Ястреб оттолкнулся от мраморного края фонтана, и в прыжке свалил парня на землю. Наступил на руку с мечом. Рэм вскрикнул и разжал пальцы. Советник пинком отбросил оружие в сторону. Меч отлетел к фонтану и звякнул о камень.

   Рэм изогнулся, подбил его под колено, и откатился в сторону. Вскочил на ноги, прикрылся, пережидая, пока перед глазами перестанут плавать искры, и восстановится дыхание. Почему Ястреб не нападает?

   Услышал негромкие хлопки и поднял глаза. Царь неторопливо шлёпал ладонью о ладонь:

   - Прекрасно, советник. Отличное представление. А теперь добей его.

   Рэм посмотрел на Ястреба. То уже подобрал меч и разглядывал его, словно видел впервые.

   - Ну, чего же ты ждёшь? - понукнул господин, ёрзая на камне. - Отруби ему голову. Она отлично украсит мой двор.

   - Вы хотите, чтобы я убил его своим мечом, господин? - медленно спросил советник, глядя на клинок.

   - Юноша заслужил это, - хмыкнул царь. - Он храбро бился. Сразу видно - моя кровь. Чего ты ждёшь? - повторил он. - Или тоже жалеешь это отродье шлюхи?

   Царь пьяно рассмеялся, качаясь на краю фонтана.

   - Я не рассказывал тебе, Ястреб, что узнал, когда Фиалку привели ко мне в опочивальню? Эта маленькая дрянь оказалась испорчена до меня. Кто-то добрался до её тела раньше. Она трижды заслужила свою участь быть похороненной заживо. Хорошо хоть, мальчишка похож на меня. А то я решил бы, что он и правда сын неизвестного бога.

   - На себя посмотри, - негромко ответил Рэм. - Чудак ощипанный. Ты ногтя Фиалки не стоишь.

   - Убей его, Ястреб! - сказал царь. Нос его заострился, он вытянул шею, в упор глядя на Рэма. - Я хочу видеть, как он умрёт.

   - Господин! - это был человечек в расшитых туфлях. Он, не дойдя до фонтана десяти шагов, склонился до земли, так, что было видно только спину в нарядной рубахе. - Господин, во дворец пытаются пробиться какие-то оборванцы. Они напали на стражу у ворот...

   - Разве я больше не повелитель этого города? - хрипло сказал царь, не глядя на человечка. - Разгоните этот сброд палками, и не мешайте мне больше.

   - Господин, у них пращи, - проблеял человечек. Спина его тряслась, согнутые коленки ходили ходуном. - Они опасны...

   - Убирайся, жалкий червяк! - прикрикнул господин. Щёлкнул пальцами, и пухлый раб с поклоном поднёс ему полный вина кубок. - Как ты смеешь докучать мне!

   Человечек застыл в поклоне. Постоял, покачиваясь, почти водя носом по кончикам туфель. Потом попятился назад, повернулся и, мелко перебирая ногами, убежал прочь.

   - Дайте мне меч, - сказал Рэм. Голос звучал хрипло. - Если я такой благородный, как вы говорите, дайте мне меч.

   Глаза Ястреба блеснули. Он посмотрел на стражника у входа в галерею и поднял руку. Тот торопливо подбежал к нему.

   - Дай ему свой меч, - приказал советник.

   Стражник протянул Рэму меч рукоятью вперёд. Тот, не веря своим глазам, взял его.

   - Последнее желание осуждённого священно, - тихо сказал Ястреб. - Теперь я верю, что ты благородный человек.

   Рэм мгновенно вспотел. Ну конечно. Они думают, он решил благородно покончить с собой, бросившись грудью на остриё меча. А он просто не хотел, чтобы его резали безоружным, как барана. И что теперь делать?

   Ястреб смотрел на него. Царь вытянул шею, приоткрыв рот, и покачиваясь на своём насесте. Тихо журчала вода в фонтане, высоко в небе кричала хищная птица. Рукоятка меча жгла влажную от пота ладонь.

   Рэм сглотнул, перехватил рукоять двумя руками. Потоптался, делая вид, что солнце слепит глаза. Шагнул вбок, чтобы косые лучи от заходящего за верхушку дворца раскалённого шара светили в спину. Умереть с достоинством, или уйти неблагодарным негодяем, но прихватить с собой парочку врагов? Ещё один шажок в сторону, и можно будет достать до горла алкоголика в белом плаще...

   Истошный крик поднялся до визга и оборвался. Зазвенел металл, загремел о камень. Один из стражников ударился спиной о колонну возле входа на галерею, упал и больше не поднялся. Другой, отмахиваясь мечом, пятился спиной во двор. За ним в арочный проём галереи ввалились сразу трое: один, с копьём, норовил уколоть стражника в лицо. Другой размахивал мечом. А третий... Рэм узнал Ромку.

   В круглом шлеме и кожаном нагруднике, только глаза блестят да белеют оскаленные зубы на тёмном от пыли лице. В руке странного вида вилы с тремя зубцами.

   Царь поднялся с мраморного бордюра. Пошатнулся, но устоял на ногах.

   Ястреб шагнул навстречу ввалившимся во двор людям и поднял руку:

   - Стой!

   У Рэма заложило уши. Советник гаркнул так страшно, что с крыши взвились голуби и заметались над двором. Ястреб повернулся и обвёл широким жестом галерею. Потом неожиданно и резко хлопнул в ладоши.

   Галерея вовсе не была пуста. Из тени за колоннами выступили фигуры людей: в тёмных набедренных повязках и кожаных наручах. Подняли луки и опустили, целясь в квадрат двора. Блеснули наконечники стрел.

   А он-то, Рэм, думал, всё просто, по-домашнему. Красноглазый алкоголик, пропивший последние мозги, сидит у фонтана, такой доступный - только руку протяни.

   - Положите оружие, и сдавайтесь, - сказал Ястреб. - Или вас нашпигуют стрелами.

   Царь повернулся к Рэму, указал пальцем на зажатый в потных ладонях меч:

   - А ты продолжай. Не заставляй меня ждать.

   - Стойте! - Роман ткнул трезубцем о землю. Все посмотрели на него. Рэм услышал, как глухо ахнул стражник. По галерее пробежал тихий, быстрый шепоток.

   - Да их двое! Близнецы... - царь закашлялся, переводя взгляд с одного на другого. - Дети Фиалки!

   От остывающей жаровни послышался тонкий вой. Палач, обхватив голову, вытаращенными глазами смотрел на двойников. Оба его помощника, стоя рядом на четвереньках, поскуливали от страха.

   - Близнецы, беда... как в пророчестве... Боги недовольны...

   - Я - избранник богов! - рявкнул царь. Притопнул ногой. Морщинистые веки его набухли, красные глаза выкатились. - Нет никакого пророчества! Сейчас эти двое щенков умрут, и никакая судьба мне больше не помешает!

   - Господин, - сказал Ястреб. - Гордыня гневит богов. Если это суждено, так пусть умрут достойно.

   - Или я, или они, - прокричал господин. - Всё просто, советник. Никто не отнимет у меня мой трон. Никто. Сейчас они умрут, как собаки. Пусть все видят: я - царь, я - избранник судьбы!

   Ромка шагнул ближе. Он не смотрел в сторону лучников. Кожа, казалось, горела от взглядов, устремлённых на него с галереи. Он уже чувствовал, куда войдут наконечники стрел. Мышцы спины от ожидания удара сводило судорогой.

   - Избранник, говоришь. Так может быть, спросим у бога, кто избран? Или боишься? Спросим у бога, пусть даст нам знак!

   Он шагнул ближе, с силой стукнул трезубцем о землю. Заострённое на конце древко вошло в грунт на ладонь. Роман разжал пальцы, трезубец остался стоять.

   - Лучники! - взвизгнул царь.

   - Я требую божьего суда! - крикнул Роман. Больше всего ему сейчас хотелось проснуться. Не может быть, чтобы всё закончилось вот так. Не может быть.

   Переливистый крик хищной птицы ударил в уши. Ромка поднял глаза, но успел увидеть только тёмную тень, стремительно упавшую с неба. Мечущиеся над двором голуби, испуганные криками людей, разлетелись кто куда, забились под своды галереи. Задев волосы Рэма, пронеслось и упало на землю нечто кричащее и живое.

   Кто-то ахнул, тонко завыли у жаровни палачи. На парапете фонтана сидел крупный ястреб. В когтях его трепыхался, теряя перья, окровавленный голубь.

   Птица повернула красивую голову, золотом блеснул круглый янтарный глаз. Разинула хищно изогнутый клюв, пронзительно крикнула, оттолкнулась от камня, одним прыжком поднялась в воздух и, сделав круг над двором, исчезла в небе.

   - Это знак, - пересохшим горлом сказал Рэм. Птица. Птица охотится на голубей. Так бывает. Он не верит в богов. - Знак бога. Пусть он решает! - он указал на советника.