VI Мою не презирайте младость: Отрада всех сердец и сладость, Чья столько власть мила, велика, Что чрез улыбку он владыка, Пастух и Царь, в ком чтут Царя, Не так ли молод, как и я? Свободы мудрость он лишает И то блаженством заменяет: Он робких смелостью дарит, Свирепых кроткими творит, Мудрец, Герой, в ком чтут Царя, Дитя такое же, как я! Им тварь живет и оживилась, Его владычество распространилось Поверх земли, вовнутрь морей: Он есть душа вселенной всей. Природа вся, в ком чтит Царя, Не так ли молод, как и я? Слезами так нас уверяют, Его утехи окупают; Свою он строгость усладил: Он нам Надежду подарил. Сердца, в ком любят чтить Царя, Дитя такое же, как я! ЗАВЕТ СЕРДЦУ
Все преходит в жизни тленной, Горесть в годы, радость в миг; Всяк тщетою, лишь пременной, Предводим в путях своих; Чувство силой не правдится. Тем, что есть, должно явиться И является — мечтой. Свет исполнен суетой! В нем любовь — обман, я знаю, Но приятный! — Ей вручаю Сердце, душу, разум свой; Жертвую любви собой! Горе нам искать, иною Страстью страсть ту заменять! Нам устроено судьбою Иль любить, иль не дышать. Так, Лизета дорогая! Я люблю одну тебя; Мне не может льстить иная, Если жизнь во мне твоя. Пусть и реки и пустыни Разделят меня с тобой, Пусть ужасные твердыни Станут между нас горой; Сердце, мысли понесутся К мыслям, к сердцу твоему; Мысли с мыслями сольются, В сладость духу моему. Но теперь мы под одною, Лиза! кровлею живем; Поспешим же мы собою Дать пример любови всем; Иль разлука подвернется, Или старость на крылах; Сердце с холоду очнется Не на розе, на иглах. Должен вянуть цвет веселья! Путь исполнит сей закон, Пусть же вянет, блекнет он От сердечна наслажденья! ЧЕРНЫЕ ГЛАЗА И ГОЛУБЫЕ Лирой громкою иные Славят сильных на бою; Очи черны — голубые, Вам я песенку спою; И в награду я мечтаю, От любви себе цветок: Я ногами попираю Кровью купленный венок. Я народом не владею, Я на троны не гляжу, Участь лучшую имею, Меж красот — судьей сижу. Сердце страстно разбирает, Что прелестнее для нас И что более пленяет: Голубой иль черный глаз? Очи черные проворны, Душу вмиг они язвят; Голубые ж нежны, томны, Тихо в плен они манят. У Венеры взгляд небесный Черных глаз огнем горит; Взор же Грации прелестной Томность милая живит. В глазках черных светит искрой, Да желанно — иль отказ; Речью скромной, а не быстрой, Отвечает нежный глаз: Страсти буйство в глазе черном; Страсти нежность в голубом; Мил восторг в глазу проворном; А чувствительность в другом. Очи черны, вы прекрасны! Но — я Лизы не видал: Взоры Лизины опасны, Я любовь в них прочитал. Очи черные, прельщайте Не меня вы, а других; Чувства сердца возглашайте: Нет прелестней голубых! ЛИЗЕ Не прибавит знать и слава К милой страсти ничего; Ты души моей забава, Друг ты друга своего. Много есть тебя знатнее, Кто пригожее тебя? Кто тебя добрей, милее? Кто счастливее меня? Иль не придешь в мысли миру Красоту венцом почтить? Он тебя тогда в порфиру Пожелает нарядить. Лиза милая в короне Будет Лизою моей; Средь величия на троне Сердце не изменит в ней. Славьтесь грудью ледяною Люди видом, не душой, Вашей твердостью пустою, Не пленяется дух мой. Вам лишь видно, что Лизета Без красы и не умна; Я в ней вижу прелесть света: Словом — Ангел мой она! Будь ты, милый друг! Лизета, Для спокойства моего, Ангелом — красою света Лишь для друга своего. Прочим людям не кажися; Будь несносна даже им, Их хулою веселися, Чтобы богом быть моим! ОДНА ТЫ МНЕ МИЛА Нет слов — иль не умею, Прекрасную хвалить; Но сердце я имею, Чтоб милую любить. Словами, коль не можно Тебя мне величать, Я чувствами не ложно Тебе могу сказать: Одна ты мне мила, Есть, будешь и была! Так петь начну с зарею; В день стану продолжать; Встречаяся с луною, То ж буду напевать. И после, засыпая, В утеху я себе, Тобой во сне мечтая, Промолвлю то ж тебе; Одна ты мне мила, Есть, будешь и была! Тогда совсем забуду Припев я сей пропеть, Когда в объятьях буду Тебя своих иметь. Забуду я словами, Восторгом страсть явлю, Я страстными глазами Скажу тебе: люблю! Ты мне одна мила, Есть, будешь и была! |
