Ничего себе, я не ожидала этого. Я не только не заработала неприятностей, но и он хочет, чтобы я все еще с ним виделась.

Камерон

До окончания школы осталась неделя. Сегодня суббота, и я сделал все, что мог, чтобы дать Кэт пространство, хотя, когда я смотрю на нее, это убивает меня. Еду к ее дому, но не уверен, смогу ли перестать нервничать и позвонить в ее дверь. Она совершенно ясно дала понять, что не хочет продолжать наши отношения. Единственная проблема в том, что я не могу перестать вспоминать ее последние слова. Она все еще любит меня, просто напугана. Так что мне нужно убедить ее, что я не собираюсь ее оставлять.

Заезжаю на ее подъездную дорожку. Я сижу в моей машине и вижу ее лицо, когда закрываю глаза. Моя рука инстинктивно поворачивает ключ, глуша двигатель. Я нервничаю, потому что понятия не имею, что скажу, когда увижу ее. Всякий раз, когда смотрю в ее глаза, они пронзают меня насквозь. И я не знаю, как справляться с ее глазами, когда они грустны или плачут. Но сегодня я ожидаю именно этого. Если она, конечно, захочет меня видеть.

Когда я стою на крыльце, что ведет к входу в ее дом, дверь открывается. Передо мной стоит женщина, которую я не знаю.

— Я могу вам чем-то помочь? — говорит она.

— Да, я... я ищу Кэт.

Она широко открывает дверь.

— Кэт нет. Ты, должно быть, Камерон? — улыбаясь, спрашивает она.

Ладно, она знает, кто я, но я не имею ни малейшего понятия, кто она.

— Да... а вы?

Она мягко улыбается:

— Я — Ребекка.

Это не хорошо. Я знаю, Кэт ненавидит женщину, что стоит передо мной, которая открыла дверь, будто это место ее.

— Пожалуйста, заходи, — говорит она, указывая рукой.

— Вообще-то я просто хотел убедиться, что с Кэт все хорошо, — говорю я, не двигаясь ни на шаг дальше.

— Пожалуйста? Я бы хотела с тобой поговорить.

Это, должно быть, хорошо.

Вхожу и оглядываюсь вокруг, высматривая кого-то еще.

— Мы одни?

— Да. Пожалуйста, присаживайся. Будешь что-то пить? — спрашивает она, направляясь в сторону кухни.

— Нет, спасибо.

— Камерон, присаживайся.

И я сажусь.

Она садится напротив меня, после чего снова говорит:

— Я немного знакома со всем этим, но знаю, что ты важен Кэт, и именно это имеет значение. Знаю, вы двое расстались, но мне нужно, чтобы ты для меня кое-что сделал... ну, для нее.

Я полностью сбит с толку, но говорю:

— Конечно, все, что угодно.

Она хмурит брови, когда пытается понять меня.

— Мне нужно, чтобы ты взял Кэт с собой в Колорадо. Она говорит, что не поедет, но мы с мистером Харпером думаем, что ей и вправду это нужно. Она переживает ужасное время, и я думаю, что ты единственный, кто может ей помочь. Конечно, Билл думает, что лучшее решение — это Саванна. Но я знаю по личному опыту, она нуждается в тебе, даже если сама еще не знает этого.

Я сижу, слушая всю эту длинную речь и зная, что нет никакой возможности, что Кэт даже будет рассматривать возможность наших дальнейших отношений. Я хочу ее, и если буду двигаться дальше, то сделаю все, что в моих силах, чтобы она была со мной.

— Она не поедет, — говорю я, вертя рукой салфетку на столике.

— Она может. Не думаю, что ты понимаешь, как много для нее значишь.

— Это она вам сказала?

— Нет, ее отец. Мы оба знаем о ночи выпускного. Билл уверяет меня, что Кэт никогда бы не сделала этого с парнем, если бы не думала, что ты особенный.

Я все еще пытаюсь взять себя в руки, понимая, что они оба знают о лучшей ночи в моей жизни. Так странно знать, что они в курсе.

Ни на что не ответив из того, что она только что сказала, я встаю.

— Вы знаете, где она?

— В парке.

Я улыбаюсь, когда она смотрит на меня.

— Спасибо.

Я не в состоянии достаточно быстро оттуда уйти. Я очень сильно разволновался, что они все о нас знают. Это не должно меня беспокоить, но все-таки беспокоит. Я бы никогда не смог рассказать ничего подобного моим родителям, ну... разве что папе. Но это не то, чем делятся по телефону, а в последнее время его не было рядом.

Она видит, как я подхожу к ней, и встает, чтобы собрать свои вещи. Я ничего не говорю, пока наблюдаю, как она идет в мою сторону.

— Камерон... тебе стоит прекратить. Все кончено. Я возвращаюсь в Саванну.

— Когда?

Она отводит взгляд, после чего отвечает:

— В июне, Джесс уже получила аттестат, и мы можем провести какое-то время вместе.

Она начинает проходить мимо меня, и я хватаю ее за запястье, поворачивая к себе.

— Не уходи от меня. Снова, — умоляю я, потому что не могу вынести, как она опять это делает.

Она оглядывается и смотрит мне в глаза.

— Чего ты от меня хочешь?

— Чтобы ты осталась. Хочу сделать все правильно... ты и я, вместе.

— Зачем? — спрашивает она.

— Ты все еще любишь меня? — спрашиваю я, потому что, в любом случае, мне нужно это услышать. Ожидая ее ответа, я задерживаю дыхание.

Она поворачивает голову, смотря в сторону.

— Нет.

Что? Я знаю, что она лжет. Как она могла сказать мне это так просто?

— Я знаю, что ты не это имеешь в виду.

— Пожалуйста, просто забудь обо мне.

— Не думай, что я не пробовал. Просто я не знаю как.

Она оглядывается на меня, а я полностью сосредоточен на ее лице. Ее глаза становятся стеклянными, после чего она отталкивает меня и убегает прочь.

Я выкрикиваю:

— Кэт, пожалуйста, не делай этого... не убегай.

Она не слушает, продолжая двигаться дальше.

Я остался стоять один, задаваясь вопросом, как, черт возьми, мне пробиться к этой девушке. Я не хочу, чтобы она уходила от меня в слезах. Хочу поддерживать ее и быть тем, кто заверит ее, что все будет хорошо. Но она не дает мне шанса, и когда я закрываю глаза, то слышу ее голос, неоднократно повторяющийся у меня в голове.

Кэт

Я снова ухожу. Просто не могла стоять там и слушать его голос, его слова. Мне не нравится говорить, что больше не люблю его, но я не вижу из всего этого другого выхода. Мне не нравилось смотреть в его глаза и говорить это, видя выражение его лица. Я хотела, чтобы он обнял меня и поцеловал так, как целовал раньше. Он единственный парень, которого я когда-либо любила и, вполне возможно, единственный, которого я когда-то буду так любить. Мне было почти невозможно продолжать идти, пока он кричал мое имя.

Я иду вниз по Джефферсон, направляясь домой. Хотя не очень-то и хочу туда идти, потому что Ребекка почти переехала к нам. После ссоры с Камероном я ужасно себя чувствую и последнее, чего хочу, — это ее материнскую лекцию. Будто каждый день у нее есть что-то новое, что мне рассказать. Какое-то приключение или история, которые, как она думает, могут нас сблизить.

Открываю дверь. Когда вхожу, они оба сидят перед телевизором.

— Эй, Котенок... как в парке?

— Отлично.

— Тебя нашел Камерон? — спрашивает Ребекка.

Я бросаю сумку на пол, ведя себя как двухлетний ребенок, который собирается закатить истерику.

— Это ты сказала ему, где меня найти?

Папа вставляет замечание:

— Кэт, Ребекка просто пытается помочь. Она знает, что ты к нему чувствуешь.

Я смотрю на него с полным отвращением.

— Ты ей рассказал?

В ответ он кивает.

Я начинаю подниматься по лестнице.

— Просто восхитительно. Давай прокричим это всему миру. Кэт больше не девственница.

Сказав это, я жалею, что не могу забрать свои слова обратно. Ведь причина, по которой Ребекка была права, с каждым моим шагом следует за мной хвостиком.

Я несусь в мою комнату и хлопаю дверью перед ее лицом, после чего она толчком открывает ее.

— Кэт... это безумие. Тебе нужно с кем-то поговорить. Я имею в виду, посмотри на себя.

— Мне нечего тебе сказать.

— Ну, а мне есть, что тебе сказать. Так что сядь и послушай, — кричит она.

Ничего себе, откуда это взялось? Я не думала, что мисс Идеал способна на такое. Но если она думает, что я обращу внимание на все, что она хочет сказать, то очень заблуждается.