Это были спокойные три недели, и в течение них не происходило ничего, что следовало бы упомянуть отдельно. Но потом зазвонил мой домашний телефон.
– Да?
– Привет, это Олег.
– Привет… А откуда у тебя этот номер? Я тебе его не давал.
– Узнал у знакомых. Что-то ты не звонишь. Передумал учиться?
– Да нет, просто еще не достаточно освоил все то, что ты мне говорил…
– А разведка донесла, что это не так.
– Кто?
– Без разницы. Слушай внимательно.
Я внутренне подобрался.
– Я считаю, что ты уже достаточно освоился. Тебе надо найти «клиента» и помочь ему. В общем, у тебя два дня, чтобы найти «клиента». Если не найдешь сам, то найду я, а у меня сейчас «клиенты» такие, что отпускать тебя к ним пока рано. Справишься?
– Я все-таки не уверен, что справлюсь.
– Почувствуешь, что не справляешься – мой номер знаешь. Действуй.
И он повесил трубку.
Тихонько проклиная Олега с его заморочками, я задумался. Найти «клиента» предстояло мне самому, а я имел очень смутное понятие о том, как это делать. Более того, Олег опять хотел «кинуть меня в воду и посмотреть поплыву ли». Только в этот раз я чувствовал, что никакого развода не будет, и что все будет зависеть только от меня.
Выругавшись, я оделся и отправился к тусовке.
Наша тусовка в ту пору представляла собой странную компанию. Необычные, иногда очень яркие и творческие люди, иногда неплохие бойцы, а иногда… Иногда просто романтики и хиппи которые прибивались к нам, потому, что чувствовали в нас своих «собратьев по разуму», непохожих на скованное узкими рамками остальное сообщество. У нас же царил дух романтики и свободы. Мы никого не тянули к себе силой и никого не прогоняли от себя, хотя особо зарвавшихся осаживали, вполне деликатно объясняя им, что так вести себя не следует. Наш кусочек сообщества насчитывал человек двадцать постоянных и еще примерно столько же появлявшихся от случая к случаю. Разумеется, имена, данные от рождения, были здесь не в ходу, и, хотя мы и знали их, но пользовались исключительно ролевыми прозвищами.
У нас все было устроено так, что люди, которые не являлись ролевиками, смотрели на нас с непониманием. При встрече друг с другом, мы, например, могли совершенно спокойно поцеловать девушке руку, а если очень хотелось и девушка сама была не против, то это мог быть и более значимый поцелуй. Как бы то ни было, на приветственный поцелуй в щечку никто из нас даже внимания не обращал, считая это нормой.
Мы искренне радовались при виде друг друга, и нам было совершенно плевать, видит ли кто-то еще эту радость и как он к ней относится.
Сообщество существовало по своим неписаным правилам, жило по ним и всегда соблюдало их. Разумеется, не обходилось и без эксцессов со стороны «нормальных», или как мы их называли, «цивилов».
В тот день, однако, таких проблем не было, да и вообще, «цивилы» в последнее время поутихли, считая нас чем-то вроде безобидных сумасшедших, но когда я пришел к компании на обычное место сбора, сразу почувствовал в воздухе беду. Беда касалась не всей компании, а лишь одной девушки, которой в текущий момент не было, но ребята сказали, что она подойдет позже. В принципе, в такой компании это было нормальным, что у кого-то какие-то проблемы, и это обсуждалось народом, чтобы понять, можем ли мы помочь, или человеку лучше разобраться самому.
Я нашел двух особ, которые обсуждали то, что с ней случилось, и сел рядом, не вмешиваясь в разговор, но и не пропуская ни одного слова, надеясь узнать хоть какие-то подробности, которые могли бы помочь мне подготовиться. Подробности, которые не заставили себя ждать.
– Она вчера мне позвонила и два часа, пока мы общались, проплакала.
– А в чем дело-то?
– Да в этом ее парне, с которым она уже два года встречается. Она его в постели с одной козой застукала.
– Так давай ребят попросим. Отметелят его и дело с концом.
Я тихонько ухмыльнулся, вспоминая, как отделали одного «цивила», который ухитрился обидеть одну из наших девушек.
– Да нет, нельзя. Он из наших, хотя сюда ни разу не приезжал. Он в других краях тусит обычно.
Дело осложнялось. Наших мы старались не трогать без крайней необходимости, в особенности потому, что у каждого из нас найдется пара десятков абсолютно безбашенных и на всю голову отмороженных дружков, которых можно привести на помощь, и это будет чревато тем, что пострадает слишком много народу. Тут вопрос надо решать тихо и по возможности незаметно.
– Кроме того, она же его действительно любит.
По этой фразе я понял, что это как раз и есть мой «клиент». Однако мне не хватало подробностей. Подробностей, которые я мог получить только от нее.
Мне пришлось прождать ее пару часов, а когда она появилась, то я сразу дал понять народу, что у меня к ней серьезный разговор и попросил не лезть ни ко мне, ни к ней.
– Привет, золотце…
– Привет, – тускло ответила она.
Я нахмурился. Вот в ней, в отличие оттого программиста, надлом, свойственный при душевной травме, чувствовался, притом очень серьезный. Девушке надо было срочно помогать. Непростая задача, хоть мы хорошо знакомы и она мне доверяла…
– Проблемы?
– Да нет, все нормально…
– Не обманывай обманщика, – с улыбкой произнес я ласковым тоном и положил ей руку на плечо.
– Да, есть кое-что, но не хочу тебя грузить.
– Странно… У меня сейчас как раз то настроение, чтобы меня кто-нибудь погрузил… Что случилось?
– Слушай, ты хороший парень, но не лезь в это… Это личное.
– Как знаешь. Просто я кое-что уже слышал и хочу помочь. Но нет, так нет, решать тебе.
Она вздохнула и посмотрела мне прямо в глаза.
– Зачем тебе это?
– Просто хочу помочь, – честно ответил я.
Я присел рядом с ней, не убирая руки с плеча.
– В конце концов, мы тут все в одной лодке, и если уж мы не поможем, то кто?
– Ребята сказали поговорить со мной? – поинтересовалась она.
– Нет. Поверь, это чисто моя инициатива. Да и специально мне никто не рассказывал. Так, услышал пару фраз. На тебе лица нет. Расскажи…
Она немного поерзала на месте и тяжело вздохнула.
– Что ты слышал?
– То, что у тебя проблемы с парнем. Без подробностей.
– Это мягко сказано… Я с ним два года встречалась, а вчера приехала к нему, без предупреждения, а он с этой… В общем, у него какая-то девица в постели.
– Ясно… И что хочешь с этим делать?
– Да не знаю я… А что, тут варианты могут быть?
Я услышал заинтересованность в ее голосе и с улыбкой сказал:
– Конечно, есть. Они всегда есть. Во-первых – ты можешь с ним расстаться и постараться забыть его. Самое простое, что можно сделать. Во-вторых – можно просто найти кого-нибудь другого и жить дальше. В принципе, это не исключает первого варианта, просто, так сказать, его расширенная версия. В-третьих – можно его проучить. Вот тут уже тебе решать, делать ли это физически, или обойдемся без грубости. И, в-четвертых…
Я замялся. Я не настолько хорошо был уверен в последнем варианте, который, по сути, был самым сложным в выполнении.
– Что, в-четвертых?
– Можно его вернуть. Не знаю, насколько тебе это надо, но такой вариант тоже существует.
– Вернуть? – сказала она, и по ее голосу я понял, что именно этого-то она и хочет.
– Да. Можно. Сложно, но можно.
– Думаю, не стоит, – неуверенно сказала она, – он же все равно потом еще кого-то найдет.
– Не скажи. Смотря как это делать.
– А ты что, знаешь, как это сделать?
Я посмотрел на нее. Ее лицо отражало недоверие. И надежду.
– Знаю. Но влезу в это, только если ты действительно этого хочешь.
Судя по выражению глаз, она мне наконец-то поверила. Я почувствовал облегчение, но потом понял, что мое тело напряглось, и это облегчение вовсе не мое. Оно принадлежало ей. Я же просто ждал продолжения, максимально собранный для восприятия.
– Хочу, – тихо произнесла она.
Я почувствовал, понял, осознал, что она действительно этого хочет. Все ее тело, ее лицо, говорило о том, что она любит этого недоумка, который так ее обидел. Которого она готова была на куски разорвать, но не стала бы этого делать из-за того, что любит. В то же самое время я чувствовал, что если ей попадется та, кого она с ним видела, то ей не поздоровится.
