Юнкеры-пиетисты сформировали собственное миссионерское общество. В январе 1822 года генерал Иоб фон Вицлебен основал в Берлине «Общество распространения христианства среди евреев». Семья фон Вицлебен дала Германии между 1755 и 1976 годами четырнадцать генералов, один из которых – фельдмаршал Иоб Вильгельм Георг Эрвин фон Вицлебен был казнен за участие в покушении на Гитлера в 1944 году105. Гитлер распорядился повесить фельдмаршала на крюке мясников и снять на пленку агонию жертвы, с тем чтобы фюрер мог насладиться смертью юнкерского аристократа, пытавшегося его убить. Предок фельдмаршала Иоба фон Вицлебена с 1817 года возглавлял военный кабинет короля, занимая важнейший в государстве пост. Энциклопедия «Всеобщая немецкая биография» так характеризовала его роль:
«С ним обсуждались все важнейшие вопросы, касавшиеся и армии, и государственных дел, и церкви, и королевской семьи. Мнение Вицлебена всегда имело большой вес в решении таких проблем… Двадцать лет он был самой влиятельной фигурой в государстве»106.
В числе основателей «Общества распространения христианства среди евреев» был и уже известный нам Иоганн Петер Фридрих Ансийон, бывший наставник кронпринца, а затем министр иностранных дел, преградивший Бисмарку дорогу в дипломатию в 1832 году. Среди активистов этой организации читатель узнает и другие знакомые имена – пиетистов и членов «Христианско-немецкого застольного клуба», с которыми теперь подружился Бисмарк: отца Марии Адольфа фон Таддена-Триглаффа, Эрнста фон Зенфта-Пильзаха, братьев Герлах107.
Духовность верующих прусских аристократов, таким образом, состояла из мешанины пиетизма и милленаристских надежд на обращение евреев в христианство. Высокое социальное положение, личные связи с кронпринцем, глубина и искренность убеждений придавали их союзу особую сплоченность и могли превратить его в мощную политическую силу, когда для этого наступит подходящий момент. Бисмарк, влюбившись в Марию фон Тадден-Триглафф, конечно, еще не знал о том, что это увлечение повлияет на всю его карьеру и жизнь. Члены «Христианско-немецкого застольного общества», «Общества распространения христианства среди евреев» и его померанские евангелистские соседи занимали видные посты и в армии, и в бюрократии. Среди них уже были будущие чиновники королевского двора и генералы. Когда кронпринц Фридрих Вильгельм взошел на трон в 1840 году, он ввел во власть новых друзей Бисмарка, а когда разразилась буря революции 1848 года, неопиетистские друзья Бисмарка сделали его знаменитым. Благодаря Марии он и встретился с Иоганной фон Путткамер, своей будущей женой.
Пиетизм свел его и с Эрнстом Людвигом фон Герлахом (1795–1877), в интеллектуальном отношении самой выдающейся личностью в этом сообществе, к тому же сыгравшей значительную роль в его карьере. В 1835 году Герлах стал заместителем главного судьи в высшем провинциальном суде во Франкфурте-на-Одере. Вокруг себя он собрал самых способных и перспективных молодых юристов. Член тайного совета Шеде вспоминал:
«Коллегия окружного суда поначалу состояла преимущественно из его оппонентов. Но как законовед он постепенно приучил их к подчинению. Во всем чувствовалась его твердая рука. Ничто не доставляло ему большего удовольствия, чем споры с молодыми начитанными адвокатами, которым все-таки не удавалось перебороть его блистательный ум и познания. Слушать его было одно наслаждение. Дома тоже благоговели перед этой мощной и цельной индивидуальностью. Я никогда прежде не встречал человека с такой массивной властностью как в характере, так и во внешнем облике»108.
Романтический поэт Клеменс Брентано говорил о нем: «Людвига я просто боялся».
В окружном суде Герлаха служили референдариями Герман Вагенер, один из будущих сподвижников Бисмарка и первый редактор «Кройццайтунг», ежедневной газеты прусской аристократии, и «маленький Ганс» фон Клейст-Ретцов, тоже друживший с Бисмарком. С 1842 года Вагенер и Клейст посещали теологические вечера, которые устраивал Людвиг вместе с братом, полковником Леопольдом фон Герлахом, тогда начальником штаба III армейского корпуса109. В конце сороковых годов Леопольд, ставший генерал-адъютантом короля Фридриха Вильгельма IV, и судья Эрнст Людвиг фон Герлах фактически уже исполняли роль политических патронов и управляющих Бисмарка. Оба пользовались правом прямого доступа к королю. В 1851 году по ходатайству братьев король назначил тридцатисемилетнего «шального юнкера», не имевшего дипломатического опыта и прославившегося буйными, экстравагантными выходками и необузданным нравом, на второй самый важный по значимости дипломатический пост в Германии – прусским посланником в германском бундесрате, Союзном совете во Франкфурте. Братья Герлах вывели Бисмарка на большую дорогу, и своей «креатурой» его считал прежде всего Леопольд. История сыграла над ними злую шутку. Когда вскрылись истинные цели и методы Бисмарка, они поняли, что дали власть своему ярому оппоненту. В конце шестидесятых годов Эрнст Людвиг фон Герлах превратился в заклятого врага Бисмарка. В 1874 году рейхсканцлер без малейших колебаний лишил должности своего бывшего патрона, уволив судью из верховного суда Пруссии.
Общество, в котором вращались Мария фон Тадден и ее жених Мориц фон Бланкенбург, привлекло Бисмарка не только из-за того, что он увлекся прекрасной Марией; ему импонировали и консервативно-реакционные взгляды влиятельных юнкерских соседей. Бисмарк сразу же понял, какие выгоды сулят связи с этими людьми, но ему пришлось снова на время принести себя в жертву. Почти весь 1844 год он избегал встреч с Марией, и его душевное состояние вновь омрачилось. 7 февраля 1844 года Бисмарк сетовал сестре: «Писать не о чем… Я чувствую себя совершенно одиноким в этом мире»110. В отчаянии он вернулся на государственную службу в Потсдаме, но продержался там всего лишь несколько недель. В конце мая он сообщил из Нойгарда Карлу Фридриху фон Савиньи о внезапной смерти невестки и необходимости перебраться в поместье брата:
«Будь добр, сходи ко мне домой и собери служебные бумаги для Бюлова… Прости меня, если я досаждаю тебе своей просьбой, но ты же сманил меня в Потсдам и должен за это отвечать»111.
В августе 1844 года Бисмарк писал университетскому товарищу Шарлаху:
«Последние пять лет я жил один в деревне и с некоторым успехом улучшал свои финансовые дела. Но мне невыносима эта одинокая сельская, юнкерская жизнь, и я стою перед выбором: отдаться государственной службе или отправиться в дальнее путешествие. Пока же я подал прошение на должность в провинциальном правительстве, проработал шесть недель и понял, что и люди, и занятия такие же нудные и неинтересные, как и везде. Сейчас я нахожусь в отпуске и плыву по течению жизни без руля и без ветрил, и мне совершенно безразлично, на какой берег меня выбросит волна»112.
4 октября 1844 года Бисмарк съездил в Циммерхаузен на свадьбу Марии фон Тадден-Триглафф и Морица фон Бланкенбурга. Это была во всех отношениях запоминающаяся поездка. Мориц давно хотел познакомить Отто с «маленьким Гансом» фон Клейст-Ретцовом. 3 сентября 1844 года Ганс Клейст-Ретцов сдал с отличием третий, и последний, экзамен по юриспруденции и появился на свадьбе в приподнятом настроении. Мориц, знакомя Отто и Ганса, предупредил обоих о том, что один из них глуховат, и, разговаривая, они кричали до тех пор, пока новобрачный, сжалившись, не признался в своей дурацкой шутке. Герман фон Петерсдорф, биограф «маленького Ганса», написал потом: «Этот розыгрыш, положивший начало дружбе, сыгравшей в его жизни немаловажную роль, оказался пророческим. Придет день, когда они на самом деле не будут понимать друг друга»113. Свадьба закончилась трагически. Семья заказала фейерверк, он вышел из-под контроля и спалил значительную часть деревни Циммерхаузен114. Плохое предзнаменование.
