— Иллюзионисты, факиры, чревовещатели — все мы продолжатели древнейшей традиции, — говорит он. — Колдуны и прорицатели существовали на заре человечества. Первый человек, научившийся фокусам, обрел власть над своими соплеменниками. Уже в Древнем Египте жрецы легко заставляли в храмах подниматься и закатываться солнце… Сейчас это проделывает любой школьник, а чудо описано в учебниках физики. Или трюк со стиранием собственной тени со стены храма… Да, можно сказать, что храмы были первыми цирками в истории.

— Ну а в более близкое время?

— Талантливых продолжателей хватало. Мерлин, Нострадамус, Калиостро и последний из знаменитостей, Уден, пользовались техническими приемами, используя малоизвестные в то время химические и физические явления. Вот, к примеру, Нострдамус. Своим возвышением он обязан Екатерине Медичи. В 1550 году ему удалось явить перед ее взором целую вереницу усопших монархов. Два века спустя физик Робертсон совершил точно такое же чудо с помощью системы наклонных зеркал и переодетых статистов, спрятанных в соседней комнате. Я говорю «чудо», но на каждое из них уходит 2–3 года упорной работы. Ведь фокусники не выдают себя за провидцев, коим внутренний голос (или, если хотите, биотоки) возвещает особо таинственные сведения. От фокусников требуется одно: чтобы они проделывали свои фокусы максимально ловко.

Основной принцип иллюзиониста, казалось бы, не так уж сложен: «Говори обратное тому, что делаешь». Ибо это было установлено еще первыми фокусниками — человек не в силах внимательно следить за двумя действиями одновременно.

Любой номер основывается на едином принципе: всякое действие, как бы просто оно ни было, состоит из нескольких отдельных движений. Если иллюзионист выполняет не торопясь и самым естественным образом девять движений, у зрителя не будет никаких оснований считать, что десятый жест, не отличающийся от предыдущих, выполнен не так, как другие.

Как это ни покажется парадоксальным, но иллюзионист меньше всего опасается разоблачения со стороны людей образованных, склонных к логическим умозаключениям. Подобный человек во всем ищет закономерности, в том числе и в действиях фокусника. Именно это пристрастие тут же подводит его.

Так называемых простаков — вот кого побаиваются чародеи. Упрямый и ограниченный ум, уверенный, что «этого не может быть», гораздо труднее провести — и не потому, что он разгадал секрет трюка, а потому, что его хозяин доверяет только себе, целиком полагаясь на житейский опыт и здравый смысл. Любой фокус — это правда, замаскированная под сказку для взрослых. Недаром в уставе международной ассоциации магов записано: «Умение показывать фокусы — отнюдь не детская забава. Это прежде всего искусство для взрослых, искусство, утонченное и захватывающее настоящих ценителей, искусство, оттачивающее ум и дающее наслаждение».

Индия славится своими фокусами, но Египет дал магов намного более искусных, чем их индийские собратья. Египет — родина магии. Так, араб Ибн-Батуса (он жил в XIV веке), описавший фокус с веревкой, создал легенду, которую сам же разнес по всему свету. Говорят, что королева Виктория предлагала тысячу фунтов стерлингов тому, кто покажет фокус с веревкой. Английский иллюзионист Джон Маскелай увеличил награду до пяти тысяч, а один лорд — до десяти. Но найти претендента на премию оказалось невозможным.

Морис Метерлинк поразил всю Европу рассказом об этом виденном им фокусе. Факир бросил в небо веревку, она повисла в воздухе, остановленная движением руки мага, затем по ней пополз вверх мальчик и исчез в небе… Другие путешественники, описывая знаменитый номер с веревкой, свидетельствовали: мальчик не просто исчезал в небе, а сверху падали в беспорядке куски его тела, которые ассистенты факира убирали в мешок, и под конец из этого мешка появлялся живой и невредимый… все тот же мальчик.

Попробуй разобраться в этом чуде, отделить пшеницу от плевел.

У Метерлинка было плохое зрение. Иначе, несмотря на закатное солнце и перегретый воздух, несмотря на висящую в воздухе пыль, он бы увидел, как брошенная в воздух веревка цепляется за натянутую меж двух деревьев нить. Еще бы он увидел, как мальчик, поднявшись наверх, исчезает в кроне ближайшего дерева, с тем, чтобы, тайком опустившись вниз, влезть в мешок и там «воскреснуть». Но писатель приехал в Индию, готовый к чудесам.

Маг Ратайо ставит перед зрителями два стула, магнетизирует у них на глазах женщину, которая каменеет и падает ему на руки; затем он кладет ее между двух стульев плечами на один, ногами — на другой и вдруг вырывает из-под ног стул! Женщина, «лишенная притяжения», остается висеть параллельно полу, опираясь на затылок и плечи… Разве мы не раскрываем рот?

Однако если вы попросите факира вытащить стул не из-под ног, а из-под головы магнетизированной женщины, он откажется. А если вы по примеру Ратайо подхватите женщину в объятия, то убедитесь, что очаровательная ассистентка заключена до бедер в стальной корсет. Если вы погладите ее по затылку, то под длинными (вне зависимости от моды) волосами вы нащупаете стальной крючок, которым заканчивается на затылке корсет. В конце концов, если вы распространите свое любопытство и на стул под головой у левитирующей женщины, вы удивитесь, насколько он тяжел, а если у вас хватит времени, то найдете в нем и отверстие, куда вставляется крючок от корсета.

Он медленно подходит к жаровне, так же медленно берет прут рукой в черной перчатке. Конец прута раскален докрасна. Он вытаскивает из-за пояса свернутую газету и подносит ее к пруту. Бумага вспыхивает. Факир отбрасывает пылающую газету, медленно приближает голую руку к стержню и вдруг хватает его! Затем показывает раскрытую ладонь: никаких ожогов…

Он по-прежнему держит раскаленный стержень рукой в перчатке. Другой рукой вытаскивает из-за пояса платок и долго вытирает язык. Затем подносит пышущую жаром пику ко рту и вонзает ее в язык. Слышно, как потрескивает плоть, запах горелого мяса заволакивает первые ряды. Вопли: «Довольно! Хватит!»

Чудодей вновь вытирает язык платком и демонстрирует его залу, он розовый и ничуть не поврежден. В чем же суть фокуса?

В ловкости факира от начала до конца. Натрите руку смесью мыла и квасцов и после этого преспокойно беритесь за любой раскаленный предмет.

Да, но язык? Но запах горелого мяса?

Вы не знаете, что факир не только вытер платком язык. У него в платок был завернут тщательно вырезанный говяжий эскалоп, издали очень похожий на язык; его-то и всунул маг, улучив момент, между зубами.

Не стоит расстраиваться, что вас провели. Других, куда более опытных специалистов, обводили вокруг пальца.

…Ясновидящая сидит, повернувшись спиной к залу, ее ассистент молчит. Более того, глаза у сидящей на сцене завязаны плотной материей. Нескольких человек из зрителей просят на сцену, чтобы они сами смогли убедиться: повязка непроницаема. Затем появляется черная доска. Кто-нибудь пишет на ней мелом дату: скажем, 11 ноября 1918 года. Партнер ясновидящий, повторяю, молчит.

Кудесница между тем спокойно изрекает:

— 11 ноября 1918 года.

Поразительно!

Зрители расходятся после сеанса в уверенности, что все-таки мозг человека наделен невидимыми, неизученными силами. Однако в действительности дело куда проще. Повязка на глазах у медиума — двойная. Снаружи — легкая прозрачная ткань, а внутри — плотная и светонепроницаемая. Но зато в ней проделаны два отверстия. «Контролерам» из публики повязку надевают так, что отверстия оказываются на затылке. Зато ясновидящей…

Хорошо, а как же все-таки она «видит», сидя спиной к доске! С помощью системы сигналов. Партнер положением ног, рук, движением подбородка, направлением взгляда поочередно «читает» слова и цифры. После небольшой тренировки вы сами убедитесь, что это не так сложно, как кажется. Вы сможете даже ехать на машине по городу с завязанными глазами, как это делал недавно один из претендентов в телепаты, хотя не менее десяти человек, в том числе двое полицейских (!), надевали повязку и убедились в ее «полной непроницаемости».