Когда розовое сияние померкло, Моран, немного помедлив, выскользнул из серпантина и встал со стола, чуть ли не касаясь головой низкого потолка подвала. Он почесал макушку и весело сказал:
— Как все-таки приятно снова треснуться башкой о потолок!
Он перевел взгляд на Альбера Синграна, все еще стоявшего у пульта в форме ландскнехта, и подмигнул ему.
— Удалось! А, Альбер?!
— Да, командан Моран, — с чувством ответил плотник. — Повезло! И все благодаря вам! Даже не знаю, как выразить свою признательность…
Боб пожал плечами.
— Не преувеличивайте. Я сделал не более того, что должен был сделать. А вы сделали свое дело, как и все наши товарищи. Так что это общий успех… Но пора помочь и им. Они небось уже думают, что мы в лапах у кошек…
С этими словами Моран направился в глубь подвала. В левом углу он действительно обнаружил, плитку, о которой говорил профессор Марс, и после нескольких попыток сумел ее вынуть. Засунув руку в тайник, он извлек на свет шкатулку, полную драгоценных камней и золотых украшений. Их было на десятки миллионов. Боб положил шкатулку обратно и поставил плитку на место.
— Вот и все. Нам здесь больше делать нечего. Пошли к товарищам.
Они молча направились к выходу, повернув статую, выбрались в сад и попали в огромную стаю кошек. Те, видимо, ожидали увидеть гномов, но, встретив нормальных людей, прыснули во все стороны с испуганным мяуканьем.
Почти бегом компаньоны направились к вилле. В коридоре Боб сказал Синграну:
— Идите за остальными, Альбер, и объясните, что их мучения скоро кончатся. Естественно, используйте аппарат-переводчик. А я пока сделаю пару телефонных звонков…
Он вошел в кабинет и, споткнувшись о тело Жюстиньена, снял телефонную трубку. Первым он набрал номер Жака Принца. Гудок прозвучал по крайней мере дюжину раз, прежде чем в трубке раздался заспанный голос частного сыщика:
— Алло… Слушаю… Кто говорит?
— Это Моран.
Голос на другом конце провода сразу обрел свой обычный тембр.
— Моран? Боб Моран?
— Угадал, старина. Боб Моран собственной персоной… Тебя, кажется, это удивило?
— Видишь ли, я не ждал твоего звонка, да еще посреди ночи. Я сам тебя искал и, не найдя, подумал, что ты укатил в какие-нибудь дальние страны…
— Я действительно совершил небольшое путешествие, — признал Боб, — но не такое, как ты думаешь. Его можно даже назвать «путешествием без движения». Тем не менее во время этого вояжа я открыл, кто скрывался под личиной невидимого врага…
На другом конце провода некоторое время молчали, затем раздался громкий выкрик Принца:
— Невидимый враг!.. О чем ты говоришь?!
— Я пытаюсь втолковать тебе, что обнаружил невидимого врага. И теперь он в моей власти.
На другом конце провода снова наступила тишина, после чего вновь раздался укоризненный голос Жака Принца:
— Боб, а ты не шутишь?!
— Какие там шутки, — строго произнес Моран. — Я не только захватил невидимого врага, но и нашел все, что было украдено.
Тон, которым он это произнес, казалось, убедил Жака Принца.
— Ты правда не шутишь, Боб?
— Абсолютно. Говорю совершенно серьезно. А если хочешь убедиться — приезжай. — И Моран продиктовал адрес профессора Марса.
— Лечу. Только предупрежу комиссара Ферре. Он как раз сегодня на дежурстве…
— Я этим займусь. Хочется самому сообщить ему столь приятную новость…
— Как считаешь нужным, Боб. До встречи…
— Жду.
Он повесил трубку и подумал: «Представляю, какое лицо будет у комиссара Ферре, когда я все ему расскажу!»
Хитрая улыбка скользнула по его лицу, когда он начал набирать номер полиции.
Глава 14
— Это волшебство!.. Магия!.. — восклицал комиссар Ферре, когда наблюдал, как под действием аппарата увеличивается на столе тело профессора Марса.
Жак Принц и комиссар Ферре присутствовали при возвращении нормального роста четырнадцати лилипутам и физику, но трезвый, прагматический ум мешал полицейскому поверить своим глазам.
— Видите ли, — заявил Боб Моран, — современная наука часто объединяется с магией. Уверяю вас, что волшебство, при котором вы присутствуете, не имеет никакого отношения к чертовщине…
В нескольких словах он рассказал своим слушателям о направленности работ профессора Марса и причинах, которые толкнули ученого на путь грабителя. Моран сообщил, как он вычислил физика, а потом попался в его ловушку и превратился в лилипута. Когда он закончил, комиссар Ферре только махнул рукой в отчаянии.
— Все это слишком сложно для меня, — проговорил он, — и если жулики начнут пользоваться такими средствами, я подам в отставку… Поскольку вы, Моран, представили мне бесспорные доказательства, ничего не остается, как вам поверить. Поверить и извиниться за свои подозрения…
Марс уже начал шевелиться, и комиссар приказал полицейскому, стоящему у входа в подвал:
— Наденьте наручники на эту птичку и тщательно за ним следите! Отведите на виллу. Не забывайте, что речь идет о невидимом враге!..
Пока представители закона занимались ученым, Жак Принц обратился к Бобу Морану:
— Знаешь, Боб, поймав профессора Марса, ты заработал крупное вознаграждение, которое выделили страховые компании, и имеешь право на процент от стоимости похищенного. Все это ты заслужил по праву.
Боб Моран промолчал. Он думал об открытии профессора Марса. Если оно попадет в чьи-то нечистые руки, неизвестно, как его используют. А ведь научные открытия должны служить на благо человечества, хотя на практике часто несут людям несчастья. Как бы и это открытие не послужило злу! В какой-то момент Боб даже пожалел, что не уничтожил аппараты для уменьшения и увеличения. Доработав аппаратуру профессора Марса, действительно можно будет осуществить мечту ученого — создать расу сверхлюдей — гигантов. Но нужны ли человечеству такие сверхлюди, чтобы утверждать свою мощь? Ведь настоящая мощь — это разум и мудрость!
Тут Моран отвлекся от своих мыслей. Полицейский, надев наручники, вел профессора Марса по лестнице к выходу из подвала. На верхней ступеньке ученый обернулся к Морану и крикнул:
— Командан Моран! Вы погубили все мои надежды! Все то, на что я потратил годы! Но ни одна из моих машин не выдаст своего секрета. А что до записей, то я их не вел. Все у меня в голове. Все. Вы слышите меня? Все! А я ничего не скажу. И никому…
Но полицейский уже вывел профессора, и голос его смолк.
Тут Боб Моран воспрянул духом. Он даже почувствовал себя счастливым. Счастливым, что побывал лилипутом, — ведь этим мало кто мог похвастаться — и вернулся в человеческий нормальный облик. Счастливым, потому что память о невидимом враге и угрозе, которую он нес, скоро сотрется из памяти людей.
