– Конечно, конечно… может быть, дело в том, что пока я ничего не знаю, – сказал Младший.

– Возможно, – ответил Руиз. – Во всяком случае, дело обстоит так…

Он рассказал клону весьма сжатую версию событий, которые произошли за прошедшие недели, с тех пор, как их память расходилась с момента копирования. Он не видел никакого смысла в том, чтобы рассказывать клону свои дела с Публием и то, что сделали друг другу за это время Публий и Руиз Ав. Он очень немного рассказывал о том, что пережил на Родериго. Еще меньше он рассказывал о своих товарищах и спутниках с Фараона. Он весьма много времени уделил своему описанию визита в Компендий, хотя даже не знал, как это получилось. Однако он упомянул Лиил только мимоходом.

Когда он наконец сказал клону все то, что Сомнир ему рассказал, клон передернулся, и глаза его закатились. Цвет лица стал грязно-серым, и он почти выпал из кресла.

Руиз поймал его и посадил поудобнее. Он почувствовал странное нежелание касаться собственной клонированной плоти, поэтому он просто посадил своего двойника попрямее и отпрянул.

Чуть погодя, клон судорожно вздохнул и овладел собой.

– Остатки сети все-таки функционируют? – спросил Руиз.

– Очевидно, – клон потер шею.

– С тобой все в порядке?

– По-моему, да. Она перестала так отчаянно давить на меня, – рот Младшего скривился в улыбке. – Я почти забыл, какой тяжелой была эта сеть.

– Хорошо, – сказал Руиз. – Она чуть не убила меня несколько раз.

Младший довольно холодным взглядом посмотрел на него.

– Ты рискнул моей жизнью, даже не спрашивая меня особенно, а?

– Возможно, – сказал нетерпеливо Руиз. – Но это очень важно. Если мы не разрушим Машину-Орфей, человечество станет расой рабов.

– Да-да, – устало ответил его двойник. – Я согласен с тобой насчет того, как это важно. Но почему именно мы должны стать теми людьми, на долю которых выпало такое испытание – ее разрушить? Почему не вернуться в пангалактическую цивилизацию и не снарядить хорошо вооруженную экспедицию?

– Времени нет, – сказал Руиз. – К тому времени, как мы доберемся домой и снарядим отряды, родериганцы смогут уже завладеть машиной, или замок Дельт, или пиратские властители. Кроме того, кому, по-твоему, можно было бы доверить такую тайну? Кто сможет устоять перед соблазном захватить машину и использовать ее так, чтобы получше устроить вселенную?

Клон посмотрел на него взглядом, в котором явно читалось, что он смирился с ситуацией.

– Ага. Понятно. Мы двое, которые и слыхом не слыхивали о конструктивных решениях, как раз само совершенство для такого дела. Все, о чем мы знаем – это разрушение – единственная безопасная альтернатива.

– Ты думаешь, я не прав? – спросил Руиз.

– Нет-нет.

– Ты мне поможешь?

– Если твой план покажется мне выполнимым, – сказал клон. – Тебе придется довериться собственной оценке положения, тем более, что теперь ты стал вдвое больше, чем был когда-то, – клон фыркнул.

Руиз не почувствовал победы. Скорее, его охватило предчувствие какой-то беды – теперь тот момент, когда он должен был отправиться в анклав генчей, все приближался.

На миг показалось, что сказать больше нечего, но Руизу стало немного любопытно.

– Скажи мне, – спросил он, – какое чувство ты испытываешь от того, что ты стал личностью так внезапно?

– Ты не продумал вопроса, – ответил Младший. – Я ничего особенного не почувствовал. Совет подкорректировал мои воспоминания в момент нашего появления в Глубоком Сердце. Мне казалось, что я заснул, а когда проснулся, тут была Гемерте. Она – ну, тогда, правда, она была мужчиной, – объяснила мне, что я Руиз Ав второй, и что ты продал меня в Глубокое Сердце в обмен на их помощь.

Темное лицо окаменело, и черные глаза стали еще более непроницаемы.

– С той поры я стал Трахальщиком, нравится мне это или нет. Признаю, что это было своего рода шоком.

– Думаю, да, – слабо сказал Руиз.

Когда он покидал Глубокое Сердце, ему и в голову не приходило, что ему придется в один прекрасный день так вот сидеть и смотреть на результат своей тогдашней сделки. Он подумал, принял бы он такое решение, если бы знал заранее, как потекут события.

Младший бросил ему быструю невеселую улыбку.

– Да ладно. Не трать сил, выражая мне сочувствие. Из того, что ты говоришь… и из того, о чем умалчиваешь, для тебя твой побег отсюда был гораздо мучительнее, чем для меня мое пребывание здесь. В конце концов, я выбрался из инкубаторского резервуара только несколько дней назад, вот почему на мне все еще именно родное тело. Ночи были… интересными, скажем так. А днем я тренирую отряды оборонительных сил Глубокого Сердца, так что я практикую нашу прежнюю профессию. – Он рассмеялся кисло и отвел взгляд. – А если Глубокое Сердце переживет разрушение Моревейника, Гемерте обещала научить меня лепить из фарфора всякие штуки.

Руиз не мог найти подходящего ответа. Лицо клона было безнадежно.

– А Низа? Как она? Ты видел ее клон? – наконец спросил он нерешительно.

Манера говорить Младшего стала ледяной и отстраненной.

– Нет. Я пытаюсь о ней не думать. Расскажи мне свой план, как ты хочешь проникнуть в анклав.

Руиз объяснил свой весьма далекий от совершенства план.

Когда он закончил, клон кивнул своей красивой хищной головой.

– В твоем плане такие дыры, что мы можем запросто в них провалиться и исчезнуть. Но, как ты уже сказал, времени у нас немного. Интересно, сколько времени займет у Глубокого Сердца нанять для нас подводную лодку? Если несколько дней им все же потребуется, то нам можно будет доработать твой план, срезать с него все сучки и задоринки.

– Хорошо, – сказал Руиз.

Клон размышлял дальше.

– Нам нужны данные разведки. У Глубокого Сердца есть аппарат разведки, но весьма пассивный. Хотя для их целей он хорош. Надо заставить их прочесать для нас все банки данных. Не думаю, что им удастся многое отыскать – в настоящий момент все пиратские властители страдают от острой паранойи, и все их важные сообщения идут с курьерами.

– Все равно, это неплохая мысль. Как нам узнать побольше?

– Нет никого, кто мог бы отправиться в Моревейник и продержаться там достаточно долго, а потом еще и вернуться со сколько-нибудь полезными сведениями.

Клон печально улыбнулся.

– Тогда придется пойти одному из нас, – сказал Руиз с внезапным страхом.

Младший пожал плечами.

– Очевидно, да. А как еще нам составить хороший план? Насколько мы знаем, крепость Юбере попала в руки одного из пиратских властителей, и кто знает, на какую глубину небоскреба им удалось проникнуть? Если эта машина уже была захвачена и как следует укреплена… тогда дело безнадежное.

– Ты прав.

Они переглянулись, трезво оценивая ситуацию.

– Ты хочешь пойти? – спросил Руиз.

– Да, собственно говоря, мне бы очень хотелось пойти. Однако моя личность еще не так хорошо сплавилась с телом, по крайней мере, именно это говорят мне биотехники Глубокого Сердца. Есть определенная заторможенность в восприятии и реакции. Это страшное чувство, и временами я очень неловко воспринимаю свои недостатки. Несколько мужчин и женщин из охраны, которых я тренирую, могут справиться со мной в рукопашной. Любой компетентный наемник порубит меня на кусочки.

Это было очень неприятное открытие. Руиз нахмурился.

– Сколько времени пройдет, прежде чем ты заново овладеешь своими навыками?

– Немного. День-два. Мне так говорят. Мне гораздо лучше, чем было раньше, и процесс этот все ускоряется. Когда я только что вышел из инкубатора, я едва мог ходить.

– Вот оно что, – ответил Руиз.

Он почувствовал тупой страх. Он надеялся отдохнуть в Глубоком Сердце несколько дней. Он явно не продумал всего.

Клон уже принес ему немалую пользу.

Руиз готов был встать и уйти, когда клон снова заговорил.

– Я не могу удержаться, чтобы не спросить тебя: что стало с Низой? Твоей Низой, оригиналом?

В первый раз Руиз смог прочитать выражение лица клона. В нем отражалась та же самая адская мука.