Литмир - Электронная Библиотека

— Ты знаешь, с кем разговариваешь, кретин? — рявкнул Диджордже.

Ламбретта коротко кивнул головой.

— Да, знаю. И повторяю еще раз: если для успокоения вы нуждаетесь в холодной ванне, то приготовьтесь к купанию, Дидж.

Только теперь до Диджордже вдруг дошло, что незнакомец уже несколько раз называл его Диджем. Он уставился на нахала и спросил:

— С какой это стати ты называешь меня Диджем? Ты кто такой? Как тебя зовут?

Не скрывая облегчения, Андреа рассмеялась нервным, истерическим смехом. Диджордже метнул в нее яростный взгляд, топнул ногой и широко раскрыл объятия.

— Ну, ладно! Иди сюда.

Дочь бросилась ему на грудь и, уткнувшись в плечо, разразилась горючими слезами. «Жених» отошел в сторонку, сел на пол солярия и вытащил сигарету из пачки «Пэлл-Мэлл». Прикурив, он принялся натягивать носки и туфли. С чуть смущенной улыбкой к нему подошли, обнявшись, Диджордже с дочерью.

— Может быть, именно такого скандала и не хватало, чтобы сломать лед, — сказал отец дочери. — Вот уже несколько недель, как мы перестали понимать друг друга.

Он слегка толкнул Ламбретта носком туфли и пошутил:

— Кому нравится быть молодой вдовой? А? Так когда свадьба? Сколько времени вы уже знакомы?

— О сроках мы еще не говорили, папа, — быстро вмешалась в разговор Андреа.

— Вам лучше поторопиться, — с улыбкой произнес Диджордже. — Насколько я понял, увидев вас по приезде, дело не терпит отлагательства.

Зажав сигарету в уголке рта, Ламбретта только усмехнулся. Он набросил на плечи рубашку и протянул руку.

— Значит, друзья? — по-простому спросил он.

— Рукопожатие с будущим зятем? Вот еще! — запротестовал, смеясь, Диджордже.

Он оставил без внимания протянутую руку, обнял Ламбретта и звучно чмокнул его в щеку. Андреа облегченно вздохнула.

— Пойду что-нибудь наброшу.

Она побежала к дому. Диджордже проследил за дочерью взглядом, пока она не скрылась за дверью; его улыбка погасла, словно ее никогда и не было. Сделав быстрый шаг назад, он критически взглянул на своего собеседника.

— Ты должен быть заинтересован, чтобы твое досье оказалось безупречным, мистер будущий зять, — произнес он жестким голосом, в котором явно сквозила угроза.

Мак Болан улыбнулся капо из-под маски «Ламбретта».

— Можете изучать меня хоть под микроскопом, папа.

Глава 11

В прежние времена в мафиозных кругах взаимоотношения строились на таких понятиях, как гордость и уважение. Редкий капо позволял себе оскорбить подчиненного, не говоря уж о том, чтобы ударить его. За такое поведение он мог предстать перед дисциплинарным судом боссов. Категорически запрещалось прелюбодеяние с женой другого члена Организации. Мак Болан знал этот любопытный кодекс чести — любопытный и странный хотя бы потому, что действовал в такой среде, где насилие и жестокость считались естественными и необходимыми атрибутами повседневной жизни. Обдуманно он никогда бы не выбрал подобный способ для знакомства с Джулианом Диджордже. Оскорблением едва ли заслужишь дружбу капо. Болан прекрасно понимал это, но дело было сделано, и оставалось надеяться, что он представился Диджордже не худшим образом.

Андреа вновь появилась в патио уже переодевшись: на ней безупречно сидели узкие брюки с низкой талией и прозрачная нейлоновая рубашка. Отца она уже не застала. Он вошел в дом через другой вход.

Девушка робко посмотрела на привлекательного мужчину, назвавшегося Фрэнком Ламбретта, и сказала:

— Бедный папочка, мне не стоило так нервировать его.

— Переживет, — улыбнувшись, ответил Болан. — Если могу я, то и он сможет.

Смех Андреа малиновым звоном рассыпался по внутреннему дворику виллы. Девушка устроилась в шезлонге, не сводя с Болана своих огромных восторженных глаз.

— Я должна извиниться и поблагодарить тебя. Сожалею, что пришлось обманывать его с этой женитьбой. Я подумала о папе… Если ты…

— Ничего, — махнул рукой Болан. — Если хочешь, можно не лишать его сладких иллюзий.

Девушка серьезно кивнула головой.

— Я хотела сказать, что если ты согласишься какое-то время подыгрывать мне, то избавишь меня от кучи неприятностей. Папа очень серьезно относится к подобным вещам.

Болан улыбнулся ей самой очаровательной улыбкой, на которую был способен Ламбретта.

— Я могу пригласить тебя пообедать?

— Ты забываешь о своих семейных обязанностях, — покачала головой Андреа. — Ты обедаешь здесь. Не опаздывай: в восемь часов и при галстуке, пожалуйста.

— В восемь часов, — послушно повторил он.

Девушка перебралась к нему на колени, прижалась к широкой крепкой груди и, прикрыв глаза, подставила полные, красиво очерченные губы для поцелуя. Болан с нескрываемым удовольствием поцеловал ее. Андреа томно вздохнула, еще теснее прижалась к нему и положила голову на плечо.

— Сегодня очень жарко, — сказала она. — Насчет обеда не беспокойся. Потом мы сможем куда-нибудь поехать.

Болан рассеянно погладил ее по пышному заду, слегка подтолкнул, чтобы согнать с колен и, встав с шезлонга, направился к той двери, за которой скрылся Диджордже. Он обернулся было, чтобы сказать девушке «пока!», но она уже исчезла в доме. Мак прошел под арку и направился к стоянке машин. Навстречу ему вдоль стены дома шагал коренастый мужчина в легком летнем костюме. Этого человека Болан не видел ни разу за те несколько дней, что он приезжал на виллу. Мужчина остановился и удивленно воззрился на Болана.

— А вы кто такой?

— Уверен, что вы узнаете это и без моей помощи, — дружелюбно ответил Болан.

Он непринужденно уселся за руль шикарного «мерседеса», завел мотор и рванул с места, выбросив из-под колес фонтан мелкого гравия, которым была посыпана площадка.

Человек в летнем костюме растерянно наблюдал, как мощная машина остановилась у ворот, а охранник заглянул в салон, желая убедиться, что за рулем сидит тот, кто имеет право бывать здесь, — простая формальность с тех пор, как Болан-Ламбретта стал посещать дом Диджордже.

Болан проехал с километр, прежде чем взглянул в зеркало на свое помертвевшее от боли лицо. Он осторожно прикоснулся к щеке в том месте, куда пришелся удар Диджордже, и скривился от острой боли. Тогда ему пришлось собрать в кулак всю волю, чтобы не отреагировать на невыносимую боль, пронзившую его, словно клинок. Мак надеялся, что удар не причинил ему никаких внутренних повреждений. Все шло слишком хорошо, чтобы теперь его подвело новое лицо. Да… все складывалось как нельзя лучше. Мак подумал об Андреа со смешанным чувством удовольствия и сожаления. Их отношения, разумеется, не имели будущего… Он не имел никаких оснований чувствовать себя виновным в том, что использует девушку в личных целях. Она уже созрела для подобной связи, будь то Болан либо кто-то другой… А почему бы и нет? Он ей пользовался, это так, но ведь и она воспользовалась им. Это было так очевидно. Она хотела, чтобы Диджордже застал их в двусмысленной ситуации. Андреа воспользовалась Боланом, чтобы причинить отцу боль. Ну, что ж. Болан пользовался ею с той же целью.

С этими мыслями он добрался до отеля. Поднявшись к себе в номер, Мак принял душ, надел легкий костюм и сунул револьвер в кобуру под мышкой. Болан спустился в холл, кивком головы подозвал портье, вечно улыбающегося человечка лет сорока, и положил перед ним на стойку двадцатидолларовую банкноту.

— Мной кто-нибудь интересовался? — спросил он.

Портье уставился сначала на банкноту, потом обратил тусклый взгляд на клиента.

— А что, вами кто-то интересовался, мистер Ламбретта? — невинно переспросил он.

— Это спрашиваю не я, а двадцать долларов.

— Мне кажется…

Портье нервно побарабанил пальцами по стойке и хитро улыбнулся.

— Мне кажется, был тут один тип меньше часа тому назад… Так он интересовался вашей особой, мистер Ламбретта.

— Что вы ему сказали?

Портье опустил глаза на зеленую бумажку, снова улыбнулся и добавил:

16
{"b":"21610","o":1}