- Ёжик?.. - жалобно протянула я. О Чертополохе, естественно, и думать забыла! Лучший друг с рассеянным беспокойством повернулся ко мне в профиль... А потом над площадью раздался женский визг, пробравший, признаюсь, до костей.
Прощально брякнул бубен, внезапно обнаруживший себя единственным из поющих инструментов. Глотатель огня подавился очередным "пшыком" и закашлялся как громадный летающий змей, окружая свою дистрофичную фигуру чёрным дымом. Жонглёр неудачно вздрогнул, и торжественно зависшие высоко над головой наполненные разноцветной краской шарики канули обратно, в живописном порядке разбившись о плечи и темечко застывшего артиста. На его фоне специально для выступлений разрисовавшийся скоморох выглядел бледной поганкой. Последней развалилась пирамида, тщательно возводившаяся акробатами. Пируэты, которые описывали разлетавшиеся в разные стороны тела ребята, заслуживали отдельных рукоплесканий, если бы, конечно, в тот момент на подмостки кто-нибудь смотрел.
Интуитивно я бросила в беспорядок, образовавшийся на сцене, взгляд, выискивая Чертополоха, но безуспешно. Ёжик уже утягивал меня подальше от того места, откуда донёсся душераздирающий крик, а меня неуёмный энтузиазм тянул в противоположную сторону. В той стороне мелькнул гибкий силуэт во всём чёрном, окружённый двумя стальными полосами, и все вопросы по поводу дальнейшего пути следования снялись как ненужные: я просто обязана была узнать, что произошло такого, что могло привлечь внимание акробата! Не ожидавший сопротивления лучший друг почти пропустил момент, когда моя ладонь выскользнула из его пальцев. А я уже пущенной во врага "пчёлкой" летела к самому эпицентру событий.
- ...я даже не поняла сначала... - неестественно низкий от рыданий голос оправдывался перед кем-то за свой порыв. - Рядом что-то на землю - хлоп! Я заметить не успела... Видела только - чёрное что-то пролетело мимо!.. Оборачиваюсь, а тут... он!! Ой, я не могу-у-у-у!!
Расталкивая сердобольных и просто любопытствующих, я выбилась на открытый пятачок и, судя по всему, зря так уж особенно сюда рвалась. Отшатнувшись, зажмурилась, сообразила, что Чертополох сидит на корточках подле распластавшегося тела и не проявляет ни малейшего признака дурноты, и взяла себя в руки.
Может быть, когда-то это и было человеком в длинном чёрном одеянии с наголо обритой головой. Сейчас же на камнях распласталось нечто бесформенное в непонятной тряпке, шевелимой случайным ветерком. Там, где должна быть голова, стремительно тянула щупальца в разные стороны уродливая багрово-красная лужа. Постепенно я привыкла к зрелищу (всё-таки и не такие вещи видела в юности, в доме у отца: он у меня превосходный врачеватель, многих собирал едва ли не по частям) и неожиданно поймала себя на мысли, что разглядываю кошмарный труп со всё возрастающим интересом. Может, папина наследственность сказывается? А, может, близость Чертополоха: наконец-то заметил недавнюю знакомую и косился с непонятной смесью недоверия и жалкими крохами уважения. Я ненарочно проигнорировала его взгляд, чем-то чрезвычайно увлечённая на выглядывающей из-под чёрной тряпки щиколотке невезунчика...
- Всех попрошу разойтись. Как можно скорее.
Несгибаемый жёсткий голос раздался над ухом в тот самый момент, когда взаимоотношения с памятью начали налаживаться. Однако, спугнутая ещё детским страхом, она тут же юркнула в глубины сознания.
Сбоку от меня возвышался стройный высокий (казалось, он был на голову выше любого громилы) фейр без определённого возраста, с длинными гладко прилизанными рыжими волосами, отброшенными на спину, а у висков заплетёнными в тонкие косички. Другой, почти точь-в-точь схожий с моим соседом, с тем же мировым спокойствием на лице, возвышался напротив, в головах у трупа. Затянутые в глухие костюмы с воротником под горло, широкими поясами узкими штанами, они могли бы сойти за близнецов-акробатов, но вряд ли у местной публики вызывали столь же радостные чувства, как, например, тот же Чертополох. Одно маленькое слово "храны" застыло на губах и не желало сходить с них, отразившись на всеобщем настроении.
Вообще-то мне следовало бы отойти, дабы не мешать грядущему следствию. Но любопытство - в крови, наверное, у каждой особи женского пола, а у меня - в двойном размере. Кроме того, близость Чертополоха буквально подмывала выставиться в лучшем свете. По крайней мере, в это хотелось верить...
- Кто это?
- Наверняка кто-то столь же любопытный, - бесстрастно откликнулся хран, пристально наблюдая за тем, как его напарник медленно наклоняется над трупом (назвать его "телом" язык не поворачивался). От горизонтально опущенных ладоней полился сиреневатый, достаточно приятный на вид свет, вызывавший почему-то предательскую дрожь в коленях. Хран провёл руками над головой несчастного, устанавливая его личность, и поднял удивлённые глаза на моего соседа. Тот широко шагнул, не замечая вовремя отскочившего Чертополоха, и безропотно уселся на камни перед трупом.
- М-да, со спины его узнать куда труднее, - промычал акробат у меня над ухом. Я мигом позабыла обо всём, кроме его тона, и заинтересованно нахмурилась. Чертополох положил ладонь на рукоять одного из клинков, притороченных крест-накрест за спиной, и слегка потянул вверх. У самого основания, перед овальным щитком (по-человечески, "гардой"), слабо мерцал вырезанный цветок шиповника - клеймо того, кто заговаривал металл при обработке. Ллог! Так вот в чём дело! Клейма фейров Шиповника всегда реагировали на непосредственную близость создателя - бесплатная реклама! Очень выгодно, надо сказать, с точки зрения... О-оу! Глупое воображение: подумало бы лучше о том, что может значить смерть представителя одного из известнейших фейрских родов! И почему у меня такое чувство, что она не очень-то и добровольна...
Хран вдоволь налюбовался на жуткое месиво, бывшее некогда наследником огромного состояния, и не торопясь, размеренно этак, повернул голову в мою сторону. Толпа позади отхлынула ещё колена на три.
- Что вас подвигло интересоваться личностью отбывшего? - прозвучало в мозгу.
- А... - ноги сами собой переступили, намереваясь уносить любопытную хозяйку подальше от опасности.
- Что конкретно вы хотите спросить, доблестный хран? - Ёжик возник рядом доброй фейрой-тётушкой. С трудом сдержав вздох облегчения, я подступила к спасителю поближе, всем своим видом демонстрируя, кто стал причиной появления крупного торгового промышленника.
- Эсс Вольский, - храны одинаково поклонились Ёжику (ой, лучше бы стояли как стояли - разницы никакой!). - Эта эсса - ваша знакомая? Вы можете поручиться за неё?
- Эта эсса - женщина, к тому же, наполовину фейра. Так что единственное, за что я могу поручиться - так это за её невероятно длинный нос, который она вечно суёт куда не просят!
Я невольно схватилась за упомянутую выдающуюся лицевую часть и возмущённо пискнула: это у кого нос длинный?!.. В толпе раздались нервные смешки. Сомневаюсь, что это разрядило обстановку.
- Альдан - город, где есть всё, - ровно произнёс хран. - Опытнейшие фейры будут к вашим услугам, чтобы раз и навсегда исправить любой досадный недостаток вашей знакомой. Очень советую... - последняя фраза эхом раздалась уже из сиреневатого тумана, окутавшего фигуры обоих хранов и погибшего фейра. Секунду спустя от них и запаха не осталось. А ещё секунду спустя запаха не осталось и от многочисленных зрителей уличного выступления. Ни о каком его продолжении не было и речи: горожане вспомнили о срочных домашних делах, а приезжие - о том, что и без бродячих артистов в Альдане есть на что посмотреть.
- Лучше бы денег дал на опытнейших фейров, - хмуро обратился Ёжик неизвестно к кому. Задним числом ощущая надвигающуюся грозу, я тихо-о-онько переместилась ближе к Чертополоху. Правда, это не спасло: невероятно извернувшись, лучший друг всё-таки сгрёб меня за шкирку и, поставив обратно, грозно выдохнул прямо в глаза: - Потому что в противном случае я самолично проведу операцию!!
