— И ты, — дядя Андрей продолжал отчитывать сына, — отдал револьвер наркоману?
— Что? — не поверил Вася. — Миронюк сел на иглу?
— Да, парень, а чему ты удивляешься, не знал? — зло спросил дядя Андрей. — Ты отдавал долг родине, служил в армии, а он сидел в тюрьме за распространение наркоты.
— Но ведь нас вместе призвали, — обескуражено произнёс Вася, взглядом ища поддержки у Стаса.
— Оказывается, — заметила Вера тихо, — ты не всё про всех знаешь.
— Его, — пояснил Стас, упорно не желая встречаться взглядом с Васей, — прямо из части забрали и под суд.
— Так-то, — назидательно произнёс дядя Андрей.
— Ему надо помочь, — категорично заявил Василий.
— Чем ты поможешь наркоману, Вася? — грустно спросил дядя Андрей, качая головой.
— Это моя забота, друг всё-таки, — он не стал вдаваться в подробности. — Но сейчас не об этом. Стас, ты дал пушку Мирону, так?
— Да, — подтвердил Стас и виновато посмотрел одним глазом.
— И она сейчас у него? — продолжил допрос Вася.
— Должна быть у него, — неуверенно пробормотал он в ответ, — к нему много всякого народа теперь ходит.
— Ясно, это мы всё выясним. Ну и учудил ты, Стасик.
— А к чему, Вася, эти вопросы? — небрежно поинтересовался дядя Андрей.
— Понимаете, убит профессор Кравцов, и убит из огнестрельного оружия стреляющего мелкокалиберными пулями. А я помогаю Вере вести расследование, — объяснил Вася.
— Так, ясно, значит, мне пора паковать вещички, — хмуро произнёс отец Стаса.
— Нет, дядя Андрей, не надо. Наш разговор сугубо личный, не для протокола, — дружелюбно сказал Вася.
— Ну, успокоил, а то я волноваться начал. Всё-таки изготовление и хранение огнестрельного оружия вещь незаконная.
Вера кивала в такт слов дяди Андрея. Вася поднялся.
— Спасибо за информацию, — произнёс он, — нам пора двигаться дальше.
— Если что, заходи, — сказал на прощание Стас, и Вера с Васей покинули квартиру.
Спускаясь по лестнице, Вера спросила:
— Что у Стаса с глазом? Он его не открывает.
— Попал под автобус, перебегали перед машинами, кто ближе проскочит, а Стасу не повезло, получил сильные травмы, как только живой остался. С тех пор никто больше не соревновался…
Они долго звонили в дверь Миронюка, но им так и не открыли.
— Что теперь? — спросила Вера.
— Надо ехать на кладбище, навестить Барана. Пусть шанс и невелик, но оставлять его без внимания нельзя. А сюда придём позже.
Вера согласилась с ним, и они на её, теперь уже её, стареньком жигулёнке шестой модели поехали на городское кладбище, где жил и работал сторожем Олег, по фамилии Баран.
— Вот оно, наше последнее жилище, — Вася обвёл рукой, показывая на кладбище, даже не подозревая, какую коварную шутку сыграла с ним судьба, — все тут окажемся, кто бы, и что не говорил.
— Философствуешь? — спросила Вера, закрывая дверки припаркованого на обочине дороги автомобиля.
— А что, эта местность мне почти родная, сколько друзей, подруг и просто знакомых тут уже обретается. Нам с тобой вместе пальцев на руках и ногах не хватит, чтобы всех сосчитать.
— Неужели так много? — Вера, идя рядом с Васей по кладбищенской аллее, обвела взглядом надгробья.
— Очень. Вон там, — Вася указал рукой на одну из могил, — лежит Света, а чуть дальше Олеся, они попали под грузовик в пятнадцать лет. А здесь, — он показал в другую сторону, — Коля, он и ещё двое парней разбились на мотоцикле, за пивом ездили. Чуть дальше Оксана, умерла в семнадцать, от рака. Эта могила Миши, упал с шестого этажа, играли на стройке, и он случайно прыгнул в лифтовую шахту. Тут Таня, утонула, здесь Алексей, сгорел, провалился в горящий торф на болоте…
Вася шёл и показывал Вере на могилы, в которых лежали его знакомые, Вера поражалась их количеству. Огромное городское кладбище увеличивалось с каждым годом, простиралось на несколько гектар и захватывало всё новые земли.
— Как много смертей! Грустно всё это, — произнесла она. — Вот и у меня тут уже есть «свои» могилы. Дядя и тётя.
— А от чего твой дядя умер? — поинтересовался Вася, он ещё очень мало знал о родне Веры.
— Он погиб в первую чеченскую, почти сразу в начале войны. Их вертолёт сбили, никто не выжил.
— Война — это большая ошибка людей, — произнёс Вася задумчиво. — Ну, всё, мы пришли.
Вася постучал в дверь домика кладбищенского сторожа, рядом бродило с десяток собак, никак не проявляя интереса к гостям. Из открывшейся двери высунулось одутловатое лицо хозяина сторожки.
— Привет, Олег, — произнёс Вася. — Надо поговорить, впустишь?
— А, это ты, Вась, заходи, — он широко распахнул перед ними дверь.
Они вошли внутрь убогого помещения, пахло жжёной тряпкой и подгорелой кашей. Грязный, давно не мытый пол, вся мебель старая и покосившаяся.
— Слышал я, — сходу приступил Вася к расспросу, — есть у тебя пушка.
— Есть, мне её Дюшик подарил, безобразников пугать. Знаешь сколько тут всякой дряни ошивается? Смотрят, чтобы такое у покойничков стянуть, крестик нержавеющий спилить, цветочек искусственный с могилки утащить, венок спереть. Тьфу, — Олег, высокий и худющий мужчина, в сердцах плюнул на грязный пол.
— Пистолет у тебя? — спросил Вася.
— Да, я его расточил под строительный патрон, сейчас это просто пугач.
— Покажи, — попросил Вася.
Олег достал из заднего кармана грязных, давно не стиранных джинсов револьвер. Короткий ствол поймал солнечный луч, пробившийся сквозь мутное стекло, и весело отбросил серебряный блик на стену.
— Вот он, — потряс пистолетом Олег. — Хочешь, бабахну?
— Нет, — быстро произнесла Вера, она живо представила, как громко прозвучит выстрел в закрытом помещении и что будет с барабанными перепонками, — не надо стрелять.
— Как скажете, — легко согласился хозяин, и, заметив бросаемые Верой Васильевной взгляды на вбитый в потолок, то ли большой нож, то ли маленький меч, лихо изогнутый поперёк лезвия, спросил: — Интересуетесь холодным оружием, барышня?
— Вообще-то нет, но форма очень занятная, — ответила Вера с улыбкой.
— Щас, расскажу! — хохотнул хозяин.
— Только коротко, — попросил Вася Олега.
— Да, конечно, — согласился он. — Этот экземпляр изготовил тоже Дюшик. Узнал я, что сталь для автомобильных рессор самая лучшая. Взял рессору и дал Андрею, чтоб меч сделал. Ну, он отковал на прессе, обточил и всё такое, а когда закалял, меч и принял изначальные формы рессоры! — Олег звонко рассмеялся.
— Теперь понятно, — Вера, хоть и не была знакома с теорией сплавов, но суть поняла.
— А где ты строительных патронов набрал? — продолжил Вася расспросы.
— Монтажники церковь чинили, так я у них позаимствовал пару горстей.
— Ладно тогда, мне всё ясно, вопросов к тебе больше нет. Пошли, Вера, навестим Мирона снова, может уже дома.
— Мирона? — спросил Олег удивлённо. — Заходил он ко мне пару дней назад, денег занял. Ох, и плохо он выглядит, пропадёт совсем со своей «дурью».
— Я попробую ему помочь, — заверил Олега Вася. — Ну, счастливо оставаться.
— Ага, давай, если будет путь лежать рядом, заходи, покалякаем.
Вася взял Веру под руку и вывел из сторожки. Они пошли обратно к машине.
— Остался Мирон. Где его черти носят? — пробурчал Вася.
— Будем ждать у дома? — предложила Вера.
— Нет, лучше зайдём к нему в квартиру и там посидим, можно и пошукать, пока его нет, а вдруг и найдём искомое.
— Но это будет несанкционированное проникновение на территорию частной собственности, — предупредила Вера.
— Не говори так мудрёно, и вообще, плевать я хотел на Мироновскую собственность. А вдруг он дома, перебрал дозу и лежит уже остывший? — предположил он.
— С наркоманами всякое бывает, — согласилась Вера.
— Вот и проверим.
Они на машине вернулись в город. Подойдя к квартире, Вася опять долго мучил звонок, никто не отозвался. Тогда он вынул складной нож и через щель в двери отодвинул им защёлку замка, дверь со скрипом открылась. На Веру пахнуло спёртым воздухом давно непроветриваемого помещения, в котором гадили и не убирали несколько дней, если не лет. Они вошли, и Вася захлопнул дверь. Посередине единственной комнаты валялся её хозяин, рядом лежал инсулиновый шприц, уже использованный.
