Затылок в крови, спина тоже… Саймон взял из аптечки баллончик с мгновенно застывающим антисептическим гелем и обработал, насколько сумел, поврежденные участки. Потом вылез из аэрокара и побрел по шоссе в ту сторону, где переливались огоньки.
Чувствовал он себя все хуже и хуже. Хминк – препарат кратковременного действия, совсем не то, что мейцан, а если припомнить, сколько побоев выпало на долю Клисса за последние несколько суток, нечего удивляться, что все тело у него болело и ноги заплетались.
В конце концов он шагнул к обочине и упал на сухую неровную землю, поросшую колкими стебельками. В кустах одуряюще стрекотали ночные насекомые, и этот стрекот сплетался с болью, тянул Саймона в распахнувшуюся пропасть… Вдруг его начали трясти, звать, щупать пульс.
Ночь еще не закончилась, но теперь он лежал в круге света. Над ним склонились мужчина и девушка-незийка в белой форме «Службы заботы», опекающей туристов. Увидев, что он очнулся, серокожая девушка поднесла к его губам бутылочку с витаминизированной водой. Саймон начал жадно глотать прохладную жидкость.
– Что с вами случилось? – спросил мужчина, когда его напарница отняла бутылочку.
– Меня чуть не убили два чокнутых отморозка, – с трудом выдавал Клисс.
Спасители переглянулись.
– Где это произошло?
Саймон неопределенно махнул рукой.
– Как они выглядели?
– Один рыжий, а у другого длинные цветные волосы…
Тут он опомнился (вдруг останки Эммануила Медо и Поля будут найдены и опознаны!) и поспешно добавил:
– Ничего больше не знаю. Они убежали.
Незийка принесла портативный меданализатор. Ссадины, порезы, ожоги, ушибы… Переломов нет. Нервное истощение. В крови обнаружены продукты распада хминка (несущественно, хминк не вызывает привыкания и не относится к числу запрещенных на Незе допингов – по крайней мере, так было восемь лет назад).
– Вы сможете дойти до машины? – спросил мужчина.
Когда Клисс встал, из кармана что-то выпало. Пульт! Надо было его выбросить. Космополовцев вряд ли обрадует известие о том, что их экспериментальной гиперпространственной установки больше нет. Будь она в наличии, Саймон мог бы рассчитывать на вознаграждение, но если он признается, что подорвал ее… Такая штука, наверное, миллиарды стоит!
Незийка наклонилась и подняла темный прямоугольник.
– Это ваше, м’гис?
– Нет. – Саймон постарался изобразить крайнее безразличие. – Не мое. Нашел я его, под ногами валялся. Смотрю, пульт для телеблока лежит, я и взял, вдруг пригодится. Взял, потому что ничей. А он оказался какой-то не такой, типа нестандарт.
– Вполне стандартный, – возразила девушка. – У меня дома такой же.
Ну, ничего странного: космополовские спецы замаскировали свое изделие под расхожий бытовой предмет.
– Он неисправный, – объяснил Саймон. – Телеблок от него почему-то не включается. Выкинуть его нужно – мало ли кто за него руками хватался. Я его здесь нашел, на шоссе.
Спасители снова переглянулись. Похоже, их озадачило то, что Саймон так волнуется из-за никчемной находки. Немного переиграл…
– Да мне нет до него никакого дела! Ерундовая вещица, я сунул ее в карман, потому что находился в полубессознательном состоянии. Был бы вменяемый, в жизни бы не подобрал!
– Идемте, – мягко перебил офицер «Службы заботы». – Вам надо отдохнуть. Как вас зовут?
– Самюэль Рокши. Я турист с Ниара.
Самюэль Рокши – чем не имя? А турист – вполне уважаемый на Незе статус, одна из главных доходных статей этой планеты.
Его отвезли в Месеодге, небольшой городок на берегу моря. Там Саймон получил медицинскую помощь и заодно узнал, что находится на одном из островов Орибского архипелага, знаменитого курортного рая.
Утром он покинул медпункт «Службы заботы», купил в первой же лавке дешевый парик, пересчитал оставшуюся мелочь и направился к стоянке аэрокаров. Если он хочет спокойно жить дальше, он должен убить Ивену и доктора Суйме.
– Все повторяется, – негромко сказал Стив. – Как на Ниаре, когда за нами охотились люди из «Галактического лидера».
Тина думала, что он спит. Они лежали рядом на широком гелевом ложе, в круглой комнате с приглушенно-желтым, как осенняя листва, потолком. Бокс в силарской больнице. Целители не возражали против того, чтобы Тина поселилась вместе с пациентом, – по их словам выходило, что это даже к лучшему.
Услышав голос Стива, Тина повернулась, приподнялась на локте.
– Как ты себя чувствуешь?
– Как борец, которому переломали кости. У меня кости в порядке, хотя ощущения того же рода. Память на этот раз осталась при мне, но делать некоторые вещи я в ближайшее время не смогу.
– У тебя все восстановится.
– Восстановится, – согласился Стив, – но не сразу, а действовать надо сейчас. Целители сказали, для полного восстановления под их контролем я должен провести здесь около года. На это просто нет времени.
Он в течение нескольких часов истекал кровью, пригвожденный к стене стальными дротиками, а сверхвысокочастотное пси-излучение раздирало на куски его сознание. Возможно, те, кто захватил его, сочли, что он уже готов, а возможно, они просто не знали о том, что в гиперпространстве, чуждой и некомфортной для человека среде, Стив чувствует себя как дома. Так или иначе, но в этой внепространственной бездне, где больные и раненые обычно сразу же умирают, он ожил – со всеми вытекающими последствиями для противников.
Силарское посольство в связи с нападением на силарского гражданина Стива Баталова заявило официальный протест, власти Неза поддержали силарцев и обещали разобраться. Правда, пока они не разобрались даже с той группой, которая пыталась задействовать в Пьялашарте генератор антиматерии. И концов не найти: двое задержанных на месте происшествия бесследно исчезли, гинтиец-киборг Янглир (неизвестно, живой или мертвый) тоже как в воду канул.
Космопол категорически отрицал свою причастность к этому инциденту, а сотрудники других известных и неизвестных галактических спецслужб после завершения операции в Пьялашарте мгновенно рассредоточились, словно их тут и не было, как тараканы на кухне после щелчка выключателя: оперативные работники должны быть оперативными!
Новых покушений на Стива и Тину пока не было. Впрочем, силарская миссия, при всей своей мнимой незащищенности, не то место, где можно беспрепятственно на кого-то напасть.
– У Лиргисо нет шансов смыться с Неза вместе с Полем, – сказала Тина. – Они где-то здесь.
– Думаешь?
– Власти устроили форменную блокаду, весь транспорт в зоне разгона досматривают. Как эта сволочь сейчас выглядит, никто не знает, поэтому ищут Поля. И работают на совесть – незийская полиция не любит выдавать своих на растерзание бандитам, а Поль для них свой, хоть и ушел со службы. Причем никто не протестует. Журналисты сделали из Лиргисо такое пугало галактического масштаба, что народ согласен на все, лишь бы его поймали.
– Если он, как и я, способен телепортироваться с одной планеты на другую в пределах звездной системы, от блокады никакого толку, – задумчиво произнес Стив. – Ему тогда не обязательно стартовать с Неза. Ладно, болеть целый год я не собираюсь. Сейчас выпишусь, и подумаем, что делать дальше.
Он сел на постели – обманчиво нескладный, жилистый, мускулистый; под глазами залегли темные круги, но изможденным он не выглядел. На его теле даже шрамов от дротиков не осталось, и это был хороший признак: свои способности к регенерации Стив сохранил полностью.
– Жаль, что ты не захватил что-нибудь с того корабля – журнал или кристаллы с информацией, чтобы выяснить, кто это был.
– Я захватил весь корабль целиком. И припрятал до лучших времен. Фласс доставил его на одну неосвоенную планету, он будет лежать там и ждать нас.
Створки из желтого лакированного дерева раздвинулись, появился робот с завтраком – столик-чаша на осьминожьих ножках. Они заканчивали трапезу, когда просигналил Тинин передатчик.
– Тина, здравствуй, – голос Ольги, немного растерянный. – Как там Стив?
