Клисс ее побаивался, она была еще хуже Лейлы. Она не носила юбок, предпочитала удобные комбинезоны и стриглась коротко и небрежно: неприятное, беспокоящее Саймона сходство с Тиной Хэдис. Но если Тина при этом обладала почти аристократическим изяществом – результат то ли тергаронской военной муштры, то ли воспитания, полученного в детстве на Манокаре, – то Римма была неуклюжа, неряшлива и манерами напоминала лесных зверушек из мультфильмов про Умазайку.
Она сразу же объявила:
– У нас тут казарма, и нам наплевать, нравится тебе это или нет, так что привыкай!
Судя по блеску ее глаз и наставительно-торжествующему тону, ей «казарма» нравилась. Римма также сообщила, что Саймон на первое время будет салагой – мол, от этого никуда не денешься, такова традиция.
– Детка, сказать тебе по секрету, сколько мне лет? – вздохнул Клисс. – Сказать, а? Без малого тридцать восемь. Не знаю, на сколько я выгляжу после этих… пластических операций, но в салаги я не гожусь.
– Не называй меня деткой, в зубы получишь! – огрызнулась Римма. – У нас тут своя субординация, и на твои претензии нам наплевать. Будешь как все.
Чтобы приспособиться, Саймон начал играть под дурачка: мол, после пыток, которым подвергал его Лиргисо, он слегка свихнулся, так что с него взятки гладки. Это сработало, и все же кое-кто его невзлюбил: Клисса считали виновником гибели десантников, расстрелянных «цербером». Как будто от него что-то зависело!
На третий день после того, как Саймона приняли в штат, ему довелось присутствовать при казни агента, совершившего должностное преступление. Штаб-квартира «Конторы Игрек» располагалась на борту корабля, и всех собрали в одном из пустых грузовых отсеков. Просторный серый зал, стеллажи вдоль стен, по потолку растянулись ряды одинаковых плафонов. Надо смотреть под ноги, чтобы не запнуться о крепления для контейнеров. Когда Римма объяснила, что здесь произойдет, Саймон ощутил почти забытый внутренний зуд, знакомый каждому эксцессеру: вот бы все это заснять!
Агента осудили за самовольный расстрел гостей на приеме у Тлемлелха в Синсаодге. Маршал (Саймон уже знал, что он первая шишка в «Конторе Игрек» и прилетел на Нез, чтобы лично руководить важной операцией) собственноручно привел приговор в исполнение, а затем убрал пистолет в кобуру, оглядел хранящих молчание подчиненных и спросил:
– Кто-нибудь считает, что это несправедливо? Можете высказаться, я всех выслушаю. Энзо, это ты, кажется, говорил, что Гулер не заслуживает смерти?
– Говорил, – после заминки отозвался Энзо. Саймон не видел его из-за чужих спин, слышал только напряженный от сдержанного негодования голос. – На этом приеме в Синсаодге собрались со всей Галактики шлюхи и педики, которым нет никакого дела до наших целей. Если их нельзя убивать – тогда я не знаю, Маршал… Может, нам тогда всем скопом попроситься в полицейские на Незе или уйти в монастырь? А Гулера довели, у него был срыв. Он перед этим поймал обрывок разговора, как Лиргисо заявил, что будет добиваться легализации, чтобы его повсюду принимали в высшем обществе. Ну, и Гулер решил его подставить, чтоб ничего такого не было, а вы его за это к вышке…
– Дурак, – тяжело вздохнул Маршал. – И ты дурак, и Гулер был дураком. Он решил подставить Лиргисо, а вместо этого подставил организацию! Мы теперь террористы! Может, Энзо, ты впервые об этом слышишь? Об этом сейчас кричат все незийские телеканалы! Потому что все то дерьмо, которое собралось в Синсаодге, – это деятели культуры, известные творческие личности, и галактическая общественность считает, что стрелять в них нельзя! «Подразделение Игрек» скомпрометировано, мы вне закона. Незийские спецслужбы не умеют работать, но не сегодня-завтра здесь будет космополовское подразделение по борьбе с межзвездным терроризмом, правительство Неза уже заключило соглашение с Космополом. И все из-за одного-единственного дурака!
– У него был срыв… – повторил Энзо, теперь уже неуверенно и подавленно.
– Его можно было бы оправдать, если бы он ликвидировал Лиргисо и Тину Хэдис. А то ведь перестрелял подвернувшуюся под руку шушеру, а эти остались невредимы!
– Хэдис он ранил в плечо, – напомнил другой голос. – А Лиргисо применил какие-то экстрасенсорные заморочки, так что в него невозможно было попасть.
– Задание не выполнено, организации нанесен ущерб, – жестко подытожил Маршал. Сделал паузу и добавил: – Гулер не был предателем, но его ошибка равносильна предательству, поэтому он заслужил казни. А если просто по-человечески, то парнем он был неплохим, и я скорблю о нем вместе со всеми… Похороним его с обычными почестями.
Саймон принял к сведению, что за ошибку тут могут и прихлопнуть. Ничего, он будет полезным и осторожным, с ним такого не произойдет. Цели «Подразделения Игрек» он одобрял: Великая Чистка, защита человечества от всего аномального и непонятного, предотвращение необратимых перемен, ликвидация мутантов любого толка и в первую очередь – так называемых экстрасенсов-бойцов (Стив Баталов, Тина Хэдис и Лиргисо принадлежали именно к этой особо опасной разновидности).
Правда, понятие «человечество» тут трактовалось чересчур растяжимо: и люди, и гинтийцы, и шиайтиане, и незийцы, и даже волосатые кесолиане – все друг другу братья и сестры, от такой расовой уравниловки Клисса коробило. Зато к негуманоидам в «Конторе Игрек» относились с прохладцей: никаких силарцев или синиссов, никаких энбоно. Пусть чужаки остаются сами по себе, человечество в них не нуждается.
– Скорее всего, Баталова мы не стали бы трогать, – сказал Саймону Бишон. – Пришелец из параллельной Вселенной, да еще с силарским гражданством – не наш клиент. Но есть одно серьезное «но»: вирулентность. Достоверно известно, что Тина Хэдис не обладала раньше экстрасенсорными способностями. На Тергароне ее как только ни тестировали, однако ничего подобного не выявили. Потом она в течение долгого времени жила с Баталовым, и в результате – мутация. Можешь представить, что будет, если это пойдет по цепочке? Если начнется эпидемия?
Саймон представил, и ему стало тошнехонько.
– Почему их не уничтожили в Синсаодге?
– Не получилось, – буркнул Груша. – Неучтенные факторы… Во-первых, оказалось, что у Лиргисо есть защита от излучения. Во-вторых, организаторы торжества в последний момент разрешили энбоно прийти на прием с вооруженной охраной – целая армия громил-негуманоидов с кинжалами, их было больше, чем наших людей, и подчинялись они только своим хозяевам, а те приказали им охранять Баталова и Лагайма. В-третьих, Лагайм засек излучатели.
– Он тоже экстрасенс-боец?
– По нашим данным, нет. Он мутант-«сканер» с редчайшими возможностями и до сих пор находится в здравом уме, вот что удивительно…
– А по-моему, он псих, – возразил Клисс.
– Саймон, ты других «сканеров» не видел! – Груша покачал головой, то ли расстроенно, то ли задумчиво.
Помимо пространных рассказов о Лиргисо, «Контора Игрек» получила от Саймона кое-какую тактически ценную информацию, и теперь полевые агенты по всему Незу выслеживали Хинара. Маршал приказал взять его живым: личный пилот Лиргисо должен много чего знать. Наверняка у него такой же гипноблок, как у Лейлы, но это уже будет Грушина забота, а Саймон про себя тихонько радовался тому, что желтомордый наконец-то за все поплатится.
Пока что радость была смешана с беспокойным ожиданием: из клиники, где ему выращивали новую ногу, шиайтианин сбежал за полчаса до того, как за ним пришли. Видимо, Лиргисо успел передать ему предупреждение, однако забрать его не смог: он получил на дуэли тяжелые травмы и, похоже, снова поменял тело; когда группа захвата ворвалась в его потайное убежище, он лежал в «коконе» и телепортировался прямо оттуда.
По ночам, перед тем как уснуть, Саймон предавался сладким мечтам о мести. Он еще расквитается с лярнийским выродком… Правда, при одной мысли о встрече с Лиргисо его охватывало оцепенение, но кто сказал, что им надо встречаться? Нет уж, от Лиргисо он будет держаться подальше, однако это не помешает ему отомстить: он убьет Топаза.
