Та же йога — это не только физические упражнения (хатха-йога), или восточные единоборства — не только умение классно начистить морду сопернику — это способ жизни, имеющий в своей основе мощнейшее философское обоснование. Физические упражнения без философии лишь укрепляют физическое тело, физические потребности и инстинкты. Но и философия, укрепляющая и возвышающая дух, будет слабо работать в больном теле.

Придя к такому выводу, я почти все свое свободное время посвятил чтению и осмыслению разных техник и течений, пытаясь найти в них общие мысли и идеи.

За этими занятиями не заметил, как и «катастройка» подоспела. Муж сестры ввязался в крутой бизнес. Первые несколько лет все было более-менее нормально, а затем среди этих бизнесменов мочилово началось.

Родственничек подумал, прикинул, что, пока жив, надо хоть семью от опасности оградить. Обсудив ситуацию с Натальей, моей сестрой, они официально развелись. Им он купил четырехкомнатную квартиру в спокойном районе и в ухоженном доме. Мне — на этом же этаже двухкомнатную, взяв с меня слово присматривать за племянниками пятнадцати и шестнадцати лет и обещая перечислять мне годовых столько, сколько, работая программистом, только за несколько лет получить можно.

Тут уж я оторвался. Решил перепробовать все, о чем мечталось. Мы ездили на международные слеты «Радуга», слеты авторской песни и по Симорону; посещали сборы толкиенистов, славистов, теософов. Обучались в секциях восточных единоборств, брали уроки классических и латиноамериканских танцев… как говорится, всего и понемногу. С таким разбросом направлений, конечно, трудно достичь хоть каких-нибудь значимых результатов, но это и не было моей целью, я не собирался делать из племянников крутых специалистов или профессионалов.

Мне лишь хотелось дать им попробовать себя в большом разнообразии направлений, чтобы легче было понять, что же им интересно и чем они хотели бы заниматься в будущем. Познакомить с по-настоящему увлекающимися людьми, с наполненной целью жизнью. Не менее важным было также укрепить здоровье и дать хотя бы начальные навыки владения телом и самообороны. За четыре года я многому научил ребят и сам немало приобрел.

Вся моя прошлая жизнь в более или менее четком виде проходила теперь перед моим внутренним взором, однако большого сожаления и желания вернуться к ней почему-то не возникало. Даже немного удивительно, почему так? То ли шок от перемещения еще не прошел, то ли ожидание новизны в жизни… К тому же сожалей не сожалей, а вероятность возврата вряд ли существует. Так почему бы не попробовать чего-то новенького?

Кстати, о переносе сознания я у Блаватской читал в «Лесах и дебрях Индостана», правда, там переходили из тела в тело по собственной воле и в рамках одного мира, здесь же еще и мир другой. В общем, можно долго выеживаться, типа, тут не до конца верно, там немного не так… но в целях психической адаптации долго на эту тему размышлять не стоит. Так что будем считать, что все происходящее — в рамках возможного.

Магистр известил мою семью (теперь уже мою) о том, что все в порядке — девочка пошла на поправку. Через недельку уже сможет спуститься к семейной трапезе. На всякий случай, чтоб заранее подготовить к возможным неожиданностям в моем поведении, он предупредил всех о том, что с памятью у меня пока некоторые проблемы. И напомнив всем, сколько времени я, в смысле Лионелла, проводила в последние годы в библиотеке, намекнул, что, явно перечитав, ребенок идеями разными так и сыплет. Во избежание рецидивов по поводу «комы» домашним было рекомендовано со мной не спорить, ни в чем не противоречить и делать что попрошу.

Когда Криста принесла запрошенные книги, мне чуть не поплохело от их количества. Но плохей не плохей, а изучать придется. За день я быстренько пробежался по особенностям местной религии, чтоб не попасть впросак и на костер соответственно. Порадовался, что к магам здесь отношение спокойное: помощь умеющих людей в моем деле не помешает. В плане религии решил, что понятия о какой-то Великой Матери мне будет достаточно на все случаи жизни, и резво переключился на историю своей семьи. Вот ее-то следовало хорошо запомнить, хотя эта родословная — нудятина невероятная. Для начала просмотрел последние события в роду, а все остальное — потом как-нибудь.

Наверное, самым трудным для меня было вдолбить в себя привычку говорить от женского лица — это раз; не разглядывать оценивающе лиц, теперь своего пола — два; и третье — помнить, что я ребенок, и соответственно вести себя, совсем уж явным образом не демонстрируя свои командные способности и не посылая никого куда подальше. Получалось похуже, чем в фильме «В джазе только девушки». Там герой повторил себе несколько раз: «Я девушка, я девушка…» Монтаж — чик! — и герой уже почти не сбивается. Мне же приходилось быть начеку каждую минуту, и днем и ночью повторять себе: «Я девочка, я девочка… пошла, поела… погуляла…» — и так до бесконечности.

Ситуация, конечно, не фонтан. Ну не может не напрячь пусть и жизненно важная, но ужасно неприятная необходимость говорить и действовать от женского лица, и не один день или год, а всю жизнь! А тут еще жесткое неприятие всяких… кхм… нетрадиционалов любого пола. Становится страшно, ведь, если долго притворяться хромым, это может стать привычкой, и будешь хромать без всякого притворства. Категорически, до зубовного скрежета не хочу превращаться в полноценную женщину, однако что поделаешь, имея женское тело, я не могу считаться мужчиной. Придется постоянно убеждать себя, что я среднего рода и половые особенности и влечения меня не интересуют. И тут только полная сознательность в состоянии помочь с этим справиться. Стоит пустить дело на самотек — и не заметишь, как в козла превратишься. Ох!.. Это ж не жизнь получается, а движение по грани между внешней формой и внутренним содержанием. Так что, как говорили «у нас», дай, Боже, мне сил…

Выучив имена членов семьи и слуг, с которыми, по идее, придется сталкиваться, я решил, что пора выбираться в люди и знакомиться с персоналом лично. В первую очередь мы с Кристой вымыли меня по полной программе. Только теперь мне представился случай внимательно себя рассмотреть. Худа и мелка не по возрасту. Лицо сложно назвать красивым. Скуластое, возможно из-за худобы, нездоровый бледно-серый цвет кожи. Это и неудивительно, от постоянного нахождения в помещении кто угодно побледнеет и посереет. Единственное, что хоть немного делает приятным лицо, это большие глаза необычного светло-зеленого цвета. Волосы русые, на солнце отсвечивающие рыжим. Как утверждает Маэстро, я единственная из семьи рыжая, очень похожа на свою прабабку по цвету волос и характеру. И судя по описанию, прабабуля обладала жестким, упрямым характером. В качестве убеждения могла и пятак начистить. Классное прикрытие. Если что не так, можно на прабабку кивать, мол, я ни при чем, предки виноваты.

К слову, помнится, читал в книгах по иридодиагностике и физиогномике, что зеленые глаза и рыжие волосы присущи личностям с авантюрным характером. И то правда: не будь этого аспекта в характере девочки, вряд ли она бы решилась на столь опасный эксперимент с ритуалом.

После мытья мы с Кристой разворошили весь гардероб, перемерили все. Что-то Кристе ушло, что-то в дальний угол запихали как нефункциональное, что не надеть без бригады служанок. Мне отобрали с пяток платьев попроще в одевании и с виду без излишеств.

После этой непомерно трудной для меня работы мы занялись волосами. Почти все предложенные Кристой прически я отверг: долго сооружать и еще дольше разбирать это воронье гнездо. В итоге волосы заплели в косу и уложили короной. Кое-как натянули на меня одно из подготовленных платьев. Криста все пыталась корсет на меня напялить, пришлось пригрозить ей кухней, чтоб отстала. Из обуви накопали что-то вроде мягких кожаных полусапожек.

Выход «в свет» приурочили ко времени, которое по-нашему можно назвать полдником, поскольку есть то, что и все, мне было нежелательно, а чаек можно пережить. В сопровождении мага и Кристы я спустился в столовую. Ох, и трудно же мне это далось. Ноги дрожали и подгибались, непонятно, то ли от страха, то ли от слабости, или оттого и другого вместе. Для устойчивости пришлось вцепиться в магистра. С другой стороны меня поддерживала верная Криста.