Предводитель сонно забурчал. Глаза открылись, уставились сразу на Алексея. Рот начал открываться. Алексей накрыл ему губы ладонью, предупреждающе помотал головой. Для пущей убедительности приставил к его горлу меч. Предводитель побледнел так, что было видно даже в темноте. Громко сглотнул.

- У входа охрана, - проговорил он, как только Алексей разжал руку. Кочевник изо всех сил старался, чтобы голос предательски не дрогнул.

- Была охрана, - прошипел Алексей и добавил. - Ты знаешь, зачем я пришел?

- Понятия не имею.

- Ответ не верный, - Алексей оскалился, надавил на рукоять меча. По шее предводителя потекла тоненькая, черная в темноте, струйка. Он нервно сглотнул. От движения лезвие углубило порез. Кровь потекла сильнее.

- Ты нашел его там, - Алексей махнул рукой в сторону, откуда отряд пришел. - Рядом с моим погибшим другом. И ты должен вернуть мне его.

- Дэймон, - прошипел кочевник, и Алексей готов был поклясться, что волосы у него на голове зашевелились и приподнялись. - Я отдам, я все отдам. Только не вырывай меня. Не ввергай в муку вечную. Я все отдам.

Рука полезла за пазуху. Алексей чуть отодвинулся, чтобы не выпустить его из внимания, готовый к разным фокусам.

- Говорили мне, что неладное в Иврапе творится. Не иди. Не отзывайся на призыв к общему походу. Это страна дэймонов. Вон даже один городок поддался их влиянию, расстался с честью и отказался выходить на честный бой. Со стен забросали нападавших камнями и - позор - облили крутым кипятком. Даже когда вызывали на бой предводителей, вождь их Тимур, тоже отказался выйти. Дэймоны, все дэймоны. Проглот мне был предупреждением, а я не внял.

Алексей растянул губы в короткой, победной улыбке. Значит, все-таки его послушались. Уроки не пропали даром. Потом разум зацепился за слово.

- Тимур, ты сказал Тимур?

- Да, Тимур. Предводитель города Большой Щит.

Вот так! Значит, Тимур - предводитель города Большой Щит. Как же он жив-то остался?

- Расскажи-ка мне о нем.

- О Тимуре?

- Да.

- А зачем? - он натолкнулся на взгляд Алексея. - О нем мало что известно, - пробурчал он.

- Говори, что есть.

- Говорят, что про него стало известно, когда он попал в плен к Великому Страннику. Вернее после этого. На кочевье Великого Странника напал Проглот. Живых мало кого осталось, но этот Тимур умудрился. Он, и еще его друг, вроде Гесса или Госса…

- Югоса! - проговорил Алексей. - Ты продолжай.

- Они, и еще несколько наших, смогли вырваться. Добраться до следующего кочевья. Там ему помогли…

- Помогли?

- Конечно, они же помогли выжить нашим. Вот и им помогли. Теперь вижу, что не надо было.

Алексей потер подбородок. Друзья остались живы. Как это хорошо. Но почему, почему они сразу не обратились к нему? Еще в поселке. Да понятно, почему. Откуда они могли знать, что древний боевой механизм подчинился руке Алексея и творит справедливое возмездие? Все, что они видели, это взбесившийся живоглот, крушащий все на своем пути. И если честно, в том, что они выжили, его заслуги нет. Если бы они сами не побеспокоились, он бы убил их, даже не заметив. Живоглот убил бы.

- Хватит болтать, - зло бросил Алексей. - Давай то, зачем я пришел.

Предводитель побледнел, дернулся. Продолжая бормотать про дэймонов, он достал из-под тонкой рубашки пистолет. Веревку не развязывая порвал. Алексей не удержался - охнул, когда вожделенный жезл, так называли пистолет Горыня и Грымт, оказался в его руке.

- Наконец-то! - сказал он. - Знал бы ты, что было в твоих руках.

Кочевник напрягся, но гордо поднял голову. Был он, как и все кочевники уродлив. Вместо носа - провалившаяся дыра. Мочка правого уха вросшим гребешком тянулась до подбородка.

- Ты убьешь меня, - сказал он утверждающе.

- Спи!

Рукоять ударила кочевника в лоб, и он откинулся на постель рядом со своей женщиной. Алексей бросил меч около него. Долго смотрел на бесчувственных.

- А ты счастлив, кочевник, - сказал он. - Твоя любимая рядом с тобой. А я… Я. Мне надо быть не здесь. Мое место в другом мире. Ты знаешь моего сына? Конечно, откуда тебе его знать. И вот знай, я должен быть в мире моего сына. Я должен спасти его, что бы мои любимые тоже были со мной.

Злость медленно затапливала сознание, и чем больше ее становилось, тем громче говорил Алексей.

- Ты никого не терял и не знаешь мучения беспомощности. Тебе никогда не приходилось служить врагу, потому что цена служения - жизни. Жизни жены и детей. Да пошел ты, кочевник! И морда у тебя уродливая. Я не хочу больше видеть ее. Я должен сейчас же уйти.

Алексей почувствовал, что в мире что-то изменилось. Что-то сдвинулось. Он вдруг понял, что может приказать - и приказ выполнят.

- Я хочу в сказочный мир! - крикнул он.

Яркий свет ударил по глазам.

ГЛАВА 27

Алексей упал, почувствовал под собой траву. Почувствовал, как резко изменился климат, исчез ночной холод. Вместо него пришла свежесть. А главное, в этой свежести была влага. Алексей чувствовал ее всеми фибрами души. Изголодавшаяся кожа жадно раскрыла поры и глотала из рога изобилия.

Алексей тер руками слезящиеся глаза. В них словно вонзились сотни иголочек. Они шевелились и продолжали лезть все глубже и глубже.

- Папа, где ты был? - услышал он над головой пронзительный голос Сергея. - Что с тобой случилось?

Глаза, наконец, хоть немного привыкли. Алексей различил перед собой озабоченное лицо сына. А когда посмотрел за его спину, то увидел вокруг простиравшийся простор. Невероятно цветной и яркий. Расписанный, как узорами, ветками деревьев. Ванин мир.

- Я перешел, - прошептал Алексей.

- Что? - спросил Сергей.

- Воды, - прохрипел он. - Дайте воды, - и, вспомнив про прилипший к позвоночнику живот, добавил. - И хлеба.

Его приподняли. Грымт бережно придержал голову, пока Алексей жадно хлебал воду из поданного сосуда.

- Тяжеловато видно в мире духов, - прогудел великан.

- Что? - Алексей чуть не поперхнулся.

- Ты уходил в мир духов, - терпеливо пояснил Грымт. - Они открыли тебе будущее?

- Нет, - резко, даже слишком резко ответил Алексей, но великан не обиделся. Только сочувствующе посмотрел на него.

- Пап, - перед глазами снова появилось лицо сына. - Так у тебя получилось.

- Что ты в меня носом тычешься, - рыкнул Алексей.

Сергей сразу отодвинулся и вместе с ним словно мир отодвинулся, занимая законное, положенное ему от начала времен, место. Зрение Алексея восстановилось.

- У тебя вышло.

- Что вышло?

- Ты мне рассказывал. Спонтанный переход и…

- Тихо! - перебил его отец. - Я что-то слышу.

- Где? - внимание всех мгновенно отвлеклось от Алексея.

- Уже нет, - он предупреждающе посмотрел на сына и показал ему кулак. - Наверное, показалось.

- Показалось, - поддакнул как эхо Сергей и виновато посмотрел в глаза отцу.

Х Х Х

Озеро оказалось очень маленьким, но, по словам Сергея очень глубоким. И, правда, сколько Алексей ни вглядывался, даже у берега он не мог различить ни дна, ни поднятой мути. Словно это и не озеро никакое, а колодец. Вода в озере была очень холодная. И как Грымт выдержал здесь весь день?

После его прибытия прошло от силы два часа. Алексей всеми правдами и неправдами отбрехался от наседавших с расспросами товарищей и, наконец, заявив, что ему надо поговорить с учеником о высших материях, уволок Сергея на берег озера.

- Ты что ж языком своим не рулишь? - напал он сразу на сына.

- Не подумал, - оправдывался Сергей. - Ляпнул. Пап, а у тебя правда получилось.

- Я еще сам не знаю, что получилось, - он махнул рукой. - Ты лучше расскажи, что здесь без меня произошло. Гляжу - Грымт оправился. Повеселел даже.

- Грымт пришел в себя почти сразу после твоего исчезновения.

- Исчезновения? Разве я не спал?