– Я ее потерял, – сказал он. – Она была со мной, она помогла мне бежать от родериганцев. Я бы умер на острове Дорн, если бы не ее помощь. Но – и ты мне, наверное, не поверишь – она попала в руки Кореаны.

– Как?

– Не знаю. Кореана, должно быть, обезумела, раз проследила нас до самого Родериго и последовала за нами. Но у нее Низа. И Дольмаэро. Мы этого не знали, пока не оказались почти в ее руках.

Клон уставился в пол.

– Это трудно осознать. Так много, видимо, случилось с тех пор, как наши жизни разошлись.

– Наверное, да.

– Как ты думаешь, где она сейчас?

Руиз снова увидел ее образ на экране компьютера.

– Она здесь. В Моревейнике. Она продается. Она была вписана в сегодняшний каталог предложений на рынке.

Клон подался вперед, глаза его засияли.

– Кто ее собственник?

– Тут есть код компьютера… но мой компьютер настроен только на вывод информации, поэтому я не смог поискать ее.

Клон откинулся назад.

– И у меня такая же история. Они говорят, что в один прекрасный день начнут мне доверять.

Маленькая слабая и печальная улыбка приподняла уголки его рта.

– Ну что же, видимо, тебе пришла в голову та же самая мысль, что и мне: это приманка. Кореана хочет тебя выловить.

– Вне сомнения, – ответ Руиз.

– Поэтому ты не станешь обращать на это внимания.

Руиз, нахмурившись, посмотрел на свою более молодую личность.

– Разумеется.

Когда клон рассмеялся, Руиз по-прежнему все еще хмурился. Потом и в нем самом стал закипать смех, вырываясь из какого-то потаенного местечка, где он прятался с тех пор, как они прибыли на Суук.

И, если он смеялся немного горько, это было неудивительно.

– Можно отдохнуть еще ночь, – сказал Руиз Гемерте, когда она отводила его обратно в его комнату.

– Это разумно, – ответила она. – А потом?

– Разве вы не слушали наш разговор? – спросил он.

Она, к счастью, смутилась.

– Ну да. Но я вежливый человек, мне хотелось бы соблюдать приличия.

– Неужели?

– Да! – Она увидела, что он улыбается. – Ну хорошо, мы бы же хотели соблюдать приличия.

– Я знаю, – сказал он. – Вы единственные люди в Моревейнике, которым, как мне показалось, я мог доверить свою историю. Может быть, в этом проклятом городе есть и еще приличные люди, но я не знал бы, где их искать.

– И мы тоже не знаем, поэтому мы такие недоверчивые, – сказала она сухо. – Так что ты думаешь про Руиза Ава, знаменитого наемного убийцу?

– Он – не я, – ответил немедленно Руиз. – Мне трудно поверить, что я когда-то был на него похож, что мы – единое целое. Он такой молодой. Я таким молодым никогда не был.

– Тебе так кажется? Но он – это ты. Таким ты был, когда пришел к нам. По крайней мере, вы настолько похожи, что это не составляет разницы.

Руиз пожал плечами.

– Может быть… Только я его не узнаю.

Они подошли к его двери. Она скользнула в сторону, и Руиз повернулся к Гемерте.

– Скажи мне кое-что, – сказал он.

– Пожалуйста, все, что угодно, – ответила она.

– Мой клон… он счастлив здесь? Он приспосабливается к жизни среди Трахальщиков? Останется ли он с вами, если выживет?

Она потупила глаза.

– Трудно сказать. Мы о нем очень волнуемся. Он все еще живет в своей родной плоти, поэтому нельзя сказать, что произойдет, когда он разрушит эти узы и будет свободен от нее. Возможно, тогда он научится ценить наши особенности жизни. Разумеется, если он не сможет адаптироваться или не выживет… тогда мы станем дальше размножать его клоны. Один из них может быть, приспособится. Мы продолжаем пытаться дальше.

Руиз нахмурился. Что-то трудно было ему представить дальнейшую судьбу своего клона в таких условиях. Видимо, Глубокое Сердце всегда будет существовать, и все это время в нем, пока жива сама организация, будет существовать какой-нибудь Руиз Ав.

– А Низа? Она здесь счастлива? – он спросил об этом почти небрежно, но теперь он понял, что хочет услышать ответ на этот вопрос со всей страстью сердца.

Гемерте в нерешительности постояла. Она вела себя так, словно собирается сказать какую-нибудь безвредную и добрую ложь. Когда она ответила, он не был уверен, не уступила ли она как раз этому ее желанию.

– Опять же, трудно сказать, – сказала она. – Ты сам можешь ее спросить, если захочешь.

– Нет, – сказал он быстро. – В этом нет никакого смысла.

В действительности у него не было никакого желания увидеть Низу, которая глядела бы на него из чужого тела. Совсем никакого желания.

Он вошел в свою комнату. Она положила руку ему на плечо.

– Я останусь с тобой, если захочешь.

Он покачал головой.

– Спасибо, но все же…

Она тепло улыбнулась.

– Может, ты предпочтешь другую? Я могу тебе посоветовать.

– Нет-нет. Я знаю, что ты мне хочешь только добра. Но та, которая мне желанна, не живет в Глубоком Сердце.

– Ты сам себе создаешь трагедию, Руиз Ав, – казалось, она не сердится, ей просто грустно. – Любовь существует только там, где ты можешь ее найти. Больше нигде.

– Я уверен, что ты права, – сказал он с трудом и стал закрывать дверь.

– Подожди, – сказала она. – Мы решили тебе кое-что рассказать. Нам пришло в голову, что эти сведения могут оказать на тебя благотворное влияние и дать тебе нужные мотивы для поступков и решений. Тот адрес, по которому ты сможешь найти свою любимую… Он принадлежит крепости Юбере.

– Спасибо, – сказал он и вошел внутрь.

Когда он лег, то погрузился в самый глубокий сон, которым не спал уже много недель. Если ему и снились сны, то это были сны, которые лечат раненые сердца.

Наутро он позвонил Гемерте.

Когда Гемерте появился на экране переговорного модуля компьютера, Руиз обнаружил, что он поменял тело. Теперь он стал широкоплечим, приземистым мужчиной с большими ровными зубами, очень смуглым лицом и рубиновыми клипсами в ушах. Волосы его были местами выстрижены и собраны в торчащие шипы, а кое-где завиты в сосискообразные спиральные кудряшки. Это был поразительно некрасивый стиль. Голова Гемерте из-за этого напоминала какое-то странное морское существо.

– Что ты думаешь о моем новом теле? – спросил Гемерте низким гудящим голосом.

Никакого тактичного замечания Руиз не смог придумать, поэтому он просто осторожно кивнул головой.

Видимо, его насмешливое отношение к его новому телу было написано у него на лице, потому что Гемерте нахмурился.

– Жизнь продолжается, наемник. У нас в Глубоком Сердце есть поговорка: тело – пьеса, сознание – актер. Великий актер может наполнить смыслом даже самую заурядную пьесу.

– Я уверен, что ты прав, – ответил Руиз примирительным тоном.

Ему пришло в голову, что, независимо от того, с каким великим искусством обитатели Глубокого Сердца перемещались из тела в тело, сами эти тела оказывали по-прежнему огромное влияние на то сознание, которое в них облекалось. Этот Гемерте казался куда более агрессивным, чем Гемерте, обитавшая в теле тоненькой хрупкой женщины.

Гемерте пожал массивными плечами.

– Это и есть правда, – сказал он. – Ну, а что ты хочешь?

– Набор красок – для того, чтобы перекрасить мою дельтанскую броню.

– Мы можем подобрать тебе броню получше.

– В этом я уверен. Но я хочу притвориться дезертиром из Замка Дельт.

– А-а-а, – ответил Гемерте.

Гемерте принес ему набор самых различных красок несколько минут спустя.

Казалось, он преодолел свою обиду от того, что Руиз неодобрительно отнесся к его новому телу.

– Эти краски должны приставать к мономолю без малейших трудностей. У меня есть кисти, аэрозоль, цветные палочки. Ты чем будешь пользоваться?

Руиз выбрал кисть.

– Этого вполне достаточно.

– Можно посмотреть? – спросил Гемерте.

– А почему бы и нет? – ответил Руиз.

Руиз никогда не претендовал на великий художественный талант, но в данном случае грубый узор был бы вполне-достаточен. Он уже разложил тусклую броню в черно-зеленую полоску на полу, соединив ее так, что она образовала пустую оболочку человека.