Я практически засыпал в таком положении, пока фары машины не осветили меня. Наверное, галлюцинации начались. Машина останавливается прямо перед моим носом, и я четко вижу знак «БМВ». Дверцы водителя открываются, и выходит он. Сегодня снова в «гражданке», правда, мне он показался слегка уставшим. Нет, не слегка. Сейчас он просто вымотан. Темные джинсы, потертые и порванные на коленях, черная футболка и серая ангоровая кофта на пуговицах. На немного оголенной груди я смог заметить лезвие на шее. Это типа тех талисманов, что носили Битлы?

Не знаю почему, но я как чувствовал, что он за мной явится. Наверное, именно поэтому я не сдвинулся с места и просто ждал. Взяв одеяло с заднего сиденья машины, он подошел и бережно укутал меня, присев напротив. Он не сказал ни слова, как будто так и нужно.

- Вы сегодня немного опоздали.

Опускаю глаза на свое пьяное тело, показывая ему, что нужно было поспешить. Он легко ухмыльнулся. Серые отблески серебра при лунном свете - его глаза стали еще ярче и красивее. Они выразительные, они прекрасные. Время останавливается, когда он так смотрит, словно медленно убивает. Это преступление. Под таким серебряным напором можно творить страшные вещи.

Он, всё так же молча, медленно поднимает меня. Я чувствую, что мои ноги просто онемели. Ему приходится крепче сжать меня в руках, иначе я просто упаду. Мне стыдно, что я не могу совладать с собой, стыдно, что ему приходится видеть меня в таком состоянии, стыдно, что он меня узнаёт ТОЛЬКО в таком состоянии и в состоянии ботаника на уроках, а еще в состоянии «психически неуравновешенной дуры», как сегодня. Я не такой, это неправильный я. Я хочу, чтобы он узнал меня правильного.

На полпути к машине я резко скидываю его руки с моих плеч и чудом удерживаюсь на ногах. Всё, хватит! Я так больше не могу. Мне надоело унижаться перед Владом, он и так слишком много увидел за целый день. Остатки гордости где-то на дне души еще трепещут в надежде на спасение.

- Я не поеду с вами. Меня ребята заждались.

- Поедешь.

Вот так просто? Да что с этим парнем такое? Где он научился всему этому? И как мне себя с ним вести? Он явно с другой планеты. Так, стоп. Почему он вообще здесь оказался?

Он опускает меня на пассажирское сидение машины, а сам перебирается на водительское. Сегодня он один. Это хорошо, мне было бы ужасно неловко перед тем мужчиной-водителем. За окном проплывают пейзажи, перед моими глазами словно пелена. В колонках звучит «Keith Urban – Tonight I wanna cry», Влад ведет медленно, сосредоточенно и серьезно. Я иногда поворачиваюсь в его сторону и просто всматриваюсь в профиль, без задней мысли, просто смотрю на него и всё. Он такой невозмутимый и сосредоточенный, будто ему всё равно. Его абсолютно не волнует мнение остальных, ведь наверняка кто-то из тусовщиков видел, как он запихивает меня в машину. А ведь пойдут слухи. Но сейчас он настолько сосредоточен на езде, что и я становлюсь невозмутимым рядом с ним, эмоции отходят на второй план, пустота начинает овладевать всем телом изнутри, прокрадываясь наружу. Я засыпаю под эту песню, я засыпаю под безумные пьяные мысли, я так устал.

Мы паркуемся прямо возле моего подъезда. Когда машина останавливается, я просыпаюсь, но туман перед глазами не пропадает.

- Мы приехали, - спокойный ровный голос, как на уроках, – сейчас я помогу тебе.

Он открывает дверцу и выволакивает меня из машины. Минутный сон пошел во вред, меня еще больше разморило, и вернулись рвотные рефлексы. Мертвой хваткой цепляюсь за парня, который силой затащил меня в лифт. Ему определенно нужно памятник поставить за такую помощь.

Я уже даже не помнил, как открывалась дверь квартиры, обеспокоенные лица матери и отца, как Влад стягивал с меня покрывало, в которое я был укутан, и как помог дотащить до моей кровати.

Я помню только, как он пожелал мне спокойной ночи и еле заметно улыбнулся, глядя на мое полусонное лицо. А я смотрел в его уставшие глаза, и время снова остановилось. Так иногда случается. Влад последний раз поправляет мое одеяло.

- Не уходи.

Ловлю его за запястье и проваливаюсь в глубокий сон.

Я никогда не позволял себе нарушать границы. У подростков моего возраста есть такой порок. Они не видят черты и часто переступают её. В силу своего возраста они не могут определить уровень опасности и шагают через край. Я заставляю себя сидеть в своих рамках и не поддаваться влиянию вне своего спасательного круга. Я слишком долго противился этому. Либо я слишком долго ждал этого. Сегодня я перешел границу, телесную и эмоциональную. Что будет завтра? Я не знаю. Возможно, я одумаюсь, и этого больше не повторится. А, может быть, в моем шаре проткнут дыру.

Я спал слишком крепко, чтобы ощутить его напряжение и всю ту душевную мощь, с которой он вырвал свою руку из моей, и вышел из квартиры.

*Башлять - жарг. - платить.

**Крепатура - боли в мышцах, вызванные повреждениями, полученными при физической нагрузке. Обычно возникают после непривычно большой мышечной активности.

Часть 6

Проснулся я, в полной мере ощущая, как «здорово» вчера нагулялся. Неприятная сухость во рту не давала нормально сглотнуть, жутко хотелось выпить целых два литра ледяной воды залпом. Голова гудела, словно в ней звенят тысячи надоедливых колокольчиков. Тело ломит, рука занемела. Спал я в ужасно неудобной позе, да еще и одетым. Кажется, родителей уже нет, а это значит, что они ушли на работу. А это значит, что я проспал! Отличное начало дня.

Хоть сегодня и суббота, выходной день, но в школу явиться все равно надо. Близятся последние дни весны, а значит, нужно вернуть в библиотеку учебники в целости и сохранности. Боже, как же мне трудно встать с кровати. Может, гори она синим пламенем, эта гребаная библиотека - я звезда футбольной команды. Ладно, анальгин и минералка подождет, пойду лучше в душ.

Окунувшись в объятия холодной воды, я невольно начал вспоминать события вчерашнего дня. От этих воспоминаний резко захотелось утопиться в собственной ванной. Что вообще на меня нашло? Вот зачем я так жестоко насвинячился? Господи, как же стыдно. Если в прошлый раз еще пронесло, более-менее обошлось без накладок, то в этот раз – это явно позорище.

Мне сейчас совершенно не хочется копошиться в своей памяти и выуживать оттуда провальные моменты вчерашнего дня. Это к лучшему, что я мало помню. Я бы явно не обрадовался собственным подвигам, будь у меня перед глазами полноценная картина происходящего.