– Аллилуйя! Блонд, ну браво, чо!

– Браво?! Чёрт! Но я же видел тебя в тот день после разговора! Ты был спокоен! Мне казалось, что всё налаживается!

– Ну да… Более логично, чтобы я головой о стены бился, да, милый?

– Да какого ты…! Зверь! Вот какого ты ржешь сейчас!? Издеваешься, что ли?

– Эй! Тшшш! – Свят подорвался и, выдернув Дина за руку со стула, плюхнулся на диванчик, заставив усесться к себе на колени лицом к лицу, притянув за шею, едва касаясь губами виска. – Не вопи… Ну, чего ты? Всё так давно происходило, слышишь? Прошло же! Мы вместе…

Дин стискивал плечи Свята до боли в пальцах, слушая его голос, впитывая тепло прикосновения губ, тела, рук.

– Это пиздец какой-то! Я не видел ничего! А ты… У тебятакое дерьмо в мозгах кипело!

– Ну не почувствовал… убиться теперь, что ли? Ты на мелком зациклился тогда. Полностью. Помнишь, ты тогда не знал где он и что? Да и выловил ты тогда меня именно из-за него. Вот… Так что не удивительно.

– Ты сейчас кого успокаиваешь? Меня или себя? – Дин тихонько тёрся носом о стриженый висок Зверя, ощущая постепенно рассасывающееся напряжение.

– Обоих.

– Да… А звонок от тебя тогда, Свят?

Зверь вздохнул, всё так же, не выпуская от себя гибкого, как кошка, чуть пьяного Ангела, взъерошенного и чёртовски приятно возбуждённого эмоционально.

– Я был пьян, зол… И вообще после всего… – Свят помолчал, а Дин не сдержал вырвавшийся скулёж. – Оставалось или удавиться, или позвонить тебе.

– Ты позвонил мне.

– Да, я убеждал себя, что просто поговорим и всё… Понимаешь? Ты единственный, кроме брата, кто знал всё. Кому ещё я мог рассказать, пожаловаться? А? А меня распирало! И, между прочим, не собирался я тебя в койку тащить. Честно. Веришь? Это уже потом, когда ты заявился… Деловой… Фейс кирпичом!

– Чего? – попытался возмутиться Дин.

– Всё того же! Командир из себя весь такой, ога! И давай строить! Да? Не пожалел, сука, а наоборот наорал! Ну и чо? Видимо, меня и переклинило… Думаю – а чем я хуже Яна? Почему я должен от тебя отказываться? А потом вообще мелкий в тачке обнаружился… Знаешь, как меня это взбесило? Зло взяло. И на него, и на тебя… Это стало последней каплей. По любому бы тебя в койку затащил. Не в тот день, так позже. Даже просто из вредности.

– Зверь… Ты невозможный просто… Монстр! – Дин шептал, с трудом контролируя странно, мучительно сладко тянущее счастье внутри себя, до боли стискивающее под рёбрами.

– Кто бы говорил! Сволочь, ты же меня наизнанку вывернул и даже не заметил!

– Ага… Прям вот заметишь по тебе! Как же! По морде твоей похуистической, да?

– Ну, я же не красна девица – таять и млеть.

– Гы… Ты точно не девица. Ты – Зверь! Мой.

Дин касался губами прохладного уха расслабленного, улыбающегося Свята и, горячо шепча, едва двигаясь, ласкался о его тело.

– Слушай… Так получается, что нужно сказать спасибо тому уроду с дубинкой? А? Из-за него же ты мне позвонил. И вообще… так получается, что ли?

– Получается так. Я не раз про это думал.

– Всё равно, скажи… Ты же понимал, что рано или поздно помиришься с мелким? И не сомневался, что он захочет вернуть ваши отношения. Даже, больше, чем было, ДО… Девственником-то он уже перестал быть. Да и ты сам, Зверь… Неужели смог бы отказаться от него? Смог бы «нет» ему сказать?

– Чёрт… Дин! У меня в башке тогда только две мысли и имелись! То, что ты любишь ЕГО, а не меня. И то, что собственный брат положил на меня большой и толстый… Ясно? У него появился ты. И ты его любишь. Я не сомневался, что это так и есть… Вывод, вообще-то, напрашивался только один: НАХЕРА Я ВАМ В ЭТОЙ СИТУАЦИИ НУЖЕН? Всё? Всё!

– А раз он нам не был нужен, то мы ему тем более не нужны… Сука гордая, – неожиданно услышали парни со стороны и повернули головы.

Мозаик, едва улыбаясь, переводя взгляд с одного на другого, покачивая головой, стоял в проёме двери, расставив ноги и сунув большие пальцы в карманы джинсов.

– Я тебя ненавижу, – тоном, совершенно противоречащим смыслу, высказался Зверь.

– Взаимно, родной! Очень взаимно.

Дин, обожающий наблюдать за любого вида общения братьев, молчал, тихонько поглаживая затылок Свята, с нежностью глядя на его близнеца.

– Припёрся чего? Соскучился уже за пять минут?

Дин не видел выражения глаз Свята, зато видел, как на него смотрел Мозаик.

– Ну… типа того… Только вы уже почти полчаса трындите, а не пять минут! Сколько можно разборки наводить на ровном месте? Всё же и так предельно ясно!

– О-па… Видел, Ангел? Ясно ему всё! Может, скажешь, что именно тебе ясно?

– Скажу… Чего не сказать-то? – Ян поменял позу, прислонившись плечом к косяку.

– Ну-ну, слушаем! – Дин слез с колен Зверя, усаживаясь с ним рядом.

– Да, в общем, ничего нового, – покачал головой Мозаик. – Всё старо, как мир: какие бы вы там войны и разборки между собой ни вели раньше или сейчас, сколько бы ни мерялись ширинками – вы всегда были и остаётесь зацикленными друг на друге придурками!

Пауза.

Зверь, пару раз моргнув, медленно повернулся к пялившемуся на Мозаика, подзависшему от такого заявления, Дину и хмыкнул:

– Лицо сделай попроще, да? И вообще… Даже не вздумай сейчас перечить моему брату.

***

Ангел сидел на пассажирском сидении, немного поёживаясь, и сонно моргал, всматриваясь в летящее под колёса серо-чёрное полотно асфальта, освещённое фарами.

Бездумно кивая, теребя в кармане проводок от диктофона Зверя, в пол уха слушал маму, объясняющую, что и где лежит в сумке, которую она собрала для него на неделю.

Всего полчаса назад ему пришлось выползти из тёплой постели близнецов по звонку будильника, уже зная, что за ним вот-вот подъедет кто-то из родителей, чтобы на пять долгих дней увезти в другой город, подальше от близнецов.