Шаги проследовали по ковру. Она еще ниже пригнула голову, всем телом вжимаясь в кирпичную стену под окном. Окно! Боже правый! Окно-то открыто! Заметит или не заметит? Сердце едва не выскочило из груди. Холодный пот выступил у нее на лбу. Изнутри донесся тихий шуршащий звук — как будто брали книгу с полки. Ей этот звук показался громом небесным. «Пожалуйста, иди к себе в спальню. Пожалуйста, не оглядывайся!» — внушала она Лоуренсу.

Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем она услышала шаги. Затем отворилась и затворилась дверь библиотеки. Раздался звук удаляющихся шагов по дубовым половицам коридора. Эмили вся обмякла от неимоверного облегчения.

Несколько мгновений спустя Саймон появился в окне. Бесшумно спрыгнул на землю. Прикрыв окно, схватил ее за руку и рывком поднял на ноги. Но едва она открыла рот, готовясь заговорить, как он предостерегающе прижал палец к губам, а потом указал вверх, на окно спальни Лоуренса.

Эмили кивнула, сообразив, что им еще предстоит выбираться из чужого сада и лучше бы проделать это незаметно. Крепко держа ее за плечо, он повел ее к калитке, выходящей в переулок. А что, если Лоуренс именно в этот момент выглянет в окно? Узнает он их или увидит только две темные фигуры? А если поднимет тревогу? Поймают их или нет?

Боже, Боже, а что скажет бабушка? Страшно даже представить. И, что всего хуже: если ее упрячут в тюрьму, придется во всем признаться родителям!

Однако Лоуренс не увидел их, и они благополучно выбрались в темный переулок. Рука Саймона впивалась в ее плечо как клещи. Наконец они подошли к месту, где стояла ее лошадь, а рядом здоровый вороной жеребец. Артур затряс головой, завидев хозяйку, заржал.

— Ну надо же выдумать такую несусветную глупость! — Саймон провел рукой по волосам. — Неужели тебе не надоело выкидывать всякие дурацкие номера, глупая ты женщина?

Эмили вскинула голову и с вызовом посмотрела на него.

— У меня все неплохо получалось, пока ты не ввалился в библиотеку и все не испортил.

Саймон схватил ее за плечи и тряхнул.

— И что бы ты стала делать, если бы Лоуренс застукал тебя там?

— Не застукал же.

— Но мог застукать.

Эмили принялась вырываться из его цепких рук.

— Я просто хотела помочь.

— Ну что мне с тобой делать?

— По-твоему, я должна сидеть сложа руки, когда моего дядю обвиняют в преступлении, которого он не совершал?

Саймон выпустил ее плечи.

— Я не хочу, чтобы с тобой случилась беда. Понимаешь?

— Как жаль, что это благородное стремление не посетило тебя несколько недель назад.

Он посмотрел на нее, поджав губы.

— Это не игра, Эмили. Люди, которые замешаны в этом деле, тайком поставляют оружие врагу. Неужели ты думаешь, что у них рука не поднимется убить упрямую молодую особу?

— По-твоему, я вообще ни на что не способна?

— Я так не думаю. Наоборот. Ты умная, смекалистая, но слишком отчаянная.

На душе у нее потеплело. Она отступила на шаг, в ужасе от того, как тело ее реагирует на этого мужчину.

— А я думаю, что нельзя верить ни единому твоему слову.

— Эмили, это моя миссия. Мое задание. Ну поверь мне, я вполне способен справиться с ним в одиночку.

— Я теперь хорошо знаю, что доверие — вещь хрупкая.

Саймон вздохнул.

— Эмили, если ты не прекратишь совать свой нос куда не следует, если случайно вспугнешь настоящего изменника, то вполне может получиться так, что по твоей милости невинный человек отправится на виселицу.

— О-о. — Эмили прижала ладонь ко рту. — Я просто хотела помочь.

— Обещай, что будешь держаться в стороне.

— Ну хорошо. Незаконное проникновение в жилище и взлом я оставлю специалистам.

Он улыбнулся — но это была жалкая тень той улыбки, которую она успела полюбить.

— Благодарю вас, миледи.

Она словно окаменела. Воспоминания нахлынули на нее при этих словах.

— Не называй меня больше «миледи».

— Да пойми наконец, почему я не мог сказать тебе правду.

— Я понимаю. Ты должен был выполнить свою миссию. — Она отступила еще на шаг, когда он хотел коснуться ее лица. — Но все равно я тебя презираю.

Он поколебался мгновение, и лицо его стало бесстрастным.

— Сейчас отвезу тебя домой.

Эмили отвернулась, чтобы он не увидел, как ей больно, не заметил ее слабости. Если заметит, то не преминет ее слабостью воспользоваться. Так обычно хищники поступают со своими жертвами. Надо смотреть правде в глаза. Нельзя полагаться на иллюзии. Ей довелось всего на несколько мгновений удержать свою мечту. Но мечте пришлось уступить место суровой реальности.

Луна зашла. За окнами часовни замка Рейвенвуд запели птицы, приветствуя пробуждающийся день. Саймон стоял у окна и думал об Эмили. Провела ли она такую же беспокойную ночь, как и он? Ее образ все время стоял перед его мысленным взором. Всю ночь она снилась ему, дразнила его, такая теплая, мягкая, ласковая.

Дигби прошелся по часовне.

— Как жаль, что вам ничего не удалось разыскать, сэр.

— В письменном столе Уиткома вообще нет ни клочка бумаги, связанного с «Мейтленд энтерпрайзиз». Стэнбери, напротив, каждый вечер тащит домой полконторы. Но в его бумагах нет ни единого упоминания о Рамиресе.

Дигби остановился рядом с Саймоном.

— Этого я и боялся, сэр.

Саймон потер нывшие мышцы шеи.

— Когда вернешься в дом Мейтлендов, доставишь записку Стэнбери. Сам ее и напишешь. Адресуешь мистеру Смиту. Написать надо следующее: «У нас проблемы. Жди меня у Сент-Джонс-гейт. Сегодня в полночь». Подпишешься: «Тренч».

Дигби потер подбородок.

— А если этот Стэнбери знать не знает никакого Тренча? Что он станет делать?

— Полагаю, решит, что записку ему доставили по ошибке.

— А Уиткому не надо доставить такую же записку?

Саймон покачал головой.

— Сомневаюсь, что Уитком замешан в деле о контрабанде оружия. Но он разболтает всем и каждому о полученной записке и испортит нам всю затею со Стэнбери.

— А если Стэнбери не явится в условленное место?

Саймон уперся ладонями в каменное основание окна и стал смотреть на двор замка.

— Тогда завтра проверну такую же штуку с Уиткомом. А если и это не выгорит, тогда все. Нет у меня других идей.

— Да, тогда Хью Мейтленду не миновать виселицы.

— Я все равно попытаюсь найти доказательства его невиновности, Дигби, — заявил Саймон.

Дигби минуту помолчал.

— Мне хотелось бы пойти сегодня с вами, сэр.

Саймон улыбнулся. Просить Дигби последить за Эмили бессмысленно. Она что захочет, то и сделает. Впрочем, он надеялся, что на сей раз она выполнит данное ему обещание.

— Сегодня, Дигби, будешь обеспечивать тылы.

— Есть, сэр!

Саймон вздохнул. Хорошо бы Стэнбери явился.

Эмили сидела в гостиной рядом с бабушкой, когда вошли ее отец, дядя Джордж и Лоуренс Стэнбери. Очевидно, джентльмены допили свой бренди и решили, что пора присоединиться к дамам. Эмили вертела в пальцах ножку своего бокала с хересом и наблюдала за Лоуренсом, который приветствовал ее, леди Харриет, Одри, Анну и Клодию. Она знала Лоуренса почти всю жизнь. Неужели этот человек и в самом деле изменник? Это необходимо выяснить. А значит, надо найти способ поговорить с ним наедине.

— Право, Эмили, ты выглядишь просто восхитительно в черном. Тебе надо почаще его носить. — И, не замечая изумленных взглядов окружающих, Клодия отпила хереса.

Одри и Анна, сидевшие на диване напротив Эмили, встревоженно посмотрели на нее. Родители и сестры относились к Эмили, как к фарфоровой статуэтке, которую легко разбить, если обращаться с ней недостаточно осторожно. И Эмили не могла не признать, что в этом был смысл, — именно таким хрупким созданием она и была до того, как узнала, что Саймон жив. Ее семья носила траур по живому человеку. Эмили с трудом сдерживалась, чтобы не сказать им правду.

Харриет смущенно кашлянула.