Потом Тина подняла голову, огляделась, вытерла липкое от вина лицо. Полуоглушенный Лиргисо тоже приподнялся, зло морщась, и прошипел:

– Флассов фонтан… Тлемлелх мне за это заплатит! Устроил, Фласс, аттракциончик! – Он погладил Топала и жалостливо пробормотал: – Бедный мой, ты ведь не любишь купаться…

– Тлемлелх тут ни при чем, – возразила Тина. – Я думаю, это друзья наших друзей вывели из строя антигравы фонтана, – она кивнула на тела агентов. – Ответный удар.

Подошвы скользили по затопленным плитам, покрытые темными влажными пятнами диваны и кресла выглядели неряшливо, как в квартире, где протекает потолок. Гости вставали с пола и пытались отжимать мокрую одежду. Тине снова пришел на память «взбесившийся водопровод» – образ, навеянный сравнением древнего земного писателя и рассказом Зелгони об автономных бюрократических организациях.

У стены лежали на полу охранники в униформе с эмблемами «ми-гиайо» – эти вставать не спешили и вообще не подавали признаков жизни. Тина склонилась над ближайшим: жив, но без сознания, как будто его накачали сильнодействующим снотворным либо парализовали.

– Фласс… – опять процедил Лиргисо, он выглядел озабоченным и злым. – Тина, я боюсь, что все это припишут мне, и тогда мои планы, о которых я тебе говорил, пойдут на завтрак Флассу!

В полумраке соседнего зала в них начали стрелять. Левую руку выше локтя обожгло, Тина отпрыгнула за сюрреалистическое переплетение изогнутых колонн. Скорее всего, агенты воспользовались оружием выведенных из игры охранников – тогда у них есть лазерные пистолеты и парализаторы, вряд ли они смогли протащить через кордоны сторожевой системы что-нибудь свое.

Рука стала неестественно тяжелой и висела как плеть. Разорвав шелковую ткань рукава, Тина увидела запекшуюся рану, черную в свете голубовато мерцающих нитей, свисающих с потолка. Мышцы и нервы безнадежно повреждены.

– Ты ранена? – спросил Лиргисо – он каким-то образом сумел остаться невредимым и присоединился к ней. – У меня есть инъектор с анестезирующими капсулами.

– Я и так почти ничего не чувствую. Мои болевые рецепторы заблокированы.

– Вот и ответ на вопрос, почему тебе чужды сильные страсти! – Губы Лиргисо искривила сардоническая усмешка. – Тот, кто не знаком с болью, не способен любить.

– Давай без сентенций! – прошептала Тина. – Или нас найдут.

– Нас и так найдут, по запаху, – он еще сильнее скривился. – Мы благоухаем дешевым вином, как подзаборная пьянь! Фласс, эта пакость забивает аромат моих духов, не прощу этого Тлемлелху… Где были его мозги, когда он одобрил идею фонтана-арки?

Публика в зале, и без того встревоженная, начала суетиться и кричать, одни падали на пол, другие бежали к выходу, но по дороге тоже падали. Тина похолодела, когда поняла, что происходит: агенты расстреливают гостей.

– Фласс, что они делают?!

Ее поразила смесь тоски и ярости в голосе Лиргисо – неужели он способен пожалеть людей, которых ни за что убивают? – но через секунду все встало на свои места.

– На меня же все свалят! – Живущий-в-Прохладе скрипнул зубами, и Топаз у него на плече, словно заразившись его настроением, агрессивно зашипел. – Имитация перестрелки, весь урожай трупов запишут на мой счет, а разве я кого-нибудь здесь убил, кроме того флассова киборга?! Тина, что эти мерзавцы делают с моей репутацией… Мне же никто не поверит!

– Зато мне поверят. – Тина повернулась к нему. – Останови их, ты ведь можешь больше, чем я. Это именно то, что тебе нужно, – ты спасешь гостей Тлемлелха от террористов, а я расскажу правду, если останусь жива.

Лиргисо размышлял всего секунду, потом слегка прищурился и кивнул. Паника в зале продолжалась, но никто больше не падал.

– Я вывел из строя все оружие в двадцатиметровом радиусе, – сообщил он чуть погодя. – А ты серьезно собираешься выступить на моей стороне?

– Я собираюсь рассказать правду, какой бы она ни была. И я хочу, чтобы истинные виновники этого за все ответили.

Тина оттолкнулась от пола здоровой рукой и рывком поднялась на ноги. Лиргисо тоже выпрямился и теперь насмешливо смотрел на нее сверху вниз, словно чего-то ждал.

– Помоги мне, пожалуйста, – попросила Тина.

– О, я впервые слышу от тебя такие слова!

– Это в твоих интересах, и ты наверняка это понимаешь. Ты можешь телепортироваться в Хлиоритовый зал?

– Увы, я не знаю, как он выглядит. Поль находится там?

– Да. Идем скорее.

– Итак, теперь мы союзники? – Лиргисо рассмеялся. – Фласс, мне это даже нравится!

Пучки голубоватых световодов наполняли зал неярким зыбким светом, темный потолок подпирали разветвляющиеся колонны. Пострадавших было не меньше двух десятков. Одни лежали неподвижно, другие шевелились и стонали. Около женщины с выжженным над виском отверстием валялся пушистый биомех, мерно двигающий лапами – видимо, замкнуло какие-то цепи. Обезоруженные агенты рассредоточились среди перепуганной публики и ничем себя не выдавали.

Наперерез Тине и Лиргисо промчалось, истошно вереща, взъерошенное пернатое существо, за ним гналось другое – распластавшийся в прыжке белесый хищник с вытянутой мордой, прикрепленная к его ошейнику цепочка звонкой блестящей змейкой струилась по полу. Преследователь ухватил пернатого зубами за хвост и выдрал длинное перо. Эта парочка сбила с ног раненого, который брел, хромая, к ближайшему терминалу, и скрылась в полумраке.

Тина про себя выругалась. Это не театр абсурда и не глюки наркомана – это наглядные результаты операции «Подразделения Игрек», шоу из серии «Серьезные люди делают серьезную работу».

Еще один раненый пытался встать, хватаясь за колонну, его лицевые мышцы дрожали от напряжения, как студень. Какие бы благие цели ни декларировала «Контора Игрек», она должна исчезнуть. Чем скорее, тем лучше.

По дороге Лиргисо выводил из строя оружие, а Тина пыталась просчитать ситуацию. Арендованный Тлемлелхом курортный комплекс накрыт мощным силовым куполом; вероятно, агенты «Подразделения Игрек» нейтрализовали персонал генераторов, а после включили силовой щит, блокирующий парадный вход, – вот и ответ на вопрос, почему здесь до сих пор нет полиции.

После дозы излучения Тина чувствовала себя оглушенной, в одиночку она не дошла бы до Хлиоритового зала. Агентов было много, они прятались среди охваченных паникой гостей, и каждый выжидал момента, чтобы нанести верный удар. В испускающем персиковое свечение люминогласовом коридоре из-за угла выскочила девушка в тунике из металлизированных полос и шнурков, натянула тетиву компактного лука… Стрела не долетела до цели: застыла в воздухе, повернула обратно и пробила агентке горло.

– Как тебе это нравится? – усмехнулся Лиргисо. – Я предпочитаю убивать эстетично.

Девушка хрипела и билась на полу, захлебываясь собственной кровью. Тина на секунду присела возле нее и нанесла здоровой рукой удар в висок, оборвав агонию, а заодно бросила быстрый взгляд на лук: ясно, сотрудница «Подразделения Игрек» пронесла его на торжество в разобранном виде, замаскировав составные части оружия под элементы своего наряда.

– Впрочем, я никогда не отрицал того, что милосердие тоже может быть эстетичным, – прокомментировал действия Тины Лиргисо.

– Хлиоритовый зал за этой стеной. Стенки здесь капитальные, да еще облицованы с той стороны каменными плитами, я пробить не смогу.

Она не чувствовала излучения, а Лиргисо после недолгого сканирования сказал, что не обнаружил поблизости ни одного рабочего излучателя. Под манжетой у него был спрятан браслет с индикатором, и глазок его также оставался тусклым.

Стив по-прежнему не отвечал на вызов.

За поворотом – арка. Проход загораживали неги с лазерными пистолетами, изъятыми, вероятно, у «ми-гиайо», и кинжалами в ножнах. На чьей они стороне?

– С дороги, рабы! – приказал Лиргисо.

Прикрепленный к его воротнику переводчик в виде темно-синей многолучевой звезды повторил эту фразу на языке энбоно.

Один из негов что-то сказал в ответ. Лиргисо, выслушав, состроил презрительную гримасу.