Я пошел прочь. Не знаю, почему губернатор решил, что мне придется вернуться: возвращение не входило в мои планы. Неужели во всем городе не найдется хорошей длинной лестницы? В это трудно поверить.

Мои шаги невольно ускорялись: я помнил о странном предостережении, связанном с ассирийцем, конкистадором и зулусом. Поразительный набор! Если когда-нибудь я снова встречусь с губернатором, то попрошу его расшифровать смысл упоминания этой троицы.

До фабрики было рукой подать, но, делая очередной поворот, я вдруг остановился, увидев цепочку следов. Это были не мои следы, мне еще не довелось тут проходить. На пыльной мостовой красовались отпечатки пяток и пальцев. Кем бы ни был этот пешеход, он был босым. Я зашагал еще быстрее, почти побежал. Сейчас не хотелось вникать в эти тайны, лучше это сделать потом, дома, в спокойной обстановке.

«Швейная фабрика у реки» ждала меня с открытой дверью. Ничего необычного. Я заглянул в помещение, дабы убедиться, что все в порядке. Воздух по-прежнему был спертый. Рулоны тканей лежали на своих местах, дыры в полу и потолке тоже присутствовали, а где-то в дальнем углу прыгал котенок. Я сразу же принялся искать лестницу.

Фабрика выходила в переулок, который мне уже был знаком. Он упирался в большую улицу и состоял из двух рядов домов, на которых сохранились вывески булочной, бакалейной лавки и мастерской гончара. Я начал поиски с ближайшего дома без вывески. Похоже, этот дом принадлежал фабрике: внутри стояло несколько длинных столов, на которых были разложены пыльные отрезы тканей, скроенные, но еще не сшитые. На полу валялись какие-то инструменты. Приставной лестницы тут точно не было.

В булочной я тоже ничего не обнаружил. Зато бакалейная лавка порадовала меня масляной лампой, наполовину заполненной маслом, и спичками. Спички были толстыми, длинными, с грубой желтой головкой. Они работали, лампа тоже работала: я проверил их, и тонкое пламя заиграло над стеклянным сосудом, заключенным в медную сетку.

Оставив лампу в бакалейной лавке, я продолжил поиски, хотя уже был согласен просто на длинную доску. Осмотр еще пары домов не дал никаких результатов: там была лишь мебель, низкая и непрочная. Зато сапожная мастерская вызвала восторг. Не знаю, видели ли вы такую штуку: дом, состоящий из двух этажей, когда на второй этаж ведет не обычная основательная лестница, а приставная, очень длинная и крепкая, поставленная примерно под углом в сорок пять градусов. Это было как раз то, что нужно.

Она оказалась прибитой к балке, но гвозди не были прочны: мне удалось ее расшатать, а потом вытащить, сорвать с места, на котором она стояла невесть сколько лет. Мысленно я извинялся перед неизвестным владельцем дома, но утешал себя тем, что не делаю ничего плохого: если вдруг хозяин решит вернуться, то найдет свою лесенку неподалеку, на складе фабрики. Там же будет и лампа.

Мое кряхтенье, сопровождающее вынос ступенчатой конструкции через неудобные двери, наверное, слышал весь переулок. Но, к сожалению или к счастью, никто не явился мне помочь. Ноша была тяжела, и один край ее волочился по земле, цепляясь за гладкие, неровные камни и оставляя за собой канаву между булыжниками.

Внутри швейного склада она подпрыгивала на тюках, но мне удалось развернуть ее как надо, приставить к отверстию и даже вогнать как можно глубже в зияющий темный провал. Я попытался подняться на несколько ступеней, но наверху была такая тьма, что мне пришлось вернуться за лампой: еще не хватало снова куда-то провалиться.

Котенок кружил около основания, то ли пробуя когти, то ли пытаясь играть с незнакомым предметом. Я протянул руку к шалуну, чтобы взять его с собой, но он отпрыгнул в сторону, недоверчиво сверкая глазами. Мне не хотелось задерживаться и, предоставив животное его собственной судьбе, я полез вверх.

Что бы ни говорил губернатор, он попал пальцем в небо: я не встретил ни зулуса, ни ассирийца, ни конкистадора и уже не вернусь к ратуше старого города. Возможно, монсеньор – любезный хозяин, но скорее всего, мне с ним больше не доведется пообщаться. Конечно, я наведу о нем справки, постараюсь узнать и о старом городе, но это будет позже, когда успокоюсь и приду в себя.

Ступени слегка поскрипывали подо мной, но не трещали. Я быстро добрался до верхнего конца, освещая путь лампой, которую держал в левой руке. Потолок казался необычно толстым: примерно метра три-четыре. Я сумел продвинуть лестницу вглубь на половину этого расстояния, и мне не составило никакого труда преодолеть оставшееся, поставив лампу на пол верхнего помещения. Я вылез из дыры, в которую провалился, буквально сияя от счастья. Скоро буду дома!

Подняв лампу, я огляделся по сторонам, пытаясь найти сломанную дверь, через которую мне пришлось влететь сюда, спасаясь бегством от толстяка и блондина. Но двери почему-то не было. Точнее, не было поблизости, лишь вдалеке серым прямоугольником зиял открытый проем. Под моими ногами расположился квадратный провал, рядом стояла приставная лестница, а вокруг лежали рулоны ткани и шерсти. Я поднял голову и посмотрел вверх. В потолке тоже зиял провал, верхние ступени скрывались в нем. Возле стены помещения, где я оказался, раздался шум, и из темноты выскочил маленький черно-белый котенок. Он подбежал к приставной лестнице и начал осторожно на нее нападать, то ли пробуя когти, то ли играя с незнакомым предметом.

Я посветил фонарем вниз. Верхние ступени, по которым я поднялся, были хорошо видны. Тогда я осмотрел лестницу, что была в верхнем помещении. Коричневая с черными пятнами, она ничем не отличалась от той, которую я принес сюда. Моя лампа приблизилась к полу: на нем были четко видны следы, будто кто-то тащил две тяжелые деревяшки. Лезть наверх не хотелось, хотя это нужно сделать. Подозреваю, наверху будет то же самое, что внизу: склад швейной фабрики, пыльные рулоны тканей, котенок и выход в старый город. На каждом ярусе одно и то же, видимо, до бесконечности.

Когда мне надоело слезать вниз и залезать на очередные ярусы, я успокоился. Теперь понятно, почему блондин в ужасе отказался спускаться в старый город. Отсюда нет выхода. Я уже готов поверить и в зулуса с конкистадором и ассирийцем, что бы это ни значило.

Вторая ступень лестницы была удобным сиденьем. Я сел и задумался, уже не обращая внимания на котенка, который бегал вокруг, но не давался в руки. Мне пришлось посетить несколько десятков ярусов, чтобы убедиться: мой первоначальный вывод верен. Можно лезть вверх или вниз, все равно окажешься в одном и том же помещении. Я даже привязал лампу к веревке и опускал ее вниз, чтобы посмотреть, что происходит на ярусе, недавно оставленном мной. Он был такой же, как и тот, на котором я находился. Эксперимент с лампой получился не сразу, я элементарно боялся его проводить, предполагая, что если каждый ярус копирует любые изменения, то может копировать и сущность, вызывающую эти изменения. Иными словами, я боялся увидеть на нижнем ярусе самого себя, опустившего лампу в дыру и рассматривающего еще более нижний ярус.

Но, к великому счастью, до этого не дошло. Неизвестные создатели старого города то ли не предусмотрели такой вариант, то ли специально его отбросили. Зато я видел двух котят: один бегал около моих ног, а другой описывал круги возле пустого места внизу, повторяя все движения первого котенка.

Исследовать загадочную швейную фабрику дальше не имело никакого смысла. Хотелось домой, и единственный выход из создавшейся ситуации – вернуться к ратуше и опять поговорить с губернатором. Я оставил лестницу на складе, но на всякий случай прихватил с собой лампу. Думаю, ее владельцам все равно, где она окажется, ведь, скорее всего, никаких владельцев у нее нет.

Выбрав наиболее прямой путь к ратуше, снова пошел по улицам старого города. Небо было по-прежнему серым, не ощущалось даже дуновения ветерка. Я провел здесь несколько часов, но ничего не менялось, только старые следы, оставленные мной, тянулись узкой пыльной дорожкой.