Общество собралось небольшое: только Альмина, Мари и еще трое друзей. Альмина, должно быть, знала, что стоит на пороге своего будущего в качестве графини Карнарвон. Все закулисные действия происходили под надзором ее отца. Процесс, которому положили начало, когда внимание лорда было привлечено ею и ее перспективами, близился к завершению. Прибыв в тот уик-энд в Хайклир, девушка чувствовала себя как на иголках, поскольку на карту была поставлена ее дальнейшая судьба. Если она и нервничала, это не оставило никакого следа на ее подписи в книге гостей Хайклира. Буквы выведены каллиграфическим почерком, выцветшими чернилами, с изящными вытянутыми закруглениями. Почерк Альмины почти копирует манеру письма ее матери, чье имя написано немного ниже на той же странице.

Мисс и миссис Вумвелл явно оправдали возложенные на них ожидания, поскольку этого визита оказалось достаточно, чтобы заключить сделку. Во время этого уик-энда пятый эрл попросил Альмину стать его женой. Лорд Карнарвон не представлял собой ярко выраженного романтика, но он был джентльменом, был охвачен любовью и, осведомившись у миссис Вумвелл, может ли рассчитывать на руку ее дочери, приготовился просить красивую молодую девушку стать его невестой. Возникает искушение представить, как хозяин замка и Альмина совершили прогулку к храму Дианы, богини любви, на расстоянии мили от дома, и хозяин замка, возможно, выбрал именно этот момент. Но поскольку был декабрь и погода, вероятно, не благоприятствовала пешим прогулкам, лорд скорее всего разговаривал с Альминой в музыкальной комнате или же в гостиной. Естественно, девушка ответила: «Да».

Необычное дело, но о помолвке не было объявлено в «Таймс», хотя лорд Карнарвон преподнес в подарок Альмине великолепные жемчуга. Они хранились в семье поколениями; есть прекрасный портрет Анны-Софии, первой графини Карнарвон работы Ван Дейка, на которой эти украшения обвивают ее шею.

Брачное соглашение обсуждалось далее соответствующими адвокатами сторон, и по возвращении в город эрл нанес визит сэру Альфреду.

Лорд Бургклир, зять Карнарвона, писал своей жене Уинифрид о женитьбе ее брата. «Порчи должен был встретиться с А. Ротшильдом и Альминой, все практически улажено. Я действительно рад… (на самом деле) П. не из тех, кто женится просто из-за денег… девушка нравится ему, а раз так, то все остальное приложится. Несомненно, ты услышишь об этом от него и от других, так что не буду распространяться на данную тему, но, полагаю, ты можешь не забивать себе голову этим предметом и надеяться на самое лучшее».

Когда все было решено к его полному удовлетворению, лорд Карнарвон быстро зафрахтовал паровую яхту и отплыл в Южную Америку со своим большим другом принцем Виктором Далипом Сингхом.

Мари и Альмина вторично нанесли визит в Хайклир в отсутствие жениха, чтобы лучше освоиться со своей будущей семьей и домом. Они познакомились с Уинифрид, старшей сестрой эрла, и Обри, его младшим сводным братом. Вумвеллы уже встречались с Элси, вдовствующей графиней, которая отнеслась к ним с чрезвычайной добротой и была, как всегда, очаровательна. Женщины начали планировать свадьбу, и Альмина просто кипела от возбуждения. Элси пригласила Альмину навещать ее в городе, хотя Мари Вумвелл, всегда желанная гостья в загородном доме, все еще не могла быть принята в Лондоне.

Теперь Альмина большую часть времени проводила в Лондоне с Элси в городском особняке Карнарвона на Беркли-сквер и ликовала каждой частичкой своего тела так, как и положено помолвленной восемнадцатилетней барышне в ожидании свадьбы. Лорд Бургклир в письме своей жене пишет: «Я видел Элси, она очень добра к Порчи – и А., которая буквально не выходит оттуда. Не думаю, что она может хранить это в тайне, – ее буквально распирает… похоже, она по уши влюблена и спрашивает, почему нельзя обвенчаться и отправиться в путешествие на яхте вместе?»

Но Альмина была не просто возбуждена. Она, что неудивительно, испытывала потребность в этой привязанности и энтузиазме. После жизни, проведенной в тени, она явно наслаждалась перспективой обрести большую стабильность, не только социально, но и эмоционально. Мари и Анна, казалось, были чрезвычайно близки; тот факт, что Мари всю жизнь была частым гостем в Хайклире, свидетельствует о прочности этих отношений. Но, невзирая на относительную толерантность, допускаемую семейным положением ее родителей, тревожность и разочарование, причиняемые demi-mondaine[16] статусом ее матери и неприглядными художествами покойного мужа Мари, Фредерика Вумвелла, являлись, несомненно, значительными. Это было совершенно очевидно для лорда Бургклира. В том же письме он отметил: «Бедная малышка, похоже, в отчаянии… (как я уже сказал Элси) от желания обрести как приличную семью, так и мужа». И очень мило добавил: «Я надеюсь, что Порчи будет вести себя с А. так, как мы».

Договор был составлен ко дню свадьбы, но выполнен только месяцем позже, для большей верности после того, как счастливое событие свершилось. Тремя сторонами являлись Альфред де Ротшильд, Альмина Вумвелл – теперь графиня Карнарвон – и пятый эрл. Карнарвон, надо полагать, был поражен многочисленными прекрасными качествами Альмины и уже любил ее, но почувствовал и благоприятную возможность для сделки. Эрлы Карнарвон и ранее женились на богатых наследницах, приобретая таким образом различные поместья, и он отчетливо осознавал, что аристократический образ жизни требовал вливания новых денег для его поддержания.

Первый пункт гласил, что Альфред де Ротшильд будет пожизненно ежегодно выплачивать леди Карнарвон или лорду Карнарвону, если она умрет первой, двенадцать тысяч фунтов в год. Лакею в Хайклире в то время платили жалованье в размере двадцати двух фунтов в год, так что по масштабам нашего времени этот годовой доход составляет шесть с половиной миллионов фунтов. Это в дополнение к тому, что лорд Карнарвон попросил Альфреда уплатить его значительные долги до свадьбы, дабы обеспечить молодому человеку возможность начать семейную жизнь с чистого листа. Альфред с готовностью соглашался на все, проложив для этих двух молодых людей путь в позолоченный мир, где они могли удовлетворить любое свое желание, даже самое экстравагантное…

Альмина прибыла в Хайклир как пришелица со стороны, но охваченная сильнейшим возбуждением и уверенностью в себе. А разве могло быть иначе, если, судя по последним событиям, ей в конце концов удалось объединить общественный престиж, обретенный в замужестве, со сказочным богатством своего отца? Теперь впервые в жизни она испытывала уверенность и в своем положении, и в своей роли. Новобрачная обладала титулом, говорившем ей, кем она является: теперь Альмина Вумвелл стала пятой графиней Карнарвон.

Но в девятнадцать лет и эта роль, и этот титул были ей не по плечу. Она носила титул графини, но оставалась также и девушкой, то уверенной в себе, то вновь сомневающейся. Переезд в Хайклир если и не побуждал к смирению (Альмина никогда в жизни не испытывала тяги к смирению), то определенно ошеломлял. Следы желания Альмины утвердиться в этом месте буквально видны по всему замку. Она приказала выгравировать и вытиснить свои новые инициалы и корону Карнарвонов на бесчисленных предметах домашнего обихода, от книг для посетителей до писчебумажных принадлежностей, дорожных сундуков, белья, обеденных меню и визитных карточек.

Прибыли ее дорожные сундуки, набитые одеждой, и новобрачная занялась размещением вещей в шкафах и комодах Хайклира. Она привезла с собой доверенную служанку, мисс Мэри Адамс, свою камеристку, которая помогла ей распаковать багаж и устроиться на новом месте. Ей, единственной из всей челяди, было дозволено спать на том же этаже, что и хозяйка. Мэри была союзницей и подругой, еще одной пришелицей в Хайклире, ставшей ушами и глазами ее светлости в людской, связующим звеном между челядью и новой хозяйкой. В первые недели после свадьбы, объезжая поместье, встречаясь с местным дворянством и арендаторами, пытаясь утвердиться на новом месте, Альмина привыкла полностью полагаться на Мэри.