Надменный молодой человек и понятия не имел о высокой цене, которую он должен будет заплатить за свою гордость, пока он не увидел Жюльен, работающую на месте Кенди этим утром.

- Доброе утро, мистер Грандчестер. Как Вы поживаете? - спросила женщина с музыкальным французским акцентом.

- Где Кенди? - было первым, что он мог сказать в ответ на приветствие Жюльен, и женщина не могла сдержать застенчивой улыбки, забавляясь страстностью молодого человека.

- Расслабьтесь, мистер Грандчестер, - хихикнув, ответила она. - Всеобщая любимица всего лишь взяла сегодня свободный день. Я знаю, это может показаться странным, но даже таким преданным медсестрам как Кенди, время от времени нужен отдых, - намекнула Жюльен, читая медицинский отчет.

- Понятно, - сказал Терри с таким разочарованным тоном, что тронул женское сердце до самой глубины.

- Если б он знал, что делает сегодня Кенди, думаю, бедняга бы разразился либо слезами, либо гневом, - подумала она, подавая завтрак. - Но если подумать, он это заслуживает за свое упрямство, - заключила она, помня, что рассказала ей Кенди о своем последнем споре с Терри.

Жюльен закончила с молодым аристократом и продолжила свою работу, оставляя Терри в его мрачных размышлениях.

Терри попытался подремать еще немного, но это было бесполезно; тогда он сделал попытку почитать газету, чтобы проследить за шагами Союзников на Западном фронте, но не мог сосредоточиться на чтении; наконец, он решил встать и посмотреть в окно, есть ли там что-нибудь интересное. Ему предстояло выяснить, что и это не было хорошей идеей.

Всего лишь несколько минут спустя после того, как молодой человек сел у окна, его глаза стали свидетелями, как две молодые леди в симпатичных соломенных шляпках и белых платьях сели в открытую машину. Он мог различить коричневые пряди на спине одной из девушек, но тень ветки не позволила ему хорошо разглядеть другую девушку. Затем он увидел темноволосого мужчину на водительском месте, и он сразу узнал Ива в безупречном бежевом костюме. Плохое предчувствие кольнуло его в сердце, и он снова посмотрел на вторую молодую женщину, на чьей головке сиял свет, потому что она сняла шляпу, чтобы использовать ее вместо веера, обнажая золотую гриву, заплетенную в косу, которая достигала девичьей талии. Это была Кенди!!!

Внезапно неприятная действительность наводнила разум Терри: Кенди, его Кенди, выходила в день 14-ого июля, самого важного национального праздника во Франции, с противным французишкой!!!

В приступе ярости он нервными пальцами нажал кнопку вызова дежурной медсестры, и минуту спустя Жюльен была рядом с ним, спрашивая, какие проблемы.

- Да, мистер Грандчестер? Чем я могу Вам помочь? - спросила она своим обычным милым тоне.

- Не могли бы Вы объяснить мне, как шестилетнему ребенку, - начал он, и раздражение сквозило в каждом его слове, - какого делает Кенди внизу в машине Ива Бонно? - спросил он, указывая в окно.

Жюльен распахнула светло-карие глаза, смеясь про себя над реакцией Терри. - Mon Dieu, - сказала она себе, - Il est tellement jaloux! (О Бог Мой, он правда ревнует!)

- Ну, ээ… мм… - запнулась она, не зная толком, какой ответ она могла бы дать на такой вопрос, - я слышала, что Флэмми и Кенди пойдут с Ивом на праздник 14-ое июля. Сейчас они, должно быть, направляются к "La rive gauche". Сегодня праздник, Вы знаете, - закончила она самым невинным тоном.

- Собачье дерьмо! Я прекрасно знаю, что сегодня праздник! - взорвался он, разъяренный. - Что я хочу знать - как получилось, что она выходит с тем проклятым лягушатником!!!!

- Мистер Грандчестер!!! - вскричала Жюльен, шокированная языком молодого человека. - Должна напомнить Вам, что я понимаю английский достаточно хорошо, чтобы обидеться на ваше употребление вульгарного языка. И если Вы назвали Ива этим уничижительным словом, потому что он француз, тогда я также чувствую себя оскорбленной! - закончила она в негодовании.

Терри понял, что еще раз позволил своему характеру перейти границы, и почувствовал ужасный стыд за свое поведение.

- Я приношу извинения, мадам Бюссени, - сказал он, опустив голову. - В моих намерениях не было оскорбить ваши чувства. Боюсь, что мой характер слишком часто предает меня. Вы простите мою грубость? - просил он так искренне, что Жюльен не могла на него сердиться.

- Хорошо, мистер Грандчестер, если это не случится снова, я принимаю Ваши извинения, - ответила она. - И поскольку дело касается Кенди, я не думаю, что Вы должны поднимать такую суету. Она всего лишь выходит с друзьями в свой выходной.

Возможно, Вам нужно воспользоваться преимуществом и поразмышлять немного, - рискнула она предложить, удивляя Терри своим комментарием, и позже она закончила.

- Теперь, если я Вам здесь не нужна, я должна продолжить свою работу, - сказала она, оставляя молодого человека одного.

- Moi, je te comprends maintenant, Кенди! - думала Жюльен, удаляясь. - Il est presque impossible se rйsister а ce jeune homme! (Теперь я понимаю тебя, Кенди! Этому молодому человеку почти невозможно сопротивляться)

Позади молодой женщины, обеспокоенный и расстроенный аристократ горько ворчал на собственную гордость, медленно сгорая в огне самой свирепой ревности.

Уборщица, будучи опять свидетелем сцены, слегка улыбнулась, подумав:

- Gentil medicine, un; bel Americain, un: match nul, - тихо хихикнула она. (Галантный доктор, один; красивый американец, один: ничья)

Старая леди подняла глаза от швабры. Она увидела, как молодой человек взял из ящика стола ручку и пачку бумаги, и начал писать. Он долго оставался в том же положении, пока не закончил длинное письмо. Как будто задача потребовала много сил, стоило ему закончить писать, он лег и заснул.

Та же история, что и в предыдущие дни, началась на следующее утро, когда Кенди снова вошла в палату Терри. Она поприветствовала его тем же холодным тоном, фиксируя взгляд на медицинском отчете, и обращаясь к молодому человеку с короткими фразами. Бог знал, как было трудно для Кенди притворяться безразличной к человеку, которого она любила, но она была решительно настроена надавить на него, пока он, в конце концов, не признает поражение и не согласится написать своей матери. Хотя молодая женщина понятия не имела о том, какой эффект уже успели произвести ее усилия.

Пользуясь преимуществом притворной сосредоточенности Кенди на медицинском отчете, Терри тщательно изучал линии ее лица. Он все еще чрезвычайно ревновал к Иву, который наслаждался ее прекрасным видом целый день. Но если бы он был честен с собой, Терри был бы вынужден признать, что во всем виноват его скверный характер. Он поразился своей способности сопротивляться неприветливости Кенди почти неделю, но не желал продолжать так до конца своих дней. По сути, он был готов заключить мир с молодой женщиной прямо здесь и сейчас. Поэтому он глубоко вздохнул и, наконец, заговорил.

- Кенди, - начал он.

- Да? - было единственной репликой молодой женщины, смотрящей на термометр, как будто это была самая важная на Земле вещь.

- Мне кажется, что мне нужно от тебя одно одолжение, - сказал он своим самым приятным тоном, бессознательно сокрушая начальную оборону баррикад Кенди.

- Какое одолжение? - спросила блондинка, стараясь скрыть эмоции.

- Мне нужно, чтобы кто-то послал за меня письмо, - ответил он тем же бархатистым голосом.

Глаза Кенди оставили прибор в руках, чтобы сфокусироваться, впервые за эти дни, на лице молодого человека. Она адресовала вопрос взглядом, который Терри сразу понял.

- Да, - внятно ответил он. - Я написал своей матери, как ты предположила, - заключил он, ожидая реакцию молодой женщины на свои слова, и она не заставила себя ждать. За несколько секунд последние барьеры растопили свои ледяные стены, и снова та же самая милая Кенди, которую он всегда знал, смотрела на него со своей обычной добротой.