Болт Бух Грей воткнул локти в колени, подбородок подпер согнутыми в фалангах большими пальцами; рот и нос он упрятал в ладони, что, судя по его фотопортретам, прикрепляемым к стенам небоскребов во всю их высоту и ширину, выражало сосредоточенную прозорливость. Он заговорил, позабыв разомкнуть ладони. Негритянок рассмешила упорность его голоса, но он не изменил позы, смекнув, что таким манером, равнозначным вещанию древних храмовых оракулов, можно весьма внушительно вершить суд.

— Я совестлив. Справедливость приговора: либо смерть, либо свобода без наказания — обеспечит степень правильности ответов. Любимец САМОГО, мой персональный любимец, скажите, был ли вам сделан укол «Большого барьерного рифа»?

Безразличный сейчас к собственной судьбе, забывший о враче Миляге, не стал Курнопай ловчить с ответом.

— Ну.

— Почему «ну»? Отступление от антисонинового режима представляет опасность для курса на три прыжка.

— Для курса представляет, для державы — навряд ли.

— Почему, подсудимый?

— Курсы сменяются, держава незыблема.

— Незыблем только САМ. Вместе с тем за оптимистическую оценку моей державы выражаю признательность. Почему все-таки для курса представляет опасность?

— Вам нужны исполнители, а не мыслители.

— Хорошие исполнители встречаются, мыслителей днем с огнем не найти. Кстати, откуда вы узнали про «Бэ» необъявляемое, не от Миляги?

— О «Бэ» необъявляемом не слыхал.

— Честно?

— Ну.

— Объявлен прыжок на три «Бэ». Четвертый необъявляемый — БЕЗМЫСЛИЕ.

— А.

— Подсудимый, вы стремились уклониться от укола?

— Обойтись.

— Новая главная жрица, за преступление против курса казнить главврача Милягу.

Собственная душевная вялость представлялась Курнопаю непреодолимой. Он попробовал ее осилить, для чего и укорил себя: «Тебя уничтожат — поделом. Милягу надо спасать. Раскачайся, имей совесть. Противно, а ты слукавь. А, не хочется ни защищаться, ни спасать».

— Любимец САМОГО, вы находите правильным приговор?

— Безразлично, что правильно, что неправильно.

Признание Курнопая ужаснуло Болт Бух Грея. Он поделился с ним звездными идеями. Как из глубин теплосветовой материи выделяют физики основополагающие элементы, так и он, философ государства и религии, выделил для него основополагающие элементы в макроматерии разума. Казалось бы, наделив его универсальной отмычкой от всех и всяческих идей, он до конца жизни обеспечил ему полную умственную безотказность, ан не тут-то было.

— Для военной косточки категории головорезов недопустима дилемма — неправильно, правильно. Косвенный ваш ответ ясен: казнь главврачу Миляге определена по справедливости.

— Не, господин во всем верховный. Я отвык от воли. Луна всходит, прерии без края, и ты идешь. Заботы забыты. Ни распорядков, ни обязанностей. Вот она, воля. В детстве посчастливилось глотнуть. Бродил вдоль океана. И это, это воля, хоть и на узкой топографической полоске между горами и водой. Главврач не мог меня разыскать, а разыскавши, не успел уколоть антисонином. Появились вы с девочками. Нельзя, не, казнить Милягу.

— Воля прекрасна, ежели не расходится с державными установлениями. Держпредательство.

— Я припомнил. Прекрасно думалось. Оттягивал укол. Меня надо казнить, не главврача.

— Жрица, доставить Милягу.

Негритянка шмякнула громадными, мясисто-сочными губами:

— Доставим.

Она увела за собой танцовщиц. Сливающийся с темнотой, Болт Бух Грей в ожидании Миляги надумал объяснить Курнопаю одну из причин введения сексрелигии.

Он подразделял народы земли на эмоцкатегорию и рацкатегорию. Поведение народов эмоцкатегории жиж-зыж-зиждется на психофизиологической структуре, в основе чего лежит первобытная эмоция. Философское понятие чувства ошибочно отождествлять с понятием эмоции. Чувство — достижение цивилизации. Оно является нижней ступенью рацио, верхней ступенью рацио является мышление. Как жрицу, так и танцовщицу он относил к людям разряда эмоцкатегории. Секс, ритмомузыка, танцы, алчное, равное прелюбодеянию ублажение жратвой — основа их психофизиологической структуры. Большинство народов прошло через стадию эмоцразвития. И парадокс: высшую стадию развития, рацкатегорию, теперь, как никогда, разрушает эмоцкатегория. Поскольку эмоцкатегория является этапом преддуховного развития человечества, ОН не мог позволить своему народу рухнуть с высот цивилизации в бездуховность, потому и придумал сексрелигию. Она спарила в себе соблазны эмоциональности с духовностью, знаменуемой народами рацкатегории.

Рассуждения Болт Бух Грея проломились сквозь Курнопаево умственное безразличие. Первобытность, сказал Курнопай, угроза ли это для современности? Губительней ядерно-химической цивилизации ничего нет. Да и может ли быть, коль человечеством за неполный век убито или запакощено до состояния неочистимости бессчетное количество воды и почвы, которые природа создавала миллиарды лет. Племена минувшего и настоящего времени — дети природы. Они убивали по крайней необходимости, десятки, ну, сотни людей. Мы по-гангстерски уничтожаем природу и друг друга. Война с Дювернией у нас отобрала полтора миллиона жизней, и столько же квадратных километров леса, у Дювернии в два раза больше жизней и лесов. Как Дюверния, так и Самия славились экономической независимостью. Из-за войны наши государства погрязли в долгах. Война нужна была Главправу, чтобы не свергли и чтобы до отказа набить золотыми слитками подвалы своих банков. И диктатор Дювернии преследовал те же цели. Маршал Данциг-Сикорский, говорят, обмолвился в день заключения мира: «Две страны участвовали в алхимической перегонке человеческих жизней в золото самой высокой пробы». Обмолвился, но как справедливо.

Усомнился Болт Бух Грей в полноте выводов Курнопая, а обмолвку Данциг-Сикорского отнес к разряду фарисейских: если ты понимал, для чего затеяна война и скорбел об этом, почему не остановил кровопролитий или, на худой конец, не ушел в отставку. Главсерж не захотел ворошить смердящие кучи недавней истории. Ради того он и покончил с Главправом, дабы правление Сержантитета не являлось кощунством по отношению к САМОМУ и его народу.

Курнопай прав с точки зрения экологической: расширение техносферы прямо пропорционально уменьшению существовательных областей природы. Речь, однако, не о том: плоть стала верховодить духом. Признавая за плотью всетворящую способность, без которой немыслимы ни воспроизводство жизни, ни большинство ее наслаждений, он не захотел мириться с подчиненностью духа, вот и сомкнул их воедино в сексрелигии, дабы мало-помалу дух, не ущемляя плоти, начал главенствовать над нею.

Неожиданно Курнопаем овладело желание поозорничать.

— Господин сексжрец, знаете, какой вопрос у термитчиков является основным вопросом философии?

— Сгораю от любопытства.

— А на фига́?

— Шалунишки! Между прочим, докладывали. Крамольный, если вдуматься, вопрос. Командруководители предлагали карать за него десятью сутками карцера «Вертикальный гробик». Я не поддержал. Крамола неотделима от здоровых половых эмоций, одобряемых религией.

— Тогда скажите: а на фига дух должен главенствовать над плотью?

— Дух управляет.

— И тело управляет.

— Собой. Самоуправление опасно. Оно приводит к самоуправству. Только САМ имеет право управлять собой, ибо он — олицетворенный в наших географических пределах Мировой Дух.

— А в чем, господин главсерж, держправ, верховный жрец и судья, заключается…

— …председатель государственного комитета по нравственности, президент академии военных наук, главный комиссар по вопросам криминалистики, лидер совета зарплаты, премий, пенсионных дел… Проявите себя по высшему держпатриотическому счету, и вы получите гору должностей. Извините, вы проявляли пытливость, я перебил. Не по причинам тщеславия — поверьте. Мы, кто стоит у штурвала, отличаемся всеведением. Я подпитываю личное всеведение многомудрыми указаниями САМОГО. Спрашивайте.

— Господин почетный термитчик республики, в чем, разжуйте, заключается торжество плоти над духом?