Площадка, на которую он выпал, и место у стены были усыпаны серым песком, похожим на неоднородную мраморную крошку, стена также состояла из серого камня. Судя по состоянию кладки у основания, строили её на века. Впоследствии он так и не смог заметить изначально больших зазоров между каменными блоками.

Спустя несколько десятков ударов сердца, громом отдававших в голове, парень скорее ощутил, чем услышал тяжелое дыхание преследовавшего его зверя. Шум, то удалялся, то приближался. Кошка словно раздумывала, выходить на свет или нет.

– Давай уже, скотина, давай, – простонал Мальцев, с хрипом ловя пересохшим ртом ставший твердым от быстрого бега воздух.

Время шло, а зверь так и не появлялся, нервно, в этом он уже не сомневался, прохаживаясь вдоль границы деревьев. Порой даже можно было различить силуэт полутораметровой туши да зеленый отблеск глаз. Прохаживаясь, зверь издавал недовольное урчание, словно поражаясь вероломности двуногого, осмелившегося выбежать за пределы игровой площадки.

С опаской посматривая в сторону деревьев и замирая через каждый шаг, Федор начал пятиться в сторону стены, судорожно выглядывая пути дальнейшего отступления. Не было никакого желания выяснять, почему животное не может выйти из-за деревьев и как долго продлится его неуверенность. Поворачиваться к неведомому зверю спиной тоже не хотелось, помнится, представители семейства кошачьих предпочитают нападать на добычу именно сзади.

Кое-как допятившись до стены, парень обнаружил, что вблизи она не так уж и неприступна, тут и там из щелей торчали корни ползучих растений, где-то части раствора вывалились, вымытые дождями. Ближайший корень торчал на высоте около двух метров.

Кося глазами в сторону леса, он подтащил несколько камней и, сложил их горкой под стену. Подпрыгнув и с усилием подтянувшись, взобрался выше.

«Хорошо висишь! – Не к месту включилась самоирония. – Что теперь, куда дальше двинешься»?

Очередной недовольный рык хищника подстегнул процесс. Федор с трудом, но все-таки втиснул пальцы правой руки в щель между камнями. Правее того места, где он висел, край стены был на расстоянии вытянутой руки вверх. Конечно, если как-то доползти около десяти метров, цепляясь только пальцами. Нижняя часть стены была до отвращения гладкой, Мальцев же весьма скептически оценивал свои возможности по преодолению этого расстояния.

«А ты давай упади, да еще постарайся головой вниз, чтобы зверюга не утруждалась особо, когда будет тобой обедать», – опять съязвил внутренний голос.

– Нет уж, сука, не дождешься! – безадресно пробурчал Федор и, стараясь не раскачиваться, пополз вправо. Метры давались очень трудно, просто мечта болдеринговой трассы. Впрочем, парень охотно бы поменялся с любым болдером за честь быть первым на этой стенке, только бы вернуться домой в любимое кресло.

Когда край стены стал почти доступен, Мальцеву уже казалось, что пальцы рук сточились и придется всю жизнь носить сапоги, потому что шнурки завязывать ему будет больше нечем. Зацепившись за уступ стены, он с трудом подтянулся и, извиваясь как червяк, заполз на него.

– Понастроили тут, потомки Церетели! Гигантофилы хреновы! Кто так строит?!

Изнутри стена была пятиметровой толщины, не меньше. Камни, из которых она состояла, казалось, были выпилены из единой глыбы в аккуратные панели. По крайней мере, визуально они выглядели как огромные кирпичи, вышедшие из одной формы. Часть пролома в стене была с ровными, словно оплавленными краями, исключая мысль о естественном старении сооружения. Скорее, разрушения походили на то, как если бы стены обстреливали из пушек. Поежившись, Федор представил себе калибр такой пушечки. В любом случае, судя по зарослям и общему состоянию стены, было это в допотопные времена.

Осторожно выглянув за край стены, он не обнаружил никаких следов кошки. Кусты и окружающий лес хранили молчание и снова выглядели как фрагменты с лесных картин Шишкина, если б тот только писал джунгли.

– Хорошая попытка, киса, но нет! – тяжело дыша сказал он и направился на другую сторону стены. Перебравшись через гору щебня, преграждающего путь, Мальцев, в сердцах ругнулся и потрясенно замер.

Картинка впечатляла. Вдаль, в сторону моря, убегали ровные когда-то улочки с булыжной мостовой, усеянные по бокам обломками построек. В некоторых местах сквозь брусчатку проросли могучие деревья, сделав проход по улице героическим деянием. Кое-где торчали остовы двух-трехэтажных зданий. Метрах в ста от стены и правее находились остатки даже отсюда кажущихся крупными строений, полуобвалившиеся портики и балконы, где-то можно было даже различить несколько уцелевших псевдоантичных колонн. Здания сохранились участками, словно были разрушены с воздуха, хотя ни стенобитных камней, ни рытвин в мостовой не было видно. На некоторых улочках сохранились остатки преград, похожих на баррикады и скорей всего возведенных жителями.

Невозможно! Мальцев наконец выдохнул, на земле подобный город сразу бы стал широко известной музейной достопримечательностью. Теперь он уже не сомневался, что находится в несколько другом времени и месте.

Дикое буйство леса и странная архитектура строений буквально притягивали взгляд своей необычностью. Строгие линии улиц и переулков контрастировали с остатками вычурной архитектуры и атмосферой архаичности.

В животе заурчало, желудок непрозрачно намекнул, что замена материального духовным не прокатит, поэтому надо как-то спускаться, искать людей, кров и, возможно, пропитание.

Прямо под внутренним краем стены располагались развалины какой-то деревянной пристройки, метров на тридцать в ту и другую сторону. Верхний край развалины был в трех метрах от края стены, слишком высоко, да и само строение выглядит так, как будто может обвалиться даже от чиха, так что парень решил не рисковать.

Левее того места, где находился Федор, близко к стене рос ряд деревьев. С виду деревья напоминали дубы, если не замечать ярко-розовые большие цветки, от которых порывами ветра доносился приятный аромат.

Обливаясь потом, больше от страха упасть, и еще больше уделав свитер, парень взобрался на самый верх стены. В этом месте уже начиналась ровная площадка, слева, в полтора роста, местами, где сохранились, шли зубцы, а справа в нескольких шагах – ничем не огороженный выщербленный обрыв и внешний двор.

На самой площадке валялись куски дерева, скорей всего от крыши, закрывавшей ранее стену от осадков. Федор обрадованно хмыкнул, заметив у подножия защитных зубцов обломок древка с лезвием. Хорошая находка!

Наконечник копья был выкован из непонятного металла, схожего с характеристиками нержавейки, потемневший от времени, но совсем не торопился рассыпаться от прикосновений в труху, как дерево, к которому был прикреплен когда-то. Лезвие представляло собой хищно выглядящий штырь, ромбовидной формы, в локоть длиной, с небольшим металлическим шаром ближе ко втулке. Края ромба, удивительно ровной и качественной обработки, были острыми из-за углублений между ними.

Оторвавшись от изучения находки, Мальцев вернулся к осмотру стены, пока не стемнело, надо найти спуск. Метрах в сорока был виден остов промежуточной башни. Обрадовавшийся было из-за ценной находки, парень снова поскучнел – вся стена впереди него была в обвалах, да и в самом остове отверстий не наблюдалось. Скорей всего остатки деревянной пристройки и были галереей лестниц, ведущих в разные концы стены.

Обследовав края внутренней стороны стены, Федор пришел к печальному выводу, что спуститься можно только по дереву. Ближайший псевдодуб находился на расстоянии двух метров от края стены, и толстые ветки его почти не качались от порывов ветра. Посидев в раздумьях пару минут, парень понял, что надо решаться сейчас, или он вообще не прыгнет.

Разбежавшись от дальнего зубца, наискосок, Мальцев, раскинув руки, прыгнул. Мгновение полёта показалось ему дольше минуты у дантиста, когда наконец притяжение сработало, парень сграбастал ветку и тяжело дыша, сдавил её изо всех сил. Уфф… теперь спуститься вниз и там уже можно будет заняться поисками.