Влад достал рацию. Она молчала, что и требовалось доказать.
“Итак, это не галлюцинация. Может… Нет, классическое “мне это снится”, отбросим сразу. Во сне не бывает такой резкости в деталях, такой четкости… Чтобы можно было траву сорвать, в руках растереть… Какие еще версии остаются? Бермудский треугольник, инопланетяне, другое измерение. Или я в коме от удара по башке и путешествую по иным мирам… Как индеец майя!” - он любил читать книги, как-то прочел пару фантастических романов, помнил, что это весело. Сейчас смеяться не хотелось. Ощутимо, просто до слез, хотелось домой. В баню такие приключения.
Он снял с пояса дубинку, напряженно согнул несколько раз, затем повесил обратно на пояс и достал из кобуры пистолет. С легким щелчком убрал предохранитель. Поставил обратно. Сел на землю возле дерева, что росло поближе и попытался сосредоточиться. И так, что будем делать? В голову ничего не лезло. Он потер виски. Остро почувствовал, что чего-то не хватает. Ах, да! Форменная кепка где-то потерялась: то ли когда падал у забора, то ли когда летел непонятно где. Он потеребил коротко стриженные волосы. “Так. Надо успокоиться. Взять себя в руки. Что следует сделать в первую очередь? Узнать, как я сюда попал. Хотя бы приблизительно”.
Последнее что он помнил о Волгограде, это как он облокотился о забор. А на заборе очень четко, так что не захочешь, а увидишь, мелом нарисована дверь. “Дверь? Что скажете, напарник? Невозможно? Так и перенестись мгновенно из переулка в лес, тоже невозможно. Принципиально”.
Следует найти, откуда же он вывалился. Ага, эта борозда здорово облегчит поиски. Куда она ведет?
На краю поляны стоял огромный камень, на плоской поверхности высечен рисунок в виде двери. С задней стороны камень врос в ствол гигантского дерева. Владислав осторожно прикоснулся к камню. Провел пальцем по борозде. Она неровная, будто тот, кто работал молотом и зубилом, очень спешил. Ощупав рельеф по всей длине, он приложил ладони и надавил. Как бы эта дверь ни открывалась, он явно делал что-то не то. Посмотрел на солнце - оторопь взяла: солнце сместилось, но не вниз, к горизонту, как положено нормальному светилу, а влево. Что здесь вообще происходит? Влад старательно гнал от себя панику и непрошеные вопросы. Сейчас надо думать не об этом. Снова потрогал каменную дверь. Потом надавил изо всех сил. Ничего. От простого вдавливания перешел к ударам. Пробовал подцепить магическую створку пальцами. Потом достал складной нож и стал искать таинственную выемку, которая должна открывать волшебную дверцу. В конце концов, заострил найденную рядом ветку и попробовал долбить в борозду… Ничего не помогало.
От отчаяния Влад решился на крайние меры. Как он сюда попал? Очень резким рывком? Обеспечим резкий рывок. Он отошел на десяток шагов назад и с разбегу бросился на камень. Казалось, треснули ребра. Его отбросило на ближайшее дерево, и Владислав сполз по нему на траву. Хорошо, хоть не головой шарахнулся. Немного отдохнув, подумал: “А может, все-таки головой? Как я в забор-то влетел? Сначала тело, потом голова. Сейчас попробуем наоборот”. Последовала еще одна попытка. Из глаз полетели искры. Снова отдохнул у дерева. “А может быть…” Еще несколько раз он прыгнул на дверь из всех возможных положений, но не получил ничего кроме коллекции синяков, покрывших все тело.
Солнце сдвигалось и сдвигалось влево, совершило оборот вокруг Влада и теперь находилось в той же точке небосвода, только опустилось ближе к горизонту.
Во рту пересохло. Он давно хотел пить - здесь было жарче, чем в Волгограде. Не отходил от камня в поисках воды, потому что надеялся, что вот-вот вернется обратно, тогда и попьет. Влад еще раз потер виски, может, голова успокоится. Теперь и не поймешь, отчего болит: от ударов или избытка кислорода. Глянул в неприветливо сомкнувшийся вокруг поляны лес. Все-таки придется с ним знакомится.
Ручей нашелся шагах в двадцати. Он умылся, напился воды, привел в порядок запылившуюся форму. Впервые задумался о том, как здесь устраиваться. Хоть солнце и кружится здесь, как на карусели, но когда-нибудь оно зайдет за горизонт. Наступит ночь, а в ночи могут быть всякие. На всякий случай сделал дополнительное оружие. Заострил пару кольев. Сломил ветку потолще, на ней меленькие веточки частично обломал, частично укоротил. В самый раз: и держать удобно и ран при ударе много нанесет. Есть пистолет, но там только восемь патронов. Для возможных неприятностей не так много. Надо экономить.
Вода есть. Надо бы поискать что-нибудь съедобное. Он пока не проголодался, но лучше начать поиски сейчас, иначе, когда будет нужно, проверять на ядовитость станет поздно. Он нашел кусты, усыпанные круглыми красными ягодами. Похоже на боярышник, но в непонятном мире, в который он непонятно как попал, ни за что нельзя ручаться. Первым делом, намазал тыльную сторону ладони соком этих ягод. Потом стал устраивать шалаш.
Когда закончил низенькое и кривобокое строение - “От дождя укроет - и ладно” - посмотрел на руку: волдырей, жжения не появилось, можно устроить второй тест: пожевать. Если сладкое или сладко-кислое - сок проглотить, остальное выплюнуть. И тогда уже ждать придется до утра реакцию организма на столь рискованный шаг. Можно еще самолов смастерить, только как потом пойманное есть? Не сырьем же. Зажигалки нет. Вот когда пожалеешь, что не куришь. Кремнием? Да где этот кремний взять. А палочками друг об друга, так рехнешься, пока хоть мелкий дымок получишь. Ладони вперед вспыхнут. Остается надеяться, что он сможет вернуться до того, как захочется съесть какую-нибудь белку, только ободрав с нее шкуру.
Лес погрузился в сумерки. Побродив немного у камня, и потолкав дверь на нем, решил, что надо ложиться спать.
16 июня, 8.14, Волгоград
Пацаны Сергею не поверили. Разборки пошли с самого утра. Нормальные люди на работу да на учебу идут, а они стоят в тупике, на мусоре, разбросанном по асфальту. Длинная тень от забора накрыла и переполненные бачки, и бандитов что собрались на “месте преступления”. Нарисованная дверь в этой тени смотрится как-то особенно мрачно, словно здесь начинается дорога в ад.
- Не гони, - сказал Андрей. По тому, как все остальные окружили его видно, что он здесь лидер. Внешность у него не крутая: невысокий - чуть больше полутора метров; худые плечи, тонкие руки - запястья можно двумя пальцами обхватить. Но стоит только посмотреть ему в глаза и становится ясно, почему его слушаются. Бешеные у него глаза. Глаза человека, которому убить, что стакан пива хрястнуть: и легко, и нравится. Он смотрит снизу вверх, а кажется, будто сверху вниз, словно Зевс на муравьев. Прозвище у него - Барин.
- Зуб даю, - парировал Сергей, глядя невинными голубыми глазами. Сей нехитрый довод он приводил уже раз пятнадцать, и лидер отмахнулся от него, словно и не было никакого сотрясения воздуха.
- Даю последний шанс, - в голосе Барина послышалась нотка скуки.
Серый вздрогнул - плохой знак. Что понесло его рассказывать? Ничему-то фильмы не научили… Там всяких свидетелей паранормальных с ходу принимали за психов. А здесь психом не отделаешься. “Сглупил ты, Серый. Барин, он же отмороженный на оба полушария”.
- Зуб даю! - хотел сказать решительно, а вышло чуть ли не мяуканье котенка. Нечто тоненькое, жалобное. Мол, не трогайте меня. А этого Барин ой как не любит. Надо что-то делать!
- Смотрите.
Серый бросил быстрый взгляд по мусорным просторам. Под ногами валялась бутылка из-под шампанского без горлышка. Рядом на старой газете виден четкий отпечаток милицейского ботинка. Значит, здесь мент и поскользнулся. “Ну, чего тебе стоило не в забор вмазаться, а башкой в стену? Не стоял бы я тут сейчас. Не потел”.
Бутылочное горлышко полетело в нарисованную дверь и… отлетев от досок, зазвенело по стенке мусорного бака. Оттуда вылетел ошарашенный котяра и как спринтер перемахнул через забор. Мысленно Серый метнулся вслед за ним на волю. Все проводили кота взглядами. Кто-то выдал смешок.
