«Всё протирать, изготовить бирки и подписать все одинаково для каждого бойца!»

В чём-в чём, а в этом сержанты толк знали, то есть знали, как это должно выглядеть, и как это можно было проверить.

«Фанеру пилить лобзиком (был раньше такой инструмент для ручного творчества) на равные кусочки, одного размера. Потом эти кусочки обтачивать, чтобы в быту не задевали о посторонние предметы, не кололись и не кололи сами. Затем следует насверливать отверстия».

Младший сержант сказал, что «где-то невероятное».

«В Уставе об этом чётко сказано!»

А это обозначало, чтобы все стали Устав штудировать, чтобы найти такое описание. Олег в бытность свою неплохо владел многими инструментами, но тут его умение было подвергнуто сомнению!

«Это работа очень ответственная, не всякий достоин! (Пауза) Делать бирки, оставаться для этого в казарме и писать надписи!»

Всех собрали и повели на учения. Остались только «особо приближённые» бойцы, которые способны на такие не рядовые подвиги. Под вечер каждого ждал личный подсумок для магазинов, портупеи, фляга для воды и несколько личных бирок, которые следовало пришить.

«Почему, спрашиваете, «личных»? Так каждому из вас присвоен номер и вписано имя и фамилия бойца!»

И каждого бойца заставили выучить номер своего автомата!

«Всем готовиться к строевому смотру!»

Это мероприятие, как правило, не заставляло себя ждать, оно было регулярным и обязательным! Так что казарма – это место общего жития, немного смахивающее на конюшню! Ну, это как кому повезёт!

Он висел на руках! И его пальцы с каждой минутой всё больше и больше затекали от тяжести его тела и общего напряжения. Это была ещё одна слабая попытка. Тело, как в конвульсиях, передёргивалось. Слышались огорчённые крики кругом, не за него лично, за всех! Он отпустил руки, сдался! Можно было подпрыгнуть ещё раз, попытаться всё повторить, но он чувствовал, что проиграл. Эстафета двух взводов одной батареи продолжалась, а полоса препятствия уже остановила одного бойца, одного участника!

Он с самого начала всё делал не так! Вещевой мешок, автомат за плечами, сапёрная лопата на боку, каска на голове – попробуй в таком обмундировании всё сделать правильно! Стенка – препятствие очень серьёзное! Её следует сначала научиться проходить. Научиться правильно, раз и навсегда!

Сержант объясняет.

– Бежать без остановки, сгруппироваться, восстановить правильное дыхание, баланс всех частей тела, чтобы ни ремень, ни мешок не болтались, не мешали. Не останавливайся! Я повторяю, без остановки! Бег не прекращать! Визуально ищите точку на стене на уровне своих яиц, отмечайте это место! Представьте, что там выступ, небольшая ступенька, черт возьми! С разбега упирайся туда своей ногой! Какой ногой? Какая нога у вас толчковая? Той и упирайтесь! Потом поднимайте всё своё тело вверх, но не висните на руках сверху. А потом нужно перегруппироваться, и запрыгнуть, закинуть тело наверх на вытянутые руки. Как с места на козла запрыгиваешь. Потом перекинуть ногу через барьер, кому неудобно, следует переворачиваться всем телом, и вниз или боком, чтобы каска не билась. Какая каска? Железная! Повторить!

Он сделал всё неправильно! Когда стал бежать, то понял, что мешает всё! Каска на голове болталась, не то что у Карася, он свою панаму загнул, уплотнил, ничего не сказал, что так будет удобней! Мешал автомат за спиной, нужно было подогнать ремень. А подсумок, фляга, сапёрная лопатка – всё это оттягивает старый ремень, так что вот-вот будет сыпаться, как яблоки от ветра. Мешал вещевой мешок, так это была особая статья – полная выкладка.

Они проигрывают, и всё благодаря ему! Он бы лучше умер на месте, чем от стыда потом. Вдруг на полосу препятствий выскочил боец Салаев. Низкий азербайджанец, хорошо сложенный мужичок, лет двадцати двух. Он подставил руки в сплетении, опёрся.

«Ну! Давай!»

И Олег рванул, из последних сил перевалился через стену, плюхнулся, больно ударился. Встал и побежал к следующему бойцу. Эстафета не прервалась. Они не выиграли, но и не проиграли. Пришли вторые!

«Как получается, что стена чуть больше человеческого роста становится непреодолимой?»

Сержант объясняет просто.

– Стена – это препятствие. Когда куда-то стремишься, то должен представить себя не перед стеной, а за ней! С уверенностью, что её можно преодолеть, боец берёт высоту! Препятствие следует взять!

– Следующее упражнение – это полоса препятствий! Лабиринт проходить следует обдуманно! Не нужно метаться до самой стороны. Следите: ставим ногу на повороте, выбрасываем тело в сторону, потом шаг, следующая нога на повороте, вот здесь! Запомните, где именно! Поворот всем телом, корпус как бы перегибается, ноги на месте! Опять, и так далее. Показываю!

Сержант наглядно продемонстрировал это упражнение. Все довольно захлопали!

– Теперь каждый повторил, сначала медленно. Потом быстро. А потом так быстро, чтобы я даже ничего не успел увидеть! Первый пошёл! Хорошо!

Свободное время. Спортивный городок. Голый торс, брюки, сапоги– полуботинки.

«Итак, без остановки!»

Наметил место для толчка ногой! Толчок, шлепок!

– Но это невозможно! – уже лежа на спине, подытожил Олег.

«Если бы я был в связке, и кто-то сзади толкал бы меня на шесте, я бы поднялся, преодолел! Как пожарники на стену поднимаются!»

Ещё одна попытка.

«Вот! Тут ступенька!»

Это носок ноги упёрся в совершенно гладкую стену, оттолкнулся, тело получило заряд, уносящий его вверх. Руки только ждали этого, выпрямились, и можно перекидываться на другую сторону.

«Попробуем ещё!»

Бег. Упор. Толчок. Рывок. Подтяг. Переворот. Падение. Опять бег. Ещё: бег, упор, толчок, рывок, подскок, переворот, падение, опять бег.

«Ещё? Нет. Хватит! Что, в самом деле, это даст? Потом повторим!»

Олег уходит, приятели, которые посмеиваются над ним в тени, теперь с уважением отметили его успехи!

– Теперь каску, автомат и вещмешок! Попробуй!

– Ага! Сейчас! Только чаю попью с булочками! Ха-ха! Кто в «чепок» со мной?

– Угощаешь?

Приятели пошли в чайную. Может быть, им повезёт, и они не будут торчать в очереди, или дежурный офицер не выгонит, или к чаю мучные изделия не закончатся! В следующий раз, преодолевая препятствие, боец собранно и решительно перелетает через пресловутый забор; бьёт каска острым краем в нос, рвёт кожу в кровь. Но боец этого не замечает, он взял высоту, чтобы дальше следовать по этой полосе препятствий!

Владеть вниманием аудитории очень трудно, тем более что если эта аудитория состоит из простых солдат. Класс. Это даже не помещение, просто беседка с земляным полом, сверху накинута камуфляжная сетка, столбы по периметру, невысокая стойка стены, условные двери (при желании подними полог сетки и вот, можно выйти на все четыре стороны!) и всё! Пол следует подметать всё время, он хорошо утрамбован солдатскими сапогами, но такое количество «бычков» от сигарет и конфетных фантиков портит весь вид. Пепельница – пустая гильза от артиллерийского снаряда с пропилом для руки. Сержант отдаёт команду:

– Ё-моё! Убрать этот бардак, и немедленно!

И отворачивается, сам вытирает черную, почти школьную доску от остатков мела. Вот уже с веником топчется «крайний». Им может оказаться кто угодно, любой из этого взвода курсантов артиллерийского «20-го» полка. Оказался…

Сержант Шмыглюк – подтянутый, выглаженный, побритый, уже хорошо загорелый, внутренне подобранный, спокойный, как манекен. Если знать, что форма у него ушита до последнего сантиметра, стрелки наведены изнутри свечой и прошиты кем-то из родного взвода, то это могло бы объяснить его опрятный внешний вид. Физические данные были его личным достижением – он путём изнурительных тренировок на перекладине и брусьях по вечерам и ночью довёл себя до такого идеального состояния. Казалось, что ничего не мешает ему набрать и держать нужный вес, солнце не плавило его бесконечными пытками, как других. Утренний кросс, когда Шмыглюк вёл колонну, был неповторимым испытанием, но проходило время, и открывалось второе дыхание. Шесть километров, это два раза вокруг части и автовокзала, мимо здания городской военной гауптвахты, и несколько человек с сержантом приходят первые, догоняя даже тех, кто не сделал и первый круг! Итак, он начинает лекцию об артиллерийских снарядах. Всё это уже много раз курсанты слышали от других лекторов – офицеров и младших командиров своей батареи, но следует слушать, так как потом будет элементарный опрос. Вниманием следует владеть, иначе солдаты заснут, сидя на деревянных скамейках, врытых в пол. Тут прохладно, солнце не так печёт, движение воздуха не обжигает полуденным зноем. Ещё нет приказа отдыхать днём, прячась от сумасшедшего солнца. Ещё не подают в обморок на построениях солдаты, всё это ещё будет впереди учебной службы. Первое послабление – голый торс при передвижении по открытым участкам и при посещении столовой. Да, именно так, «солдат посещает столовую», даже не ходит, хоть и строем, а посещает. Иногда произносится команда: «бегом – марш!» – это чтобы лучше усваивалось что ли? А пока лекция. Там солдату ничего не хочется, даже пить. Нет, хочется спать, чертовски хочется облокотиться о плечо товарища и закрыть глаза, унестись в даль призрачного сновидения. Шмыглюк всё знает об этом, он умело делает паузу, потом о чём-то спрашивает зазевавшегося курсанта. Он может неожиданно стукнуть указкой о край стола, получится страшного звука щелчок! Потом продолжает. Младший сержант этого же взвода спокойно спит на последней скамейке, он мог бы спать в расположении батареи, но обязан быть с рядовым составом, поэтому он с ним, но никто его не будит. Он отдыхает. Длинноногий метис, спортивный, с красивыми чертами лица. Он безмятежно спит, но него с завистью можно смотреть, а можно не обращать никакого внимания. Его, после легкого ранения в ногу, оставили в учебном полку, а не отправили обратно в Афганистан, где он должен был проходить дальнейшую службу. Одно это делает его в глазах старшего сержанта небожителем, тот невольно перед ним благоговеет, как же, несколько месяцев в далёкой провинции, ранение под обстрелом! Как романтично! Как всё просто! Вот сидят тридцать человек, которые через месяц уже будут «за речкой», где от обстрелов и ранений никто из них не будет застрахован, и так далее. А у Шмыглюка этого никогда не будет! Очень давно, после учебного периода гепатит задержал его в этой «дыре», в учебном полку, теперь «дембель», он к нему давно готов, и значки, и альбом усиленно заполняется, а всё-таки маленький червь зависти «точит» молодую душу, он никогда не сможет рассказать, что был там, в Афганистане! Никогда!