Тут уже не выдержал Веник:

– Да ты чего, старый! – воскликнул он, изображая негодование. – Это что же такое? Это же злоупотребление получается!

Эта удачная формулировка подействовала на старика. Тот уже не так резко и даже както неуверенно сказал:

– Поговори еще мне, молокосос…

– Погодите, – успокаивающе сказал Фил, сложив руки на груди. – Давайте разберемся и спокойно разойдемся. Вы что, не видите, что мы свои?

Наум пригляделся к их повязкам:

– СП, – сказал он. – Это где ж, такая станциято?

– Ты чего, про "Спортивную" не слышал?

– Слышатьто слышал, только тут вы чего делаете?

– Так сказали же, на "Курскую" идем! – не выдержал Веник изображая недовольство.

– Спокойно, – снова сказал Фил. – Давайте так. Мы оружие сдали ведь? Сдали. Теперь давайте позвоним и все выясним. Они там подтвердят наши полномочия. Где тут у вас телефон?

– Ладно, – сказал старик подумав. – Наум, наблюдай за ними!

Он шагнул в сторону. Рядом на одном из ящиков стоял древний телефонный аппарат. Дед, отложил обрез на ящик рядом и снял трубку. В тоннеле громко пискнул зуммер.

– Главная! – раздалось из динамика, который был до того громкий, что все присутствующие прекрасно его услышали.

– Это третий, – сказал старик. – У меня тут какието трое. Говорят, что со "Спортивной"…

– Задержать! Немедленно! К вам уже выехали! – заревела трубка. Венику показалось, что он узнал голос черноплащевого.

Не успел он это подумать, как рядом сухо треснул выстрел. Стрелял Фил. Веник не видел, куда тот попал, но Наум, нагруженный автоматами, рухнул как подкошенный.

– Стреляйте! – неизвестно кому заорал старик. Он от волнения не успел положить трубку и держал ее возле уха. В другой руке у него возник обрез, которым он взмахнул как дубиной. Однако было уже поздно, Борода подхватил свой автомат и навел его на старика и стоящего за ним юнца, который находился в оцепенении.

– Стоять!

– Хрен тебе! – храбро крикнул дед, замахиваясь своей "дубиной".

Фил выстрелил в воздух. Пуля прошла над головой старика, звучно срикошетив от металлической детали на тюбинге.

– Не стреляйте! – крикнул старик визгливым голосом. Он бережно положил трубку на аппарат, бросил обрез на рельсы и поднял руки. Его примеру последовал и мальчишка.

Борода и Веник подобрали свои автоматы.

– К стене, руки за голову! – командовал Фил старому и молодому пленникам, которые покорно повиновались.

– Теперь руки за спину. Веня, вяжи их.

Веник коекак связал руки и ноги покорно лежащих пленников попавшейся под руки старой проволокой и уложил пленников у стены.

Толстяк в это время осматривал трофеи. Не считая обреза деда, на посту еще один старый автомат и большой, не менее старый пулемет, стоящий на насыпи и направленный в тоннель.

Веник нашел квадратную лампу с ручкой для ношения. Включенная, она дала большой и широкий пучок света.

– Бери, бери, – кивнул ему мастеровой, обыскивая пост.

Кроме этого нашли кучу патронов, которые быстро разложили по своим рюкзакам.

– Да тут больше, чем две сотни, – говорил Фил. – Так, что мы, считай, выгодно на Красной линии отоварились.

– Ага, – радостно согласился Борода. – Только я вот чего думаю…

В это время, в тоннеле раздался шум и со стороны станции показался фырчащий мотовоз с включенными фарами, которые ярко осветили копошащихся товарищей. Мотовоз возник так внезапно, что друзья опешили.

– Огонь, – скомандовал Фил приседая на корточки.

Все трое открыли шквальный огонь из автоматов. Пули вонзались в металлический корпус дрезины и выбивали из него искры. Несколько фар на мотовозе погасло. С мотовоза тоже ответили огнем, но както вяло и неуверенно.

– Отходим, – сказал Борода, пятясь к баррикаде и наткнулся на пулемет. Он быстро развернул его и дал длинную очередь по остановившемуся мотовозу. Тот еще громче заревел двигателем и пополз назад в тоннель.

Лежащий на полу связанный старик чтото неразборчиво заорал.

– Отходим, – повторил Борода. – Веня, Фил, бегите, я за вами.

Веник дострелял обойму, подхватил свою сумку с найденным фонарем, и побежал по ярко освещенному тоннелю.

– А хорошо тут бежать, видно все, – подумал он.

Внезапно стало темнее, а еще через секунду наступила тьма. Веник понял, что Борода или Фил, разбили прожектора на баррикаде.

Веник в темноте нащупал выключатель трофейного фонаря. Вспыхнувший луч света хорошо осветил пространство перед ним. Веник побежал дальше. Отбежав полсотни метров он остановился и подождал друзей.

– Нет, – тяжело дыша сказал мастеровой поравнявшись с ним. – Сюда они на мотовозе не сунутся. Это им баррикаду разбирать надо, а потом вы же слышали, как они боятся этот тоннель.

– Не факт, – возразил ему Борода. – Может, мы их так разозлили, что они и тут за нами погонятся. Надо спешить!

– Смотрите! – Веник посветил фонариком вперед, на тусклые темные рельсы.

Впереди находился участок, где нескольких рельсов не хватало. Мотовоз явно не смог бы пройти по этому участку.

Фил и Борода сразу расслабились. Мастеровой с шумом выдохнул воздух.

– Фух. Ну и хорошо. Премся вперед, на "Курскую".

Трое товарищей пошли дальше по темному тоннелю, которые пользовался на Красной линии очень нехорошей славой.

Нехороший тоннель

Небольшую передышку сделали возле полуразрушенного состава, на который они наткнулись вскоре после того, как покинули пределы Красного Диаметра. Первые вагоны метропоезда, к которым они подошли, лежали слетев с рельсов и перекрывая тоннель. Головной вагон плоским рылом уткнулся в мешанину из шпал и щебенки.

Друзья не стали выяснять и домысливать, что случилось с этим поездом. Вместо этого они осторожно перебрались через разрушенные вагоны и пошли вдоль состава дальше. Начиная с середины состава, поезд нормально стоял на рельсах с почти целыми вагонами. Идя мимо распахнутых дверей, Веник заглянул внутрь некоторых, осветив фонарем сиденья и пол, покрытые толстым слоем пыли и битого стекла.

Трое товарищей пошли дальше. Отойдя немного от поезда они снова наткнулись на разрушенные рельсы. Рядом, в стенах тоннеля Веник заметил большие трещины, куда свободно мог протиснуться человек. Из темных трещин несло сквозняком. Стало немного жутко. Пол тоннеля вместе с рельсами был так раскурочен, что можно было подумать, что какойто великан бился в него головой, пытаясь проникнуть в тоннель изпод пола. Несколько шпал, явно ктото специально поставил вертикально, словно означая некую границу. В нескольких метрах за ними Веник в свете фонарей увидел сгоревший мотовоз.

Осветив его правый, мало пострадавший от пожара бок, Веник заметил две буквы КП. Сразу же, вспомнилось рассказ стражников "Площади Революции".

– Помните, на станции про Киришу говорили? – сказал Веник. – Он ведь с "Комсомольской" был. И этот мотовоз тоже видимо оттуда. С "Комсомольской".

– К черту Кирюшу! – ворчливо сказал Борода. – Некогда думать о ерунде, идти надо. Задницей чую, погоня за нами. Поймают вот нас, будет нам тогда Кирюша. Идем!

– Стойте! – остановившись, сказал Фил. Он выглядел так, как будто чтото вдруг вспомнил. – Давайте отдохнем недолго.

– Только если недолго, – согласился Борода, приседая на корточки возле рельсов и облокотившись на колесо мотовоза.

– Да, – сказал Фил. – И давайте это… Разоблачаться.

– Чего? – не понял Веник.

– Документы давай и повязки снимай. Хватит уже в снабженцах ходить.

Веник, который хотел возразить против привала в этом жутком месте, узнав про повязки ничего не сказал, а только печально посмотрел на свой рукав, на буквы СП, которые уже стали для него родными.

Нарочито медленно Веник стал снимать свою повязку. На душе вдруг стало тоскливо, словно с этой повязкой и маленькой книжечкой он отдавал часть себя. Надо сказать, что хоть все это и было фальшивым и незаконно полученным, но он уже привык к этим вещам и вообще к статусу жителя Красного Диаметра, которые имели организацию, защиту и обязанности.