Ана Мария Матуте

Мертвые сыновья

Вслед за отгремевшими битвами на полях сражений и после оцепенения, охватившего поверженную, но еще живую народную Испанию, в стране началась затяжная «битва духа». Эта война без снарядов и бомб, без знамен и горнов, без штабов и воинских соединений ведется в нынешней франкистской Испании с неменьшим напряжением сил, чем минувшая гражданская война.

Стратегическая цель бойцов демократического фронта, среди которых смело действует сильный отряд прогрессивных писателей, состоит в возрождении революционных традиций. Здесь тоже есть много героев, есть и свои жертвы сопротивления.

Недавние выступления астурийского пролетариата, вызвавшие восхищение демократов всего мира, ясно показали, что у испанского народа есть силы, способные вести открытые бои с франкистским режимом. Вместе с тем эта борьба доказала правоту тех испанских писателей, которые противопоставили тактике оппортунистической легальности — так называемому «посибилизму» (от исп. posible — возможный, дозволенный), дерзкий и смелый принцип «импосибилизма» (от исп. imposible — невозможный, недозволенный). Писатели-импосибилисты, все прогрессивные деятели испанской культуры правильно утверждают, что в современных условиях, сколь бы трудными они ни были для свободного волеизъявления, необходимо писать, говорить и показывать то, что охранительными органами фалангисгского режима считается недозволенным и «невозможным». С этой точки зрения роман Аны Марии Матуте «Мертвые сыновья» с полным правом может быть отнесен к импосибилистскому направлению наряду с произведениями Хуана Гойтисоло, Лопеса Пачеко, Блас де Отеро и других.

В арсенале средств, которыми франкизм пытается сломить сопротивление испанского народа, содержатся все виды массового порабощения: от кровавых расправ, вроде той, которую совсем недавно учинили мстительные «победители» над верным сыном Испании Хулианом Гримау, от массовых репрессий против астурийских горняков до отравленных стрел фашистской пропаганды.

В этих условиях борьба враждующих армий за свои основные национальные резервы, за молодое поколение, за сыновей, приобретает чрезвычайно важное значение. И это не только испанская проблема.

В послевоенные годы литература Европы и Америки много внимания уделяет детям и вообще молодому поколению страны, нации. Если отбросить те произведения для взрослых, на детскую или юношескую тему, в которых детское сознание приравнивается к провидческому сознанию блаженных и юродивых, будто бы способных адекватно отразить и осмыслить «хаотичность» современного мира, то в лучших произведениях прогрессивных художников Запада можно увидеть серьезные идеологические основания для введения юного героя в литературу.

В период величайшего национального напряжения, каковым, несомненно, была для многих стран вторая мировая война, а для Испании — национально-революционная война 1936–1939 годов (или непосредственно вслед за ним), мысль людей, наделенных чувством гражданской ответственности, необходимо обращается не только к недавнему прошлому, но и к будущему, а это будущее естественно связывается с проблемой преемственности поколений.

Молодой герой советской литературы обычно предстает перед нами как активный участник событий этого большого мира, как формирующийся маленький гражданин, готовый принять эстафету из рук тех, кто боролся и борется за его будущее.

Советский читатель на протяжении десятилетий знакомился с юными и совсем маленькими героями западной литературы. На наших глазах старились и умирали некогда молодые представители потерянных и погибших поколений, сломленных первой мировой войной. Их сыновья, даже не успев до конца осмыслить трагедию отцов, были ввергнуты ходом мировых событий в водоворот второй мировой войны и, породив новое поколение, утеряли с ним те необходимые духовные связи, без которых кажутся бессмысленными все жертвы, принесенные во имя будущего. Разрыв между отцами и детьми превращается в подлинное национальное бедствие. Неразрешимость противоречий между поколениями рождает ощущение полной безысходности. Кажется, что машина времени работает вхолостую, и все возвращается на круги своя.

Как возникает этот разрыв? Кто повинен в нем? Можно ли сохранить хоть какую-то надежду на восстановление связи, если молодое поколение не способно взять эстафету у отцов и старших братьев? На что могут надеяться отцы, если их дети мертвы?

Вот те мучительные вопросы, тревожащие Ану Марию Матуте, на которые она пытается дать ответ в своем романе с трагическим названием «Мертвые сыновья», появившемся в 1958 году.

Ана Мария Матуте Ансехо родилась в Барселоне в 1926 году. Первое свое произведение «Театр марионеток» она написала, когда ей едва исполнилось восемнадцать лет. Писательница не обладала еще тем необходимым жизненными профессиональным опытом, который позволил ей позже серьезно взяться за разрешение важных общественных проблем. Будучи художественно одаренной от природы, она с одинаковым интересом занималась и литературой, и музыкой, и живописью. Опубликованный через два года роман «Авели» знаменовал рождение нового крупного таланта в талантливой писательской плеяде «поколения без наставников», к которой принадлежат известные советскому читателю Хуан Гойтисоло, Лопес Пачеко и другие. Музыка и живопись вскоре отошли на второй план, но музыкальность и живописность стали ведущими элементами стиля лучших произведений Матуте.

В сборнике рассказов «Время» отчетливо зазвучала детская тема. Герои этих новелл не прежние куклы-марионетки, которые действуют по воле — или по произволу — писательницы в каком-то полуфантастическом мире, а настоящие дети, вроде тех, с которыми она встречалась в маленькой кастильской деревушке Мансилья-де-ла-Сьерра на северо-западе страны. Среди этих настоящих, вполне реальных мальчиков и девочек есть умные и глупые, добрые и злые, нежные и грубые. Нереально только то, что «заданные» свойства ума и характера, так же как и поступки ребенка, с течением времени не претерпевают никаких изменений и отклонений. Превращаясь во взрослых, дети не эволюционируют, а только обнаруживают все то, что было заложено в них раньше. Вся человеческая жизнь — от колыбели до могилы — похожа на разматывание катушки, кем-то намотанной и вложенной в ребенка.

Такая концепция особенно ясно проступает в «Утренних зорях». В этом произведении нашла свое отражение еще одна тема, глубоко волнующая писательницу, — тема так называемого «касикизма». В Испании касиками издавна называют влиятельных лиц, которые держат в своих руках фактическую власть в деревне, городке, округе или даже в целой провинции. Относительная независимость той или иной местности от центральной власти, которая никогда не могла пустить в Испании глубоких корней, на деле превратилась в полную зависимость трудового населения от местных богатеев. Испанский крестьянин со времен реконкисты вынужден был испытывать на себе не только гнет несправедливого официального законодательства, но и страдать от беззакония касиков. Испанский касикизм, так же как родственные ему итальянская мафия и латиноамериканский каудильизм (от исп. caudillo — вожак, главарь), превратился в тяжелую хроническую болезнь, которая вот уже несколько столетий разъедает страну.

В романе «Мертвые сыновья», безусловно самом значительном произведении Матуте, все основные темы раннего творчества достигают наиболее полного развития. Впечатления детских и юношеских лет, осложненные рефлексией взрослого сознания, «вечные» испанские беды в переплетении с актуальными проблемами послевоенной Испании, конкретные проявления испанского характера на фоне общечеловеческих свойств духа, сложные взаимоотношения биологического начала в человеке и его социального бытия — все это переплетается в противоречивый клубок. И эта сложность, эта противоречивость не могла не отразиться на структуре романа, на его языке и стиле.