– Стало быть, беда у нас, – заявил он, колыхнув жировыми складками на талии, и мутанты тут же уважительно затихли. – Беда у нас, панове. Беда!

– Беда… – прошелестело эхом в толпе.

Я на расстоянии почувствовал чужой страх. Люди – а они всетаки были людьми, хоть и выглядели, прямо скажем, не очень, – боялись. Боялись до дрожи в коленях.

Сквозняк, задувающий в прорехи стен, шевелил усы и оселедец авторитета.

– Мы слабые. Люди за Стеной сильнее нас. Они зайдут к нам, как к себе домой. Сотворят зло, убьют наш скот, уведут наших женщинкрасавиц – и мы ничего не сможем сделать! Нам нельзя привлекать к себе внимание. Мы – люди мирные, мы просто хотим жить. Зачем ты, Волча, вместе с дружками бросил вызов тем, кто за Стеной?

Собрание поддержало авторитета возгласами, хотя насчет красавиц он, конечно, загнул.

Я пока что не улавливал сути происходящего, но пятой точкой чуял, что нас с Миленой все это очень даже касается.

– Нам всем нельзя ссориться с людьми изза Стены! – авторитет развел в стороны рукиграбли. – Стало быть, надо вернуть чужое. Верно я говорю?

– Верно… – прошелестело в толпе.

– Так может, все еще исправить можно? Стало быть, потом решим, кто прав, а кто виноват. Пусть ребятки топают обратно к Стене и вернут, что взяли.

Мутанты разразились одобрительными возгласами.

Услышав приговор, мутант Волча недобро ощерился. Он явно не собирался раскаиваться в содеянном.

– Нет! Мы доставили сюда деньги вовсе не для того, чтобы их возвращать, – он взмахнул рукойлапой, и правая часть разделенной уже надвое толпы, словно опасаясь угодить под указующий перст, расступилась, образовав новый проход.

Милена тронула меня за руку и указала на гору мусорных пакетов, лежащих прямо на полу в конце этого прохода. Местами полиэтилен прохудился и содержимое выпало. Так что сомнений просто быть не могло: это и есть украденный общак. Обилие пачек с купюрами впечатляло. Вместо мусора – деньги. Забавно, да? Хотя, если пофилософствовать чуток, деньги тоже мусор. Да еще какой. Эх, хочу быть хозяином свалки!.. Рядом с горой денег возвышалась куча тряпья. Небось оттуда черпали свои наряды от кутюр местные жители.

Я кивнул Милене – мол, спасибо, любимая, с глазами у меня пока что порядок, уже увидел наш остров в океане, нашу яхту и вообще наше все.

Итак, деньги здесь, и это расстраивает мутантов. Правда, не всех – Волча и его товарищ в шапочке, слямзившие баблос кланов, явно не грустят. Но почему их только двое? Где третий? Банк ведь грабили трое…

Надо подумать, как добро в пакетах из цеха эвакуировать и протащить через весь Полигон до Стены, а потом еще и переправить на большую землю так, чтобы главари кланов не прознали. Задачка интересная… Накреативитьто я много чего могу с ходу. Ну, к примеру, неподалеку от кучи денег в ряд выстроились чаны кубов эдак на пятнадцать каждый, с краниками и шкалами для солидности. Уверен, в чанах хранили вовсе не томатный сок… Представляю, как непросто приходилось дегустаторам ЛВЗ. Тестовая порция – от полтишка до стакана. И не выплюнешь, глотать надо, чтобы послевкусие проверить. Предположим, дегустатору надо употреблять по одной пробе в день… Да это уже гарантированный алкоголизм! А если по две? По три? По пять? Пожалуй, сталь варить не так вредно для здоровья… Стоп. Кудато меня не туда… Так вот, берем болгарку и бесшумно – иначе мутанты услышат – срезаем с ближайшего чана верхнюю часть и забрасываем пакеты с деньгами внутрь, потом отделяем чан с содержимым от пола… Чем отделяем? В цехе полно электрокаровпогрузчиков – маленьких, аккуратненьких, с закругленным красным низом и строгим черным верхом. Так и хочется сесть и помчаться. Вот погрузчиком и берем наш чан с баблом и…

И все. Аккумуляторы годы не заряжались. Так что пешочком, с чаном на горбу. И никаких тебе спецэффектов, Макс. Так что не годится план. Ладно, поступим иначе…

От коварных планов изъятия общака меня отвлек напарник Волчи.

– Возвращать деньги нет смысла, – прогудел он. – Зачем рисковать? Вы должны быть благодарны нам. Мы сделали это ради вас всех. Мы можем отомстить им. Мы…

Нас, вас, мы… Слишком пафосно. И кому это «им»? И при чем тут наличность кланов? Увы, пареньку не дали договорить – соплеменники возмутились, разорались. Причем громче всех басил давешний карлик, так и не слезший с трехколесного велосипеда.

Усатый авторитет поднял свою длиннющую руку – и все разом замолчали. Он хотел чтото сказать, но Волча его опередил:

– Пусть Полигон нас рассудит! Что скажете, братья?!

Толпа молчала. Все както сразу стали ниже ростом, что ли. Великан «дядя Степа» и тот почти что уравнялся с более низкими аборигенами – так он сгорбился и голову опустил. О, это было печальное зрелище: сотни мутантов прячут друг от друга глаза, уставившись в пол.

Эх, пока не смотрят, сбежать бы по лестнице – и к заветным мусорным мешкам, у которых даже охрану не выставили! Честное слово, едва удержался от этой глупости.

Не дождавшись от соплеменников ответа, гордый, дерзкий, не признающий авторитетов Волча с позорной суетливой поспешностью прошагал к тотемам и хлопнулся перед ними на колени.

И это было мерзко.

Это было настолько противоестественно, что меня едва не стошнило.

Милена стянула с себя респиратор и зажала рот ладонью.

То, что делал Волча, было неправильно и очень плохо, ужасно и даже хуже. Мы с супругой оба почувствовали это. Я снял ВСК с предохранителя, всерьез намереваясь прекратить непотребство.

И тут Волчу затрясло мелкой дрожью. Лицо его посерело. Он закатил глаза. Видать, совсем парнишке хреново стало. Срочно нужно привести в чувство – водой облить или хотя бы отхлестать по щекам. Но почему мутанты – даже Волчин подельник – застыли, точно каменные изваяния?! А как же помочь ближнему?! Ведь подохнет же!..

В тот момент я забыл, что Волча мне враг, что наверняка он с удовольствием убил бы меня, представься ему такая возможность. Он был просто мальчишкой, которому нужна медицинская помощь.

Изогнувшись – удивительно, как позвонки не треснули, – Волча на миг застыл и, разом обмякнув, повалился на пол цеха. Лицо его уткнулось в корни у основания среднего тотемного столба, самого крупного их трех.

Поднялся ветер. Нет, не цеховой сквозняк, а настоящий ветер! С побегов на верхушке столба сорвало цветы и ярким дождем просыпало на Волчу.

Мутанты ахнули, мы с Миленой тоже – уж больно красивое это было зрелище: облако нежных лепестков ложится на плечи и спину оборотня. И тот ожил, чуть приподнялся, подставив лепесткам волчью морду. При этом глаза его были закрыты, и улыбался он легко, радостно, хотя морда его вообще не предназначена для улыбок.

– Чудо!.. – зашелестело по толпе. – Знак!..

Сияющее марево окутало столб и Волчу. Столб как бы засветился изнутри, и Волча тоже – в живот ему будто засунули раскаленный добела шар, и свет его прошел через плоть и вырвался сквозь поры кожи.

Я мотнул головой, прогоняя наваждение. Перекрестился бы, да не верю. Да и незачем – сгинуло все, как и не было. Мистика? Отнюдь. Просто «диоды» какието очередные сработали, от них и свет.

Волча поднялся. Ни на кого не глядя, наступая на опавшие лепестки, парень двинул к дыре, через которую тут было принято проникать в цех и покидать его.

Или всетаки не приборы? Увиденное не давало мне покоя. Главный тотем будто звал меня к себе. Мы были с ним… одной крови, что ли, если можно так сказать про полено, на котором распустились листики. Я слышал далекие, едва различимые голоса: «Это источник энергии… Но не просто… Оно… Оно помогает… связь с землей, с водой и воздухом… И с Полигоном…» И пришло понимание: столбы – вроде тела, вместилища души. Они помогают населению ЛВЗ, оберегают его, взамен получая искреннюю любовь… Подобных басен я в Чернобыле наслушался по самое не хочу от тех сталкеров, которым мозг проело радиацией. Но тут я сам додумался. Схожутаки с ума?..

В проломе появилась девушка – и бросилась навстречу Волче.