— Хорошо… — Николай не хотел спорить — десять минут. Уходим…
Про себя Николай подумал, что не просто так они все просрали. Мать твою, жили, как сыр в масле, слуги были, в армии вместо них служили племена с Чада, туареги, которые сейчас кусок нефтяных полей хотят. Шестнадцать тысяч долларов на человека средний доход, жилье бесплатно, машины. А потом — надули им в уши, они и…
Чурки хреновы. Правильно им вламывают на каждом шагу.
Российская Федерация
Ближнее Подмосковье
Осень 2014 года
На периметре государственной дачи, раньше принадлежавшей КГБ СССР (так называемый объект АБЦ) — еще с утра заняли позиции бойцы Национальной гвардии. Дивизия Дзержинского, ныне переименованная Рослые, под два метра парни, французские боевые костюмы, новейшее оружие, броневики от «КамАЗа», которые держат выстрел КПВТ в упор с любой проекции, малогабаритный беспилотный летательный аппарат, подававший картинку сразу в штабной бронетранспортер, снайперы на крышах. На всех подходах к зданию выставили униформированные и скрытые секреты, проштрафившиеся бойцы распихивали в разные стороны снег широкими, желтыми лопатами под окрики сержантов. Всю ночь шел снег, тяжелый, мокрый, с утра в Москве было не проехать, техники не хватало — но на дорогу, ведущую к АБС, выделили два немецких снегоуборщика, которые проходили по ней каждые полчаса. Было тепло — излишне тепло для этой последней мирной зимы. Снег копился на ветвях могильно-черных деревьев шапками, потом падал на землю с глухим хлопком. Заполошно каркали вороны…
Примерно к одиннадцати ноль — ноль стали съезжаться гости. Это было нормальное время для государственных мужей и для Москвы вообще: раньше оно звалось сталинским, теперь — куршавельским. В отличие от обычных людей, которые в семь часов утра толкались на станциях метро, ругаясь, лезли в автобусы и маршрутки — чиновники обычно просыпались в девять — полдесятого, еще у них оставалось время не спеша позавтракать, сходить в спортивный клуб и сделать все другие нужные дела перед тем, как явиться на работу. Опытные люди знали — до обеда никакие дела чиновная Москва не решает. Она просыпается. При Сталине было то же самое — правда при Сталине в министерствах работали до двадцати четырех ноль — ноль (с большим вечерним перерывом в три часа на то, чтобы съездить домой покушать или прикорнуть на кушетке). Сейчас же в Москве — в пять часов уже мало кого можно было найти на своем рабочем месте. Кому надо в банк, кому — прикупить недвижимость или решить вопросы по предприятиям, которые принадлежат жене, потом — в ночной клуб или обычный, дорогой и пристойный ресторан. Посиделки как раз и затягивались до одиннадцати, до двенадцати часов, а то и дольше. Да… не сталинские в Москве были времена. Не сталинские.
В съезжавшихся в это время к особняку кортежах и одиночных машинах — люди были разные. Из старой гвардии — один-два и обчелся, после событий горячего лета четырнадцатого года — президент сменил почти весь силовой блок. В общем то — тот же министр обороны или директор ФСБ были не так уж виновны в провале, а российская армия показала себя далеко не с худшей стороны: достичь полного господства в воздухе НАТО так и не удалось, русские мотострелковые части было не разбиты наголову, а организованно отступили прикрыв отход беженцев, потери польского контингента и остатков украинской армии значительно превысили запланированные, а замирить территорию центральной и восточной Украины так и не удалось — из открытого конфликта война перешла в состояние вялотекущей партизанской. Но Президент России потому и оставался ее Президентом — он почти инстинктивно чувствовал, когда и что надо сделать. Сейчас он понял, что весь силовой блок не то чтобы не соответствует должности — он не соответствует тем задачам, которые придется решать в ближайшем будущем. Вероятная война с НАТО за освобождение Украины — а ее планировали на 2016–2017 год — требовали совершенно других людей. Поэтому — силовой блок был тщательно пересортирован, многие самостоятельно подали в отставку, не дожидаясь оргвыводов. К сожалению, в числе тех, кто был назначен на освободившиеся посты — был осведомитель МОССАД. Но это даже было на руку — специальная группа контролировала его активность, из канала информации он превратился в канал дезинформации. Совещание было подстроено так, что на нем этого человека не было — несколько подредактированную версию решений этого совещания — ему передадут позже.
Среди современного чиновничества хорошим тоном было — накатить перед серьезным совещанием по рюмашке: это пошло еще с позднесоветских времен, когда лояльность и разумность того или иного человека проверялась в том числе на пьянках — что у трезвого на уме то у пьяного на языке. Но сейчас — спиртное не подали, подали минеральную воду — а если бы даже и подали, мало бы кто осмелился. Страх в чиновной среде, вызванный самыми радикальными чистками за последние двадцать лет — еще не улегся, и вылететь можно было за буквально мелочь. К тому же — среди тех, кто присутствовал здесь — многие еще были непривычны к нравам высоких кабинетов, чувствовали себя скованно. Впрочем — тарталеткам с икрой и морепродуктами уделили внимание все — вряд ли в этом могли найти что-то плохое.
Когда во дворе поднялась снеговая пыль — тяжелые, бронированные стекла с системой противодействия прослушиванию не пропускали ни единого звука — по людям шепотом пронеслась волна: «Президент…».
Президент Российской Федерации, чуть хромая — еще не оправился от последствий покушения — вошел в зал, махнул рукой — садитесь. Невидимые ассистенты — приглушили свет.
— Ну, все, начнем… — сказал президент без особых предисловий — Иван Валентинович, сперва предоставим слово вам. Ваш доклад основной, дальше дискуссия и выработка решений…
Как это всегда и бывало — текст выступления был заранее отпечатан и роздан. Чиновники высшего ранга — читали его в присутствии в кабинете спецкурьера, затем ему же и сдавали под роспись экземпляр доклада. Никаких копий, никаких заметок делать не дозволялось…
Иван Валентинович, бывший высокопоставленный сотрудник МИД, президент недавно организованной Академии национальной безопасности — встал, прошел к новенькой, сделанной из прочного стекла прозрачной трибуне с золотым орлом. Это был достаточно пожилой человек, он начинал еще при Андропове…
— К текущей ситуации товарищи… — глухим, хорошо поставленным голосом начал он — произошедшее на Украине несколько месяцев назад показало бесперспективность и бесплодность любых попыток нашего сближения с Западом, попыток встраивания в западную внешнюю политику, попыток вступления в институты, обеспечивающие безопасность западного мира. Вопрос сейчас уже стоит не в принципиальном противоборстве двух систем: капитализма и социализма — наш капитализм в некоторых вопросах даже более приближен к оригиналу, чем мутировавший западный с сильными элементами социализма. Вопрос не стоит в противостоянии: свобода — несвобода: наши граждане сейчас пользуются всеми основными правами и свободами, включая право на ведение бизнеса, право на временный или постоянный выезд за границу, право обращении в международные суды, в том числе и против государства, право на личную неприкосновенность и неприкосновенность имущества. Вопрос не стоит и в ракурсе векового противостояния России и западного мира. Вопрос на сегодняшний день стоит так: события на Украине показали, что западные политические элиты расколоты по ключевым вопросам, не способны к рациональному целеполаганию и долгосрочному планированию, принимают решения, в основном исходя из сиюминутных соображений, не способны рационально просчитать последствия принимаемых решений. Более того — как выходит из последних публикаций в Вашингтон пост — решение об оказании военной помощи Польше в ее агрессии на Украине и массированном ракетно-бомбовом ударе по российским частям и соединениям — принималось американской администрацией под сильным давлением, вероятно под угрозой опубликовать некоторые разоблачительные материалы и в обход законной процедуры, предусмотренной для таких случаев. Вскрытые журналистами факты столь серьезны, что сейчас решается вопрос о создании двухпалатной комиссии Конгресса и Сената для заслушивания свидетелей, рассмотрения имеющихся материалов и решения вопроса о возбуждении процедуры импичмента. Еще до конца не исследованы деяния предыдущей администрации — но есть все основания предполагать, что и они принимались под давлением, в том числе коррупционного характера. Таким образом, следует признать, что у Российской Федерации нет иного выхода, кроме как решительно отмежеваться от полностью обанкротившейся на последнее время политики, проводимой Западом и, прежде всего США и решительно заявить свои интересы как диаметрально противоположные американским.
