– По субботам не подаю, – отрезал я. Лишиться смартфона – все равно что попрощаться с сыном навсегда. Даже если мы выберемся с Полигона, в какое время мы попадем в нашей реальности? Через сто лет? Через двести? – Можешь меня убить, но трубу я…

Меня перебил выстрел.

Милена вскрикнула и, чуть наклонившись, схватилась за бедро. Изпод пальцев у нее потекла кровь.

– Да что ты… – дернулся я к Техасцу.

– Следующая пуля – ей в живот. Она будет долго умирать, Край. Или я пристрелю тебя у нее на глазах. Пока что не решил. Помоги мне выбрать, мальчик.

Я протянул «индейцу» мобильник. На лице у шестерки Техасца появилось довольное выражение, которое тут же сменилось недоумением, а потом гримасой боли. «Индеец» закричал. А все потому, что из кустов на него набросилось нечто жуткое, покрытое коростой грязи. Оно врезалось ему в поясницу черепом, вцепилось скрюченными пальцами, повалило и с хрустом вгрызлось зубами в его шейные позвонки. Загрохотали выстрелы, Техасец чуть ли не в упор нашпиговал мутанта пулями. Абориген прятался до поры до времени в ежевике, и уж точно не стоило «индейцу» столь демонстративно избавляться от миникомпа. Он тем самым разбудил лихо. Смертельно раненный мутант сразу отвалился от «индейца» и, перевернувшись на спину, в агонии задергал руками и ногами так, будто он не сапиенс, а жук. Но «индейца» это уже никак не могло спасти. Для него служба на босса закончилась, хоть он так и не выполнил последний приказ – не передал телефон, изъятый у меня.

– Где деньги, Край? – Техасец повел стволом М16, намекая, что готов выстрелить в Милену еще раз.

За спиной у него, рыча движком, промчался джип «Скорпион», за рулем которого сидел Кажан. Майор не только умудрился уцелеть во время зачистки ЛВЗ, но еще и вернул себе транспортное средство. Вот только в суете он направил джип вовсе не к воротам. Эдак ему придется покружить по территории, потому как заборчик по периметру основательный, бетон даже армейской тачкой не свалишь.

– Помаши своим денежкам ручкой, – с удовольствием сообщил я Техасцу и махнул, указывая на джип.

Мой жест смутил Техасца. Видно, дяденька решил, будто мальчик Край собрался проделать с ним детский трюк: заставит обернуться, а сам нападет. Ага, щас. Больше мне делать нечего, как рисковать супругой!

Любопытство победило осторожность, и начальник всея «Америки» взглянул в указанном направлении.

– За рулем майор Кажан. Аборигены мешки с деньгами в его тачку перегрузили. – Последние слова я сказал уже стремительно от меня удаляющейся спине «морпеха».

Молодец Техасец! Не стал тратить времени даже на то, чтобы пристрелить нас. Вон как резво стартовал за джипом, стреляя на ходу и призывая бойцов клана поддержать его начинание.

– Милена, ты как?

– Ерунда, царапина. Уже и кровь остановилась.

Кивнув ей – мол, спасибо, успокоила, – я присел рядом с «индейцем». Зачем ему мой мобильник? Не нужен ему мой… Однако мертвец так вцепился в телефон, что мне пришлось постараться, чтобы разжать ему пальцы. Пару раз хрустнуло, фаланги оттопырились под неестественными углами, но меня мало заботил эстетический вид трупа. Я сунул в карман отжатый в прямом смысле девайс. Если верить Техасцу, трубка стоит, как космическая станция, причем вместе с космонавтами. Разблокировав экран, я в очередной раз попросил боженьку, духов Полигона, а заодно технический прогресс и всесильную природу, чтобы не пропала связь с ретрансляторами на большой земле. Иначе со временем начнутся такие чудеса!..

Тьфутьфутьфу, пока что порядок.

– Любимая, быстро к вертолетам!

Вдруг разом погасли все «диоды», а следом, прыснув искрами, приказали долго жить прожекторы «американцев».

Непроглядную мглу сотряс рык Резака, раздавшийся откудато сверху:

– Жалкие людишки!!! Я убью вас всех! Я! Сам! Я вырву ваши сердца и сожру их!!!

Небо над нашими головами озарилось молниями. В их вспышках мы увидели рогача. Тот метался по крыше дальнего от нас цеха, точно медведьшатун, поднятый голодом в феврале.

Высь с грохотом разверзлась. Сверху хлынул водопад.

– Резак, мы еще встретимся!!! – напрягла глотку Милена, но ее крик услышал разве что я, непогода заглушила его.

– Обязательно встретимся, любимая, – едва шевельнув губами, пообещал я супруге. – Но сейчас нам пора домой.

Оскальзываясь на вмиг раскисшей под ливнем земле, мы побежали к вертолетам.

* * *

– Вы знаете моего папу?!

Маленький негодяй не только посмел угрожать Новаку оружием, но и разбил любимый светильник. Метнуться бы к схваченному Тенью мальчишке и кулаком стереть с наглого личика ухмылку! Однако Новак сдержался. Едва сдержался.

– Это сын Края? – выдавил из себя Гамбино.

– Да.

– У меня личные счеты с его отцом, поэтому я хотел бы…

Если бы Новак умел бурно выказывать чувства, он бы осклабился. Или даже запрыгал бы, хлопая в ладоши. Ведь с помощью сицилийца его месть предателю будет страшнее, чем планировалось. Толстый боров, от которого неимоверно смердит, и маленький мальчик… Новака передернуло – гдето глубоко внутри. Внешне он ничем не проявил своего искреннего отвращения к Адольфо Гамбино.

– Прошу прощения, но ребенок не продается. – Новак развел руками и покачал головой. – Я обещал вернуть его отцу. У нас с Краем намечена сделка завтра.

Взгляд мафиози враз потускнел. С пухлощекого лица сползла сальная улыбка, превратив его в кусок теста, в котором ктото пальцем сделал углубления и вставил в них маслиныглазки.

– Но в виде исключения, как знак моего искреннего расположения к вам, я могу… – Новак сделал паузу, чтобы эффектней закончить мысль: – Я могу арендовать вам мальчика на некоторое время. Скажем, на ближайшие пару часов. Бесплатно. После заключения сделки.

Гамбино так обрадовался, что мгновенно вспотел, изза чего стал смердеть еще сильнее.

– По рукам, – протянул он мокрую ладонь.

И Новаку пришлось прикоснуться к ней.

Деньги решили не пересчитывать.

* * *

Небо превратилось в ад. Вверху громыхало так, что уши закладывало. Потоками воды сбивало с ног. Мы с Миленой прикрывали головы руками, чтобы не контузило льющимися на нас водопадами.

И всетаки я расскажу немного о вертолете, который мне приглянулся. Сами понимаете, даже тачку для поездок по городу выбирают тщательно, неторопливо, а уж собираясь завладеть вертушкой для прогулок в сотне метров над лесамидолами, и подавно не стоит давать слабины, хотя мне вот как раз пришлось определяться впопыхах.

Итак, мы добрались до авиасалона Заводома, и выбор воздушного транспорта здесь не шибко радовал разнообразием дизайна, лошадиных сил и литража – нам предлагалось оседлать один из двух резвых «крокодилов» или же сесть зайцами в вагон с винтами, то есть в натовский «Чинук». Последний вариант я сразу отверг, потому что в импортных локомотивах принято гробить экипажи вместе с десантом еще со времен Вьетнамской войны. Нам такого раритета и даром не надо, патриоты обязаны умирать в гробах отечественного производства.

– Давай в «крокодил», любимая. Будешь у меня стрелком!

– Ты чтото сказал, Макс?!

– Залезай!

– Что?!

– Тебе сюда! – я подсадил Милену и как можно быстрее затолкал ее под фонарь, пока уютное гнездышко, где ей придется увлекательно провести часть нашей совместной жизни, не увлажнилось так же, как планета во время Всемирного Потопа.

Стоп. Я ведь собирался рассказать о нашем вертолете.

Если коротко, то Ми24 – это двойная кабина, внушительные наклонные крылья, большие стойки оружия и боковые окна. И все это способно лететь с особым звуком, отличным от того, что издают натовские геликоптеры. «Крокодил» весьма быстр для такой туши, плавен и поражает мощью. Он точно трактор с винтами. Ну а если хотите поумному, то МИ24 сделан по классической одновинтовой схеме с пятилопастным несущим и трехлопастным рулевым винтами, и блаблабла, дальше можно уснуть.

Вся горючка у выбранного мной «крокодила» в пяти мягких топливных баках. Никакого дополнительного «металла» в фюзеляже, никаких ПТБ по четыреста пятьдесят литров под крыльями. Да и зачем лишнее таскать? Полигон размерами скромен – это если по воздуху, где нет мутантов и приборов.