Вольфгер нагнулся и положил руку на шею незнакомки. Кожа была тёплой, под пальцами билась жилка.

– Жива… – выдохнул он. – Надо перенести её в дом.

Карл бродил вокруг дерева, пытаясь разобрать следы.

– Странно, – сказал он, – не могу понять, как она сюда попала. Вокруг упавшего дерева следы есть, а следов, ведущих к дереву, нет. Не с неба же она свалилась!

– Может, следы смыло дождём? – предположил Вольфгер.

– Одни смыло, а другие нет? Так не бывает, – возразил Карл. – И вещей с ней никаких нет, только мешочек у пояса. И потом, где её лошадь? Не пешком же она пришла в этакую глухомань? Ничего не понимаю.

– Ладно, потом разберёмся, – махнул рукой Вольфгер. – Понесём её на руках или положим на лошадь?

– Я на руках донесу, – ответил Карл. – Здесь недалеко, а девчонка, видно, не из тяжёлых. Позвольте, ваша милость, – и Карл взял девушку на руки.

Вольфгер с удивлением ощутил укол ревности. Ему было неприятно, что чьи-то руки дотрагивались до тела незнакомки.

Когда они, промокшие до нитки, вернулись в дом, на кухне уже было тепло и уютно – за дровами сходил отец Иона, а кресало, чтобы разжечь огонь, он позаимствовал в мешке гнома. Сырые дрова шипели и дымили, но всё равно, заброшенная кухня чужого дома уже казалась обжитой и родной. Такова магия огня.

– Кого это вы принесли? – спросил монах, с любопытством заглядывая в лицо девушки.

– Да вот, в лесу нашли, её деревом придавило, – объяснил Вольфгер. – Ран вроде нет, а в себя она почему-то не приходит. Ута, посмотри, а?

Ута подошла, заглянула девушке в лицо и поджала губы:

– Вы нашли и принесли в дом эльфийку, – неприязненно сказала она.

– Да, Рупрехт тоже сразу сказал, что она принадлежит к народу эльфов, – удивился враждебности Уты Вольфгер, – ну и что?

– Ровным счётом ничего, – сухо ответила Ута. – Кладите её на мою постель и подождите в соседней комнате, я её раздену и осмотрю.

Мужчины вышли.

– И всё-таки интересно, откуда здесь появилась эльфийка? – задумчиво сказал Рупрехт. – Я слышал, что эльфы давно уже ушли из этого плана бытия, гномы не встречались с ними давным-давно, я, например, читал про эльфов только в старых летописях.

– Знаешь, я про гномов тоже только в сказках слышал, – усмехнулся Вольфгер, – а ты вот он. Что-то в мире происходит, что-то сдвинулось. С начала путешествия мы уже встретили лесного гоблина, ведьму, гнома, теперь вот эльфийку.

– А кто ведьма? – немедленно заинтересовался Рупрехт.

– Ута, – коротко ответил Вольфгер.

– А гоблин где? – не отставал гном.

– Ты что, думаешь, я его в мешок посадил и с собой взял? – начал сердиться Вольфгер. – Поговорили и разошлись.

– А какой он, лесной гоблин?

– На тебя похож, такое же маленькое чудовище, – не удержался и съязвил монах.

– Ну, люди по гномьим меркам тоже не красавцы, – необидчиво ответил Рупрехт. – Но господин барон совершенно прав. Что-то в этом мире серьёзно меняется, если нечеловеческие существа полезли из своих тайных убежищ…

Гном схватился за бороду и в задумчивости довольно сильно дёрнул себя за волосы.

– Смотри, оторвёшь, потом не вырастет, – предупредил Карл.

– А у тебя дёргай не дёргай – и так ничего не растёт! – окрысился гном.

– Да перестаньте вы! – прикрикнул Вольфгер. – Дела-то серьёзные… – Скажи, Рупрехт, а вот вы, гномы, в последнее время не ощущали ничего странного?

– Да вроде нет… – пожал плечами гном, – всё как прежде. В большом мире ведь постоянно что-то происходит, но истолковать это по звёздам затруднительно. Собственно говоря, что вы понимаете под странным, ваша милость?

– Да как бы сказать… – замялся Вольфгер. – Ну… Некоторые религиозные вопросы стали решаться несколько иначе.

– Тут я ничего сказать не могу! – развёл руками гном. – Человеческая религия гномам непонятна и чужда.

– Мужчины, можете заходить! – позвала Ута.

Эльфийка лежала на постели Уты, укрытая плащом. Её собственная одежда сушилась у очага, исходя паром. Девушка то ли спала, то ли была без сознания. Дышала она спокойно и глубоко. В её ногах развалился Кот и, жмурясь, поглядывал на Вольфгера.

– Что с ней? – спросил Вольфгер. – В себя она так и не пришла?

– Нет, не пришла, – ответила Ута. – Не знаю я, что с ней. Я её осмотрела, видимых повреждений нет, то есть буквально ни царапины. Насколько могу судить, кости тоже целы, что, между прочим, воистину удивительно, если, как вы говорите, её придавило деревом. Не представляю, как её лечить, потому что это вообще первая эльфийка, которую я вижу в своей жизни. Нам остаётся только ждать, пусть спит. Кто их, эльфов, знает?

– Ну что ж, делать нечего, видно, придётся ещё одну ночь здесь провести, – развёл руками Вольфгер, направляясь к своему импровизированному ложу.

Ута устроилась у изголовья спящей девушки, взяв на колени Кота, а Рупрехт и Карл затеяли игру в кости. Гном было достал стаканчик, но Карл улыбнулся, порылся в своём мешке и достал ещё один.

– Так, пожалуй, будет вернее, – сказал он.

Вскоре игроки яростно гремели костями и азартно переругивались. Выяснилось, что Рупрехт считал честную игру глупостью и пытался плутовать, но неизменно попадался. Карл превзошёл все хитрости профессиональных игроков и каждый раз прихватывал гнома на горячем. Рупрехт не знал, то ли смеяться, то ли злиться, но выиграть ему удалось всего несколько пфеннигов.

Отец Иона подошёл к окну, из которого тянуло лесной сыростью:

– Как льёт, как льёт… Как будто всемирный потоп начался. И ни единого просвета в небе!

– Да, не везёт нам, – сказал Карл. – Здесь и так полно болот, а если речки выйдут из берегов, вообще не проедем, пока землю заморозками не прихватит. Эй, эй, приятель, ты что делаешь? Я всё вижу! Так не пойдёт, бросай по новой!

Рупрехт радостно захихикал:

– Я выиграл!

Карл только собрался отвесить жуликоватому гному затрещину, как вдруг рука его повисла в воздухе: эльфийка очнулась и певучим контральто, очень чётко и правильно выговаривая слова, произнесла:

– Кто вы? Где я?

– Как ты себя чувствуешь, госпожа? – вскочил Вольфгер. – Ты так долго была без сознания, что мы волновались за тебя.

– Мы! – фыркнула Ута.

– Без сознания? – удивилась эльфийка. – Нет, так не бывает, я спала. Эльфы э-э-э… располагают умением врачевать свои раны во сне, поэтому я ввела себя в сон.

Она говорила по-немецки правильно и чётко, но иногда странно строила фразы.

– Ввела себя в сон? – удивился гном. – Прямо под дождём?

– Ну да, – кивнула та. – Когда я увидела, что на меня валится дерево, я успела использовать заклятие, поэтому ветки изогнулись и не попали в меня. Но я есть попала в их плен, а когда падала, сильно ушиблась. Пришлось излечиваться. Это не странно или необычно. Но кто есть вы? И мне не было отвечено, где я?

– Я барон Вольфгер фон Экк, – представился Вольфгер, – а это мои спутники: госпожа Ута, святой отец Иона, мой слуга Карл и гном Рупрехт из колена Серебряного горна.

– Серебряной наковальни! – сварливо поправил Рупрехт.

– Извини, почтенный, я ошибся. Рупрехт из колена Серебряной наковальни.

– Так вы… не эльфы? – спросила девушка, и глаза её расширились. – Впрочем, я должна была сама понять этот факт. Ваша одежда…

– Да, мы, кроме почтенного гнома, – люди, – ответил Вольфгер. – Скажи, госпожа, как ты себя чувствуешь? На тебя упало такое большое дерево…

– Меня зовут Алаэтэль, – представилась девушка, – а чувствую я себя хорошо. Я хотела бы вернуть свою одежду.

– Твоя одежда ещё не просохла, – сказала Ута. – Полежи ещё немного, мокрую одежду всё равно не отчистишь.

– Пусть так, – вздохнула эльфийка и натянула плащ до самого подбородка. – Но я всё равно не понимаю, где я, и как сюда попала…

– Как ты сюда попала, госпожа Алаэтэль, мы тоже не знаем, – сказал Вольфгер, – а вот на вопрос «где» я ответить могу. Мы находимся в лесу, в заброшенном доме, примерно в трёх днях пути до Дрездена.