Он встал и потянул ее за руку.

— Я сделаю лучше: покажу, что у меня припасено для большой девочки. Пошли в дом.

Лаки было до лампочки. Она знай себе переплывала бассейн из конца в конец. Как заводная.

Пиппа гнала белый «мерседес» по серпантину горной дороги и тихонько напевала про себя. Жизнь прекрасна! Ей не потребовалось много времени, чтобы уяснить ситуацию. Девчонки сбежали, это видно невооруженным глазом. Ни денег, ни планов на будущее. Вилла им явно не принадлежит — судя по зачехленной мебели. Да, они беглянки; их наверняка ищут.

Джино Сантанджело. От одного этого имени у Пиппы мороз по коже. Вполне возможно, он разыскивает дочь. А если так, кому, как не Пиппе Санчес, помочь ему в этом? Он будет ей признателен. Не исключено, что в знак благодарности он профинансирует ее картину. Она улыбнулась и на мгновение прониклась милостью к Уоррису. Все же с ним нужно держать ухо востро и ни в коем случае не открывать своих планов. Да он и сам интересуется только этой гусыней Станислопулос. Кто упрекнет его за это?

Улыбка Пиппы сделалась шире. Все идет как по маслу. «Я все устрою. Можно взять твой автомобиль?» В результате они при всем желании не смогут убежать с виллы. Она же вместо вечеринки устроит им встречу с Джино Сантанджело. Он тотчас примчится — где бы сейчас ни находился. Пиппа лично приведет его к доченьке, драгоценной Лаки.

Она на полную громкость включила радиоприемник и нажала на акселератор.

Кто больше других подойдет на роль Джино Сантанджело? Марлон Брандо? Тони Кертис? Пол Ньюмен? Как это здорово — самой набирать актеров! Да, Марлон Брандо — идеальный вариант. Как раз нужная пропорция мужественности и сексуальности. То, что доктор прописал!

На крутом повороте произошло то, чего Пиппа никак не ожидала. Она слишком гнала машину и на полной скорости врезалась в «ситроен» с английскими туристами. Грохот разнесся по всему ущелью.

Пиппа Санчес умерла мгновенно. А вместе с ней — все ее мечты.

Джино летел в Париж один. Из Вегаса ему докладывали, что миссис Ричмонд предъявляет беспрецедентные требования. Она отбыла на следующий день после него, оставив вместо себя Крейвена надзирать за приготовлениями к предстоящему гала-вечеру. И сама чуть ли не ежечасно звонила из Вашингтона.

— Это чистое безумие, — жаловался патрону Марко. — Она требует, чтобы половине гостей предоставили люксы на одну ночь. И чтобы было особое меню, а цветов — вы не представляете! Этот банкет будет стоить целого состояния.

Джино ничего не мог поделать. Он согласился ей помочь и сдержит слово. Она держит его за дурачка, это ясно. Позволила трахнуть себя разок — и думает, что они в расчете. Стерва! Оценила свой благотворительный вечер в одно траханье!

— Делай все, что она скажет, — приказал он Марко. — Я скоро вернусь, и тогда она попляшет!

Миссис Ричмонд придется ответить за все. Джино Сантанджело еще никому не позволял помыкать собой. Она получит свое благотворительное гала-представление, но в один прекрасный день ее ждет расплата. Просто сейчас у него связаны руки.

— Есть новости о Лаки? — спросил Марко.

— Я только что прилетел в Париж. Позже позвоню.

— Сигарету? — предложил Эрик.

— Спасибо, — Дарио закурил и разлегся на топчане, занимавшем добрый кусок террасы.

Эрик жил в Сан-Диего, в нескольких милях от пансиона. Дарио прибыл автобусом в субботу утром. Эрик встретил его на станции. Они приятно провели день, раскатывая по городу, заходя в магазины, особенно в книжные; посетили художественную галерею.

Теперь, когда они вернулись к Эрику домой, тот липнул к Дарио, точно мясная муха.

Безусловно, Дарио это льстило. В школе внимание одноклассников носило враждебный характер. Дома, если в ту же пору гостила Лаки, она неизменно играла первую скрипку.

— Говорят, твой отец — Джино Сантанджело? — прокашлявшись, произнес Эрик. — Это правда?

Дарио кивнул.

Эрик явно нервничал.

— Просто не знаю… Я, конечно, не думаю, что ты… но все-таки…

Дарио показался себе очень взрослым и умудренным опытом. Этаким светским львом.

— Все в порядке, Эрик. Я не собираюсь ему докладывать.

У того вырвался вздох облегчения.

— Я просто…

— Ты ничего не должен объяснять.

Эрик стиснул его руку — первый физический контакт. Дарио не протестовал. У него бешено билось сердце. Он не был так наивен, чтобы не догадываться о намерениях Эрика. Другое дело — позволит ли он…

— Ты такой красивый, — выдохнул Эрик. — Я заметил с первого взгляда. Только ты появился в классе, я сразу же сказал себе: этот парень не такой, как все. Я угадал?

У него были горячие, потные ладони, но Дарио не испытывал желания освободиться. В нем шевельнулось физическое влечение — как в тот раз, когда он подсматривал за отцом и Марабель Блю. Или шпионил за раздевающейся сестрой. Или когда наблюдал за мальчиками в душе.

— Пожалуй, — небрежно подтвердил он, воображая себя в романтическом ореоле человека, знавшего великую скорбь и страдания. Да ведь, в сущности, так оно и было. Он очень одинок…

Эрик впился в его губы своим жадным ртом, и Дарио не почувствовал отвращения — одно любопытство.

— Кажется, я мог бы полюбить такого, как ты, — приглушенным голосом произнес Эрик.

Дарио позволил целовать себя. И все, что последовало.

Впервые в жизни он чувствовал себя любимым, желанным и абсолютно защищенным.

Димитрий Станислопулос оказался представительным мужчиной с крючковатым носом, гривой жестких седых волос, бегающими глазами и раздражающей привычкой начинать каждую фразу словами: «Я полагаю…»

Через пятнадцать минут, проведенных в его обществе, Джино был сыт по горло. Они вдвоем допросили экономку в парижской резиденции Димитрия, недалекую угрюмую женщину, плохо говорившую по-английски, а перед лицом этих двух суровых мужчин и вовсе утратившую дар речи.

Димитрий обратился к ней на беглом французском, при этом он яростно размахивал руками, точно ветряная мельница.

Она что-то пробормотала в ответ.

— Идиотка! — возопил Димитрий. — Только и думает о том, как бы ее не уволили.

— Что она сказала? — нетерпеливо спросил Джино.

— Ничего такого, чего бы мы еще не знали. В прошлый понедельник Олимпия взяла машину и сказала, что едет к матери.

— Значит, пять дней назад. Сейчас они могут быть где угодно.

— Я знаю неплохую фирму частных детективов, которые специализируются на розыске угнанных машин. Будем говорить откровенно: на двух интересных девушек в роскошном автомобиле трудно не обратить внимания.

В три часа дня нанятые Димитрием Станислопулосом сыщики нашли автомобиль. Он разбился в результате столкновения с «ситроеном» на узкой горной дороге в окрестностях Канна. В машине обнаружен труп неизвестной женщины.

Джино с Димитрием тотчас вылетели на юг Франции.

Небо заволокли тучи. Подул колючий, холодный ветер.

— Мистраль, — с досадой сказал Уоррис. — Черт возьми, он испортит нам вечеринку.

Олимпия надулась.

— Это еще почему?

— Потому, моя прелесть, что идет гроза и никто не рискнет забираться в горы.

— Какой ужас! А я-то настроилась на фантастическую тусовку! А ты, Лаки? Эй, Лаки!

Та вздрогнула от неожиданности. В мыслях она была далеко отсюда, на Бель Эр. Огромный холодный особняк. Заросший сад. Ее просторная белая комната с телевизором. Коллекция книг и грампластинок. Старые игрушки…

— Махну, пожалуй, домой, — как бы между прочим сказала она.

У Олимпии расширились глаза.

— Что-о?

— Нет, правда.

— Это почему же?

Лаки неопределенно передернула плечами.

— Не знаю. Просто мне так хочется.

Поросячьи глаза Олимпии превратились в щелки.

— Это невозможно.