Мятежник сунул дубинку под мышку, взял ветерана за ногу и оттащил тело в сторону. Мандрак показал на другого пленного:

– Ты! Займи его место.

Легионер с трудом поднялся, и как только ему развязали руки, он схватил меч и встал в стойку, готовый драться за свою жизнь.

– Бой!

Такой схватки Марк не видел в школе гладиаторов. Здесь не было попытки оценить противника, выбрать тактику и проверить его реакцию несколькими обманными движениями. Два легионера кинулись друг на друга с мрачными лицами, яростно нанося и парируя удары. Звон клинков наполнил воздух, от металла летели искры. Молодой рекрут вскрикнул от боли и отшатнулся назад, прижимая свободную руку к бедру, откуда сочилась сквозь пальцы кровь. Легионер постарше отступил, тяжело дыша. Они смотрели друг на друга, пока кто-то не потребовал продолжить бой. Толпа подхватила этот крик, и Мандрак обратился к сидящим у костра:

– Возьмите стержень.

Один кивнул, наклонился и взял раскаленный металлический стержень. Одни конец его был обмотан металлической полоской, другой опущен в пламя. Когда человек поднял стержень, конец его светился ярко-желтым светом, потом стал зловеще-красным. Мятежник остановился позади раненого рекрута и приложил к нему раскаленный стержень. Тот дико крикнул от боли и бросился на противника. Еще один яростный обмен ударами – и нога молодого человека подвернулась, он упал на колено, отчаянно пытаясь отражать атаки бывшего товарища. Но онемевшие пальцы ослабли, и меч упал на землю почти рядом с ним. Его противник поднял меч и остановился в нерешительности.

– Чего ты ждешь? – закричал Мандрак. – Кончай с ним! Иначе ляжешь рядом.

Легионер скрипнул зубами, покачал головой, словно просил прощения, и вонзил клинок в грудь раненого рекрута. Рекрут захрипел, откинул назад голову, взмахнул руками и упал. Когда меч вынули из его груди, он несколько раз дернулся и затих. Кровожадная толпа взревела, вскинув вверх кулаки. Два мятежника подошли к победителю. Один отобрал меч, второй отвел его к другой стороне хижины.

Марк заволновался, когда Мандрак подошел к пленным и оглядел группу. Все сидели, опустив голову, никто не хотел быть выбранным для следующего боя.

– Ты… Да, ты, и тот, кто рядом с тобой. Встать! Вышли!

Закончились еще две схватки. Марк сосчитал: осталось четырнадцать человек. Значит, семь схваток. И Децим среди них. Еще есть возможность отомстить. Когда оттащили четвертое тело, Мандрак с улыбкой поводил пальцем в воздухе, словно никак не мог выбрать следующих бойцов. Наконец палец остановился.

– Ты… Встать!

Децим поднялся, молча качая головой в знак протеста. Марк тут же вскочил:

– Я буду с ним драться! Выбери меня!

Мандрак обернулся:

– В чем дело? Доброволец? Смелый парень хочет сразиться со взрослым человеком. Похоже, мы наконец нашли римлянина, который хочет драться. Хорошо, мальчик, он – твой.

– Нет! – крикнул Децим. – Ты не можешь заставить меня драться!

– Вот как! Почему же?

Децим простер к нему руки:

– Освободи меня, и я сделаю тебя богатым. У меня в Риме есть деньги. Сохрани мне жизнь, и я уверяю, что всех вас хорошо наградят. Я клянусь.

– Как интересно, – вслух подумал Мандрак. – И о какой же сумме твоего выкупа мы говорим?

– Полмиллиона сестерциев, – взмолился Децим, но Мандрак не отреагировал. – Хорошо, миллион! Миллион сестерциев!

– Хм, да это целое состояние. – Мандрак задумался. – Подождем, что скажет Брикс. Отведите его в хижину.

– Спасибо, – поблагодарил его Децим. – Ты не пожалеешь.

Когда его уводили, он самодовольно улыбнулся Марку:

– Ну что я тебе говорил? Прощай, мальчик. Передавай привет Титу, когда встретишься с ним в другом мире. Извинись за меня перед Термоном. Скажи ему, что нас связывали только деловые вопросы.

Марк скрипнул зубами и бросил:

– Трус!

Децим покачал головой:

– Нет, просто выживший.

Потом его увели, и он исчез за кожаным занавесом. Мандрак подошел к Марку и с любопытством посмотрел на него.

– Жаль, что пропадает такая смелость. Но ты умрешь вместе с другими. Вопрос в том, кого выбрать для тебя. Я проявлю справедливость, и схватка будет честной.

Он изучающе взглянул на легионеров и слуг Децима. Все были крепкие, кроме одного.

– Ты, трибун. По возрасту вы почти равны. Смею сказать, ты прожил жизнь достаточно беззаботно, тебя баловали и научили хоть как-то владеть мечом. Думаю, мальчика-то сумеешь одолеть?

Квинт медленно поднялся, презрительно скривившись:

– Я не ничтожный гладиатор, как ты. Я покажу тебе, как дерутся римские аристократы.

В последний момент у него дрогнули губы, выдавая его истинные чувства. Мандрак хихикнул:

– Попробуй. Как и все римские аристократы, ты боишься настоящего боя. Но не будем говорить о других. Не сегодня. Не здесь.

Он развязал руки Квинту и Марку.

– Займите позиции.

Два мятежника вытащили их на середину и поставили друг против друга. К их ногам бросили мечи. Квинт быстро схватил меч, не ожидая команды. Марк заметил, что его противник нервничает даже больше, чем он. Теперь, когда Децима увели, избавив от жестокого состязания, мальчик не хотел сражаться ни с Квинтом, ни с кем-то другим. Но пока он дышит, он будет драться. Ставя своей целью выжить, он все-таки надеялся, что Брикс освободит его. Если сейчас он будет протестовать, то разделит судьбу ветерана, который отказался от сражения.

Марк наклонился, взял меч и безотчетно проверил его на вес и баланс, как учили. Потом проделал несколько пробных движений клинком и понял, как поведет себя меч в бою.

– Начали! – крикнул Мандрак.

В отличие от предыдущих схваток, оба бойца не шелохнулись. Марк выбросил из головы все мысли и сосредоточился на том, что его ожидает. Квинт был среднего роста и хрупкого телосложения, а значит, он мог быстро двигаться, но радиус действия у него был лишь немного больше, чем у Марка. Как и многие другие молодые люди, он любил выпить и повеселиться. После нескольких дней марша его реакции могли замедлиться по сравнению с реакциями тех, кто тренировался в школе гладиаторов. Марк постарался вспомнить что-нибудь из их краткой стычки в Аримине, что может дать ему преимущество в сегодняшнем бою.

Толпа затихла, чувствуя, что этот бой будет другим, более искусным.

Марк поднял меч, повернулся к Квинту боком, ограничивая для противника область поражения, и стал медленно продвигаться вперед. Квинт чуть согнул ноги и застыл, поджидая Марка. Концы их мечей соприкоснулись, и Марк, слегка надавив, подвел острие под клинок противника. Квинт быстро выполнил захват и отвел клинок Марка в сторону. Затем тут же сделал обманный выпад, прыгнув вперед и одновременно выбросив руку. Марк сделал вид, что парирует удар, и предположил, что Квинт снова проведет захват. Так и случилось. Марк отвел клинок Квинта в сторону и мгновенно шагнул вперед. Квинт быстро отскочил и стал размахивать мечом, чтобы блокировать атаку и не дать Марку подойти слишком близко. Марк довольствовался легким ударом по предплечью противника. Длинный порез был неглубоким, но выглядел не очень хорошо, особенно когда полилась кровь. Марк отступил назад и уставился на Квинта, пытаясь угадать его следующее движение.

Трибун попятился и с беспокойством посмотрел на порез. Зрители в толпе, которые что-то понимали в гладиаторских боях, одобрили начало боя. Марк захватил контроль над схваткой на этой самодельной арене. Он знал, что полученная рана поколеблет уверенность противника. В глазах Квинта мелькнул страх, когда он снова принял нижнюю стойку, намереваясь вернуть себе инициативу.

Еще до того как он начал движение, было очевидно, что последует стремительная атака. Марк позволил ему приблизиться и в последний миг переместился в сторону, так что клинок прошел рядом с его головой, не причинив вреда. Квинт по инерции пролетел вперед, и Марк опустил меч, чтобы воспользоваться моментом и резануть Квинта по бедру. Оба снова повернулись друг к другу, и теперь на лице трибуна явственно проступил страх. Марк приложил все усилия, чтобы его лицо было похоже на маску: холодное, безжалостное и непроницаемое.