Он умолк, смотря на нее странным опасливым взглядом.

– Любым иностранцам туда вход запрещен.

– Мы найдем выход. Должен же он быть. Я сотни раз уже описывала подобные сцены.

Ройс отодвинулся от нее, слабой рукой утирая лицо. Она уселась, подобрав ноги.

– Ройс, мы можем сделать это. Мы должны совершить это. Я уверена, что ответ находится во дворце султана. Нам нужно узнать его. Я не приемлю «нет».

Он все еще сомневался, измученный, словно боролся с собственным разумом. Она вся исстрадалась от любви к нему. Она обвила его шею руками.

– Ладно, на сегодня довольно. Не думай больше об этом. Утро вечера мудренее.

Она поцеловала его. Успокоила. Снова вовлекла в свои объятия. В твердой уверенности, что ей всегда будет слишком мало его, даже в миллионе будущих жизней.

Настойчивый стук в дверь разбудил Селию. Сопротивляясь, она зарылась головой в подушку и погрузилась в мягкий комфорт постели. Но стук возобновился с удвоенной силой, отрывая от сладкого сна.

Ей вдруг пришло в голову, что это мог быть Ройс. Но к чему такая настойчивость? Закутавшись в атласный халат, полусонная, она заковыляла к двери. Открыв ее, она с удивлением обнаружила миссис Клифтон, костяшки пальцев ее поднятой руки покраснели от стука.

Мэгги Клифтон! В Танжере?

– Похоже, вы не прислушались к моему предупреждению, – произнесла женщина, без приглашения проскользнув за спиной Селии в ее номер.

– Миссис Клифтон, какими судьбами? Который сейчас час?

– Я слышала, что вы отправились сюда. С ним. Я знала, что он что-то замышлял, но не могла представить себе, в чем тут дело. Меня это так встревожило, что вчера вечером я дала телеграмму инспектору Уортингтону из Скотланд-Ярда. И я все разузнала! Тогда я предложила Хоумеру сесть на первый пароход сегодня утром. И вот я здесь.

Это начинало казаться каким-то кошмаром. Она что, навсегда привязана к этой женщине с ее бредовыми идеями?

– Дорогая миссис Клифтон, я не хотела бы показаться грубой, но…

– Я понимаю, я все понимаю. Выдумаете, что я просто назойливая баба, но вы мне еще скажете спасибо, когда услышите, что я вам расскажу. Я ведь узнала, что ваш драгоценный мистер Тайлер задолжал огромную сумму. И представьте себе, кому? Известному развратнику султану Танжера. И не может вернуть ему долг. Ни даже малую толику его. Он промотал деньги. Но инспектор считает, что он нашел способ, как расплатиться, не потратив ни гроша из своего кармана.

– Я не очень представляю себе, какое это может иметь отношение ко мне.

– В этом-то все и дело, леди Уайберн. Оно имеет к вам самое прямое отношение. Дело в том, что султан прочел все ваши книги.

– Вы, наверное, шутите.

– Инспектор Уортингтон не любит шутить. Он утверждает, что султан просто одержим вами. Будучи в Лондоне, он даже попытался увидеться с вами, но вас в это время не было в Англии. Говорят, что он даже ставил сцены из ваших романов в своем гареме. О, он жуткий развратник, это уж точно.

Селия почесала в затылке, голова раскалывалась.

– Я, пожалуй, выпью чаю.

– К инспектору надо прислушаться. Он не знал, что вы были в Танжере, когда я телеграфировала ему. Он говорит, что султан… – Она на мгновение запнулась, затем порылась в кармане, вытащила телеграмму и прочитала: – «Султан в частной беседе говорил, что он хотел бы заполучить леди Уайберн в свой гарем». Инспектор убежден, что ваш влюбленный мистер Тайлер собирается сдать вас султану, чтобы рассчитаться с долгом. Прочтите сами.

Селия быстро прочла текст и тяжело опустилась на кровать.

– И если он сделает это, – продолжала женщина, – никто здесь не сможет ничего предпринять, чтобы спасти вас. Танжер – закрытый город. И в границах Касба он сам себе закон. Вы попадаете ему в лапы, и правительство ее величества ничего не сможет предпринять, чтобы вытащить вас отсюда.

Селия вдруг окончательно проснулась, ее мозг заработал с удвоенной силой. Неужели это возможно? Это какой-то абсурд. И все же…

Разве не Ройс подбивал ее на то, чтобы отправиться в Танжер? Аона, такая умная, заглотнула приманку, посчитав, что это была ее собственная идея.

«Мне нужно получить свободу». Его слова обрели новый, зловещий смысл. Может, он имел в виду султана, от которого хотел вырваться раз и навсегда? И придумал всю эту мистификацию? И оказался достаточно умен – дьявольски умен, – чтобы прочитать ее книги и найти отличный способ манипулировать ею. Зная, что она жаждет драмы и переживания, догадываясь, что в душе ей ужасно хочется пережить самой одно из сексуальных приключений, которые до сих пор доставались лишь ее героиням. Понимая, что никакая банальная история не захватит ее воображение. Гипнотизируя ее, заставляя поверить, что это была именно ее идея – отправиться во дворец султана.

И все было подстроено только для этого?

Она не могла поверить в это. И тем не менее все факты предстали в совсем ином свете. То, что Ройс так ни разу и не удосужился упомянуть правителя Танжера или его долг ему. Тот его странный, противоречивый взгляд, которым он посмотрел на нее, когда она спросила о здании на холме, а он сказал ей, что это был дворец султана. Когда он говорил ей, что Рашид собирался отвести ее туда, а потом вдруг засомневался, стоит ли это делать, чтобы она могла счесть это полностью своей идеей. Отличный ход, чтобы заставить ее захотеть отправиться туда. Для него.

«Я собираюсь использовать тебя». – Предостережение исходило из его собственных уст.

И нечего удивляться, что не было произнесено ни слова о внимании… о любви…

Она присела на край кровати, сжимая в руке телеграмму, вся дрожа от гнева. Мэгги Клифтон забыта. Пока голос женщины не вернул ее в комнату.

– Мы должны поскорее убраться отсюда, миледи. Пока султан не нашел и не задержал вас. Через полчаса отходит корабль. Если поторопитесь, вы еще успеете на него.

– Да, – буркнула она. – Мне надо торопиться. – Прочь из Танжера. Прочь от султана. От Ройса…

– Я помогу вам собрать вещи, если позволите.

Тут Селия взглянула на женщину, о которой она так плохо думала, и почувствовала себя неловко.

– Миссис Клифтон, почему вы все это сделали? Мэгги скромно опустила глаза.

– Ну что вы, миледи, не надо меня благодарить. Это просто маленькая плата за то отдохновение, что ваши книги давали мне. Пойдемте, я вижу, на вас просто лица нет, впрочем, это неудивительно. Вставайте, нужно поскорее покинуть это гиблое место.

И вот она опять в Гибралтаре. А впереди еще два дня, оставшихся до отплытия корабля в Лондон. Целых два дня, когда нечего делать и остается только вспоминать и курить. Созерцать столь любимые когда-то виды гавани и скалы и казнить себя за то, что была такой дурой. О чем только она думала? Она что, потеряла последний разум? Попасться на такую сказку только потому, что ей было одиноко и очень хотелось поверить.

О, он оказался умен. Сначала он оставил достаточно места для сомнений, а затем сам же их отметал одно за другим. Больше всего ее сейчас угнетало то, с какой легкостью ему удалось провести ее.

Впрочем, ведь сказала же Мэгги Клифтон, что он вроде хамелеона. Для каждой женщины он становится таким, каким ей больше всего хотелось его видеть.

О чем он думал, когда пришел за ней в то последнее утро и узнал, что ее нет? И почему потом он не явился за ней? Она ждала его в любой момент, чтобы потребовать объяснений. Она ожесточилась и готова была к встрече и спору. Но он, по-видимому, понял всю безнадежность этого. Он не вернулся в Гибралтар. И к лучшему. Она больше не желала снова видеть его. Ей хотелось скорее забыть все и продолжать идти своей дорогой.

За исключением одной малости – она не могла забыть. Она мысленно заглянула в недавнее прошлое. Пещера, где они впервые занялись любовью и она поддалась его чарам. Отель, где он так убедительно поведал ей свои мучения и заставил ее страстно захотеть понравиться ему. Кладбище, где она впервые заговорила с ним. Она тщательно выверяла свои шаги, пока наконец не наткнулась на то, что искала: могила, у которой он стоял. Взглянув на нее, она вновь ощутила шок от имени, выгравированном на могильном камне. Шарлотта Ленсдаун. Он заранее все предусмотрел и даже выбрал реальное имя. На случай, если она решит проверить.