применение силы, включая стратегические средства воздушно-космического нападения, для устранения препятствий политике США во внешнем мире, то есть право первым нанести удар по стратегическим силам противостоящей стороны (контрсиловой удар);

нанесение «неприемлемого ущерба» экономическому потенциалу противника в ходе ответного или ответно-встречного удара по территории США (контрценностный удар);

демонстративное военное давление на противостоящую сторону в период обострения международной обстановки.

Все эти положения получили развитие в военной политике администрации президента Кеннеди и были продолжены после его гибели министром обороны Макнамарой и его преемниками. Поскольку территория США стала досягаемой для советских ракет, которые в считанные минуты могли разрушить многие американские города, часть стратегических средств воздушно-космического нападения требовалось перенацелить с городов СССР на ракетные и авиационные базы, с тем чтобы свести до минимума силу советского ракетного удара. «Сделать неуязвимой, не уступающей никому ядерную мощь возмездия» — так сформулировал Дж. Кеннеди задачи военного строительства в области стратегического оружия.

Но теперь уже стояли две задачи: первая — вывести из строя стратегические СВН СССР до того, как они нанесут удар по городам США (контрсиловой удар); вторая — нанести сокрушающий удар по культурно-политическим центрам и народно-хозяйственному потенциалу СССР. Такая постановка вопроса требовала количественного наращивания стратегических ракет; размещения их части (ракет средней дальности) на передовых базах, чтобы сократить подлетное время по сравнению с МКР СССР, находившихся на советской территории; повышения живучести ракетных средств первого удара. Все эти задачи решала принятая правительством Кеннеди программа развертывания стратегических вооружений, основу которой составляли следующие положения:

форсированный ввод в строй межконтинентальных ракет и ракет на подводных лодках, а также стратегических бомбардировщиков (стратегическая триада);

качественное совершенствование ракетного оружия (повышение точности поражения целей и технической надежности);

повышение боевой эффективности при сравнительно небольших затратах за счет оснащения ракет разделяющими головными частями индивидуального наведения (РГЧ ИН), которые позволяли увеличить число боеголовок, поражающих объекты;

создание дополнительной стратегической угрозы развертыванием ракет средней дальности в Европе («Тор», «Юпитер») и подводными лодками с ракетами «Поларис», что позволяет сократить подлетное время.

По сценариям Макнамары, стратегические ракеты США могли нанести мощный контрсиловой удар, а затем, после ослабленного советского ответного удара по американским городам, нанести второй удар по городам и военно-промышленным центрам СССР. Если же первый удар по стратегическим силам США наносил Советский Союз, то Соединенные Штаты должны быть в готовности сохранить такое количество стратегических средств нападения, чтобы в контрценностном ударе по СССР нанести ему «неприемлемый ущерб» (то есть уничтожить 25 процентов населения, 50—70 процентов экономического потенциала). Расчеты ведомства Макнамары показывали, что при ударе советских ракет по городам США они теряют около 100 миллионов людей, но либо выигрывают войну, либо склоняют противника к переговорам и заключению мира на американских условиях {348}. Вариант первого удара по СССР был, видимо, наиболее предпочтительным. Во всяком случае, в 1962 году Кеннеди говорил о том, что Советский Союз «не должен быть уверен, что Соединенные Штаты не нанесут первый удар, если их жизненные интересы окажутся под угрозой». В дальнейшем он пошел еще дальше, сказав, что «при определенных условиях мы должны быть готовыми к применению ядерного оружия первым {349}. Такого рода высказывания были рассчитаны на психологическое устрашение советского руководства: США, используя свой огромный экономический потенциал и технологическое превосходство, не остановятся перед развязыванием ядерной войны, если сочтут это необходимым. „Мы даем нашему возможному противнику наисильнейший побудительный мотив… чтобы воздержаться от удара по нашим городам“, — подчеркивал Макнамара в речи, произнесенной в Мичиганском университете 16 июня 1962 года {350}.

К концу 50-х годов в Европе уже имелось свыше 130 крупных американских военно-воздушных, военно-морских и ракетных баз, а также несколько сот других военных объектов. Сеть этих баз охватывала ФРГ, Англию, Италию, Турцию, Грецию, Испанию, Португалию, Бельгию, Нидерланды, Люксембург и другие страны. К системе баз примыкал и 6-й американский флот в Средиземном море. Его авианосцы непрерывно патрулировали у южных берегов Европы, чтобы «иметь возможность, — как писала американская пресса, — в случае развязывания войны посылать свои самолеты с атомными бомбами в сердце России» {351}.

Все большее втягивание в процесс ракетно-ядерного вооружения стран Западной Европы вызывало растущее беспокойство мирового сообщества, и прежде всего народов Европы. Борьба против угрозы ядерной войны, развернувшаяся в европейских странах, охватила десятки миллионов людей различных национальностей, осознавших смертельную опасность, грозящую человечеству в случае ядерной катастрофы.

Соревнование в гонке вооружений, в которую все больше втягивались обе сверхдержавы, а вслед за ними и поддерживавшие их страны, затрагивало жизненно важные интересы не только противостоящих сторон, но и всех народов планеты. Пути к коллективной безопасности, намеченные ООН (для этого она и была создана), были перекрыты взаимным недоверием военно-политических блоков.

Рост оборонного могущества Советского Союза, возрастание его возможностей сорвать воздушно-ядерное нападение США и НАТО, нанести сокрушающий ответный ракетно-ядерный удар — вот что тревожило Вашингтон, и тревожило давно. Стремление заглянуть за «железный занавес» владело разведывательными организациями США с первых послевоенных лет. Требовались строго достоверные, документальные данные. Опыт 2-й мировой войны, так же как и предвоенных лет, показывал, что агентурная разведка не всегда обеспечивала правительство и военное командование точными сведениями. Было немало агентов-двойников, поставлявших своим хозяевам дезинформацию, приводившую порой к весьма печальным последствиям. Да и «надежные источники» часто создавали недостоверную картину событий. А вот получившая значительное развитие аэрофотосъемка, а в последние годы войны и радиотехническая разведка, которую вела авиация, позволяли получать достоверные, вне всяких сомнений, сведения. Поэтому именно на воздушную разведку объектов в СССР ЦРУ и Пентагон возлагали большие надежды.

24 июня 1956 года в Москве состоялся очередной воздушный парад в честь Дня воздушного флота СССР. На него были приглашены 28 иностранных военно-авиационных делегаций, в том числе и американская, возглавляемая начальником штаба ВВС США генералом Н. Туайнингом. Иностранным делегациям, находившимся на правительственной трибуне вместе с членами Президиума ЦК КПСС, и многочисленным зрителям были продемонстрированы новейшие реактивные истребители, созданные в конструкторском бюро известных советских конструкторов: А. С. Яковлева, А. И. Микояна, П. О. Сухого. Было показано 7 новых образцов, имевшихся в тот период лишь в количестве нескольких экземпляров. Показ новых истребителей вызвал оживленные отклики среди гостей. Отмечалось пилотажное мастерство наших летчиков, четкость организации парада, высоко оценивались характеристики показанных самолетов.

Во второй половине того же дня в Центральном Доме Советской Армии министром обороны Маршалом Советского Союза Г. К. Жуковым был устроен большой прием. После приема все присутствовавшие на нем члены Президиума ЦК КПСС во главе с Н. С. Хрущевым, главы американской, английской и французской делегаций и послы этих стран, а также ведущие авиаконструкторы идут в парк, где под деревьями накрыт праздничный стол. Хрущев произносит один из своих затяжных тостов «в защиту мира» и обращается к генералу Туайнингу. «Сегодня мы показали вам свою авиацию. Хотите посмотреть наши ракеты?» «Да», — следует быстрый ответ. «Так мы вам их не покажем, — продолжал Хрущев под хохот присутствующих. — Сначала покажите свои самолеты и прекратите засылать в наше воздушное пространство нарушителей. Непрошеных гостей мы будем сбивать».