- Амазонки - раз, - неожиданно подал голос Димон. Внезапно оживившись, он приподнялся со своего бревна и уже более заинтересованно посмотрел на Машу. - Может, я и ошибаюсь, но, по крайней мере, пару лодий они хоть завтра поставят под такую обшивку.
Наши броневики они в деле уже видели и что собой представляет наша фанера знают не понаслышке. На собственной шкуре испытали. И если мы дадим добро, то даже по первому тонкому ледку они мухой перетащат к нам сюда свои лодьи. И ничего их не остановит. Поставят на катки и перетащат. Это я вам гарантирую, как знаток амазонок. И на деньгах экономить не будут. Только делай!
А если мы ещё скажем им что броня ещё более усилена по сравнению с первоначальной. Фью-ю-ю! - протяжно свистнул он.
Причём, верховые и низовые амазонки будут действовать раздельно, помяните моё слово. А это значит, что лодий может быть не две и не три, а все шесть, а то и восемь.
- Трофейщики? - вопросительно посмотрел на него Сидор. - Как насчёт этих?
- Спрашивать надо, - поморщился Димон. - Знаете же сами, что отношения у меня с ними после прошлой осени - не очень.
- У остальных их вообще нет, - сухо отрезал Сидор. - А тебя официально приняли в их закрытое общество с тесными и сплочёнными рядами. И даже наказывать не стали за твои прошлогодние выкрутасы в Гультяй-Доле и на реке. Так что, дорогой ты мой, ноги в зубы и марш на Правый берег поинтересоваться у старых друзей, не хотят ли они получить защиту от того, кто сам же их в прошлом году и потопил. И если я не ошибаюсь, то они нам ещё дадут заказов на пару лодий минимум. Будет больше - хорошо. Меньше - с паршивой овцы хоть шерсти клок.
И что ещё хорошо. Они наверняка откажутся от производства работ, сказав что сделают всё сами. А нам только того и надо. Мастеров у нас мало, да и с рабочими напряжёнка. Дай бог управиться за зиму с одними лишь амазонками.
Завтра же возьмёшь на заводе образы фанеры и давай двигай разбираться со своими друзьями-приятелями. На всё про всё - две недели. Только чтобы смотаться туда и обратно. Так что, постарайся уложиться в этот короткий срок, потому как через две недели мы должны уже отправляться в Приморье. Приморье - это последнее место, где мы сможем набрать ещё заказов.
Раз уж разворачиваем производство броневой фанеры, то следует заранее озаботиться поиском заказчиков. А там и казаки, и пираты, да и купцов самых разных полно. Есть где разгуляться деловому человеку.
И последний вопрос, - обвёл он всех присутствующих напряжённым взглядом. - Наше личное участие в данном проекте?
- Корней - пас, - жёстко отрезала Маша. - Это и его, и моё личное мнение. И он нужен на озёрах. Без него дела там идут швах, сами прошлой осенью убедились. За себя же - сами принимайте решение, не маленькие. А Корней - пас. Хотя, - Маша покосилась на слегка побледневшую Беллу. - Я бы и вам не советовала, - тихо закончила она. - Прибыли никакой, а голову сложить можно легко.
- Тогда - с этим вопросом решим ближе к весне, - легко согласился Сидор. - По итогам, так сказать поездки на юга. Тогда и определимся, стоит ли вообще туда нос свой совать.
- Тогда, на сегодня всё, - устало улыбнулся он. - Доедаем шашлык, допиваем винцо, и по домам. Димон прав, дел полно, а времени на раскачку нет.
- А тут ещё эти новогодние праздники, - сладко потянулся он. - Две недели безделья с весельем, кого хош от дел охладят, а у нас, как ни крути, дел куча...
Белла.
Грохот захлопнувшейся входной двери заставил Сидора вздрогнуть. Прислушавшись, он ничего больше не услышал, словно дом за какое-то мгновение буквально вымер. Поморщившись, Сидор с тяжёлым обречённым вздохом отложил в сторону недописанное письмо коменданту в Тупик. Зашедший сегодня вечером Димон, опять чего-то не поделил с Белкой и надо было идти разбираться, мирить двух непримиримых товарищей.
Вот до чего же оба были упёртые. Вроде всё нормально-нормально между ними, но только до того момента пока дело не доходит до конкретики. Тогда от обеих можно хоть спички поджигать. И чего, спрашивается, не поделят? Одно же дело делают.
Поднявшись из-за рабочего стола, Сидор с мрачным видом отправился в комнату Беллы, разбираться что случилось, и чего это, даже не заглянув к нему, разъярённый Димон пулей выскочил из землянки, чуть не вывернув из петель входную дверь.
Зайдя в комнату Беллы, Сидор с обречённым вздохом осторожно подсел к жене на кушетку.
- Ну и чего не поделили на этот раз?
Скукожившись на подушках в углу кушетки, Белла с надутым видом сердито зыркнула на него из-под насупленных бровей.
- Да ну его, - огрызнулась она. - Я бьюсь, бьюсь, как рыба об лёд, а ему всё мало.
- Когда обещанные ткацкие станки будут? - вдруг сердито набросилась она на Сидора. - Пяток самых худых станков и десяток девчонок все проблемы Димона решит на раз. Обеспечу его мешковиной, и пусть он от меня отвяжется.
- Какой мешковиной?
- Да любой! - в сердцах бросила Белла. - Хоть простой шерстяной, хоть шёлковой, хоть дорогущей льняной. Любой!
- Вот чего нет, того нет, - виновато развёл руками Сидор. - Что дон Диего дал, давно на тебя работает, а нового ничего пока не пришло. Дон Диего по поставкам полностью рассчитался, а Советник твой что-то запаздывает. Сама же знаешь, как с Запада тяжело что-либо вытащить. Для своих у них там всё, для чужих - фига с маслом.
- Вот ты это ему и объясни, этому своему Димону. Ещё раз, попонятнее, - сердито проворчала Белла. - А то он ничего слышать не хочет. Вынь ему да полож ткань на мешки для кофе. И немедленно. А где я ему её возьму, столько, когда нету. Вообще - нету!
Сколько раз сказано было, что льняная ткань у нас идёт только на бинты. А шерсть - на паруса. Сто раз уже было ему о том говорено. И всем, и ему особенно! А всё, как об стенку горох. Дай да дай ему тысячу квадратных аршин отходов.
Да нет у меня отходов, - взорвалась Белла. - Нет! Вообще нет!
Нет, не было и не будет! Как он этого не понимает?
У меня аршинной ширины полосочка ткани самой плохой выделки из льна, чуть ли не один золотой за погонный аршин стоит. А с ящеровой доработкой так и все три. А ему сотни аршин подавай. Сотни! Льняной ткани! И на что? На мешки! Для него если лён - то обязательно мешковина. Ему, видите ли, мешки из мешковины родину напоминают.
- Это он так прикалывается, - улыбнулся Сидор. - Не обращай внимания.
- Новый проект у него, видите ли, - продолжала бушевать Белла, не слушая его. - Короба ему, видите ли, уже не подходят, нужна, мол, мелкая тара. И трёхпудовые мешки, как он считает, самое то, - не сдержавшись, Белла неожиданно сердито выругалась.
А мне какое дело? - снова взорвалась она. - Тысячу раз было сказано, и ему, и всем остальным, что дешёвой льняной мешковины у нас нет. Нет, не было и не будет. как впрочем и шерстяной, - обречённо махнула она рукой.
Большие короба не подходят - пусть делает маленькие. Ему что, лозы жалко? Так пусть скажет! Я девочек пошлю, они ему по рекам пару возов прутка нарежут, если сам не может никого для столь "деликатного" дела найти. Любого ему привезу, какой понравится. Толстого, тонкого, длинного, короткого. Любого! Хоть лапника! С хвоёй и без!
- Странно, - остановил разбушевавшуюся Беллу Сидор. - Ведь не вся же ткань, идущая из-за гор у нас высшего качества. Неужели там нет чего поплоше? Останков каких, что ли... Очёс, или как это там у вас называется...
- Есть, - нехотя кивнула головой Белла, глядя на мужа в некотором недоумении. - Как не быть, есть, конечно. Отходы всегда есть. Тем более с горской грязной шерсти. И много...
- Вот..., - обрадовался Сидор.
- Что вот? Что вот? - взорвалась Белла. - Все останки от нашего текстильного производства идут на выращивание дождевого червя, который потом участвует в переработке отходов от спиртоводочного производства. Кто-то же должен перерабатывать дрожжи и прочую гадость, что остаётся после бродильных чанов. Наш червь! Кто же ещё.
