Про то, что вернувшиеся с выхода группы Еремина, Иванова и другие 'витязи', сразу после боя почистили оружие, провели по мере возможности ТО автомобилям и БПЛА, не стоит даже и описывать. Эти действия ими в большинстве выполнились на автомате. А не использованные в бою МОНки сняли и сдали опять на хранение Полуянову.
К вечеру работы по сбору, сортировке и упаковке трофеев закончился и обоз, подготовившись в дорогу с завтрашнего утра, потихоньку засыпал, кроме часовых и патрульных, которым, так же как и в предыдущую ночь досталось, все ночь отгоняли от стоянки волков, сбежавшихся на дармовое угощение, но постоянно пытающихся проникнуть в лагерь. Благо, что предполагавший подобную ситуации Золотой, приказал на ночь перегородить русла реки с обеих сторон, сплошной стеной щитов 'гуляй-города' и удвоить стражу. И только эти меры, не позволили наглым аборигенам местного животного мира, пробраться не званными, в 'гости' в лагерь переселенцев.
Волга в районе Переволока зимой, современный вид.
В путь тронулись только после полудня 22 февраля, вступив на перешеек., пройдя его на сквозь. К Волге спускались по хорошо накатанной дороге, видимо довольно часто используемой, выходящей по береговому оврагу на русло Волги. Волжский берег у Переволока очень высок и обрывист, с каменистой береговой линией, которая местами исчезает, уступая место утесам, отвесно уходящим в воду. С высокого берега открылся просто захватывающий вид на Волжские просторы, усыпанные островами и протоками. Пройдя за перешеек и выйдя на Волгу, где обоз и заночевал, встреченный проводником с сопровождением из крепостицы Самар, на одном из многочисленных островов разбросанных по волжскому руслу. На этот же остров к прибытию всего каравана перевезли и запасы продуктов, фуража и топлива, ранее запасенных на почти соседнем острове, расположенном километрах в десяти в стороны самарского устья. 23 февраля обоз переселенцев встретил и провел в трудах. О том, что в этот день полагается выходной, местные не знали, а попаданцы им не говорили. Хотя, сами собрались утром в штабной палатке, где в своём кругу и отметили его легонько, пока остальные путешественники готовились к очередному броску для окончания Волжского отрезка пути. Основное празднование перенесли на вечер, опять-таки в своём узком попаданцеском кругу, по прибытию в Самар. Да и поводы были реальные. Победа, 23 февраля и фактическое окончания одного из участков пути. С утра 23 числа обоз с соблюдением мер предосторожности, вышел со стоянки и направился дальше вверх по Волжскому руслу к устью реки Самара, около которой в крепости Самар их ждали слады с фуражом, продуктами и металлами. Однако день прошел на удивление спокойно, погода стояла ясная, весело светило солнце, дул слабенький попутный ветерок, словно и не 'дурной', метельный февраль на дворе, а весенний март. Остановились на ночлег, опять не дойдя до намеченного места ночевки, но зная об этом заранее, отправили конную полусотню с самарцами за припасами, которые и перевезли до прибытия обоза на новое место ночевки. Попаданцы собрались в штабной палатке и не смотря на усталость посидели по вспоминали о прошлом, по мечтали, о будящем, по планировали его, и все это под кое-какую выпивку и хорошую закуску. Утро крайнего дня пути 24 февраля началось стандартно, после выход в путь. Однако и крайний день перехода прошел на удивление спокойно, только на севере темнели тучи, предвещая непогоду. И действительно настоящий степной буран разразился к ночи, но к этому времени уже все возы прибыли к крепостице и люди и животные были накормлены, напоены и по возможности укрыты от разразившейся непогоды.
Самар-Самара-переволоченск. Объединенный обоз. 24 февраля- 05 марта по новому стилю 1553 года РХ.
Прибыв к вечеру 24 февраля под стены, а вернее частокол крепостицы Самар, после Жигулевской битвы, обоз остановился отдохнуть, привести себя в порядок, освоить трофеи, похоронить убитых. Макарий Козлобород сразу убыл в поселение к сотнику наемной охранной сотни и старшему кормщику, зазимовавших здесь команд малых лодий и насадов. По настоянию Пирогова, поддержанного и остальными 'витязями', переселенцы встали лагерем на лугу около восточной стены Самар. Решив дать отдохнуть людям и животным два дня. За это время переформировать обоз, перераспределив людей по возам, количество которых должно вырасти за счет фуража, продуктов и запасов зерна, а так же небольшого количества забираемого металла. На складах оставался почти весь металл и небольшое количество зерна (рожь, пшеница, овес, ячмень), а так же круп (пшена, гречи и совсем немного риса). Так же необходимо было выделить часть мужчин в табунщики для выпаса табуна трофейных коней, которых не смогли всех запрячь в возы, не было необходимости в таком количестве возов. Выход каравана назначили на 26 февраля.
На утро 25 числа Черный и Золотой совершили визит вежливости к сотнику и старшему кормчему, а заодно необходимо было проинспектировать склады на предмет наличия хранимого и условий его хранения. Хотя многочисленные скирды сена, тут и там разбросанные по заснеженному левому берегу реки Самары были видны и так, без всякой ревизии.
'Ревизионная комиссия' оделась соответственно моменту, по принципу 'встречают по одежки, провожают по уму', благо после заезда в Москву, было, во что оденется в соответствии с требованиями местного этикета почти на все случаи жизни, не умаляя своего статуса. Вот и одевшись, как полагается, Черный с Золотым в сопровождении четверых боевых холопов, выглядевших по представительней и наряженных во все новое и богатое, на конях направились с визитом в поселение.
Проехав через ворота, утроенные прямо в окружающем поселения вале, с частоколом по его верху и охраняемые двумя небольшими деревянными башенками, друзья попали в Самар. Ни чем эта крепостица не отличалась от видимых ранее путешественников деревушек. Этакая смесь русской деревни (курные избы окруженные сараюшками), степных аулов (глинобитные домишки в окружении таких же глинобитных хозяйственных развалюх), воинской слободы (слева от ворот явственно виднелись глинобитные здания одним своим видом напоминавшие об армии, очень уж они походили на казармы и армейские конюшни), все это засыпано серовато-белым снегом. Кстати товарищам и их сопровождения видимо туда, к этим казармам. Вон около одной из казарм виднеется очень знакомая фигура Козлоборода, вместе с двумя незнакомыми 'витязям' мужиками. Видимо заранее предупрежденный посыльным, Макарий вышел встречать деловых партнеров своего работодателя с местным руководством представительства купца Бугрова. Точно он, вон увидал, замахал руками. Подъехав к встречающим, спешились, передав коней сопровождающим, поздоровались с встречающими, по приглашению Макария прошли в здание, которое и правда оказалось казармой, только не армейской, а охранников и корабелов. Прошли в отдельный отгороженный от общей комнаты угол, где уже дожидался накрытый стол, за который помолившись, все, по приглашении приказчика, видимо выступающего в качестве хозяина и сели. За столом Макарий представил собеседников друг другу. Чернявый, с не большой подстриженной бородкой и усами, не высокого роста, но жилистый, видимо имевший в своей крови не малую толику степной кровушки, на вид где-то около 30 лет, Иоанн Хлынович был сотником наемной охраны, а кряжистый, не высокий, русобородый, на вид около 40 лет Агапий Костромич являлся старшим кормчим. За столом посидели не долго, часа два не более. Ни о чем конкретном не говорили. И так всем были ясны свои обязанности. По весне дождаться каравана судов их Нижнего Новгорода и присоединившись к нему, подняться вверх по Самаре, потом волоком в Чаган из него в Яик, по которому подняться до городка нанимателей. Сдать груз, получить оплату и вернутся домой. А пока до весны проживать здесь, заодно охраняя от разграбления товары нанимателя, хранившиеся в складах - времянках. Золотой намекнул Макарию, что неплохо бы посмотреть, как и где хранится товар. На правах хозяина Козлобород поднявшись из-за стола, пригласил дорогих гостей пройти и посмотреть, как хранятся их припасы. Все пятеро встали из-за стола, и вышли на свежий воздух. На улице вовсю светило солнце, отражаясь от сероватого, блестящего снежного наста покрывшего сугробы около южных стен и после полумрака помещения, все вокруг казалось ярким и резким. Дав привыкнуть глазам, несколько минут постояли на ступеньках дома охраны и направились к стоящим невдалеке времянкам складов. Еще по пути приказчик стал рассказывать, где, что, сколько храниться. 'Витязи' не поленились, зашли в каждый склад. Там где хранился металл, проверяли, не пошла ли от сырости ржа. В зерновых складах Золотой заглядывал в плетеные лари, засовывал руку в зерно и крупу, вытаскивал образцы, рассматривал их, клал в рот и разгрызал, пробуя на вкус. Больших претензий не было. Металл хранился в относительной сухости. С такой же влажностью хранилось и зерно с крупой, они не были побиты мышами или крысами и не заплесневели. Во всех складах, хоть и времянках, была неплохая вентиляция. Пройдя все склады, Золотой обратился к приказчику:
