перемешались люди, нации, когда небывало разобщены с соплеменниками и единоверцами не только иудеи и христиане, но также буддисты и мусульмане, полюсов нет. Только наблюдается слабый, неосознанный, хаотичный, как «броуновское движение», процесс возрождения полюсов. Но процесс этот идет слишком медленно. Трагически медленно. И очень велики силы сопротивления…