И Нис изложил весь план по-английски как можно складнее, чтобы им сразу все сделалось ясно.

Когда он кончил, некоторое время все молчали. Потом Берк сказал с иронией в тоне:

— На словах все выходит превосходно.

— На словах все выходит прямо как на ученье по десантным операциям, — сказал лейтенант. — Другого способа нет подойти к этому лагерю?

— Нет, — сказал Нис. — В нем когда-то содержалось много антиметаксистов. Поэтому все подступы сильно укреплены.

— Когда мы обогнем большой риф, далеко еще будет до этих дотов? — спросил Стоун.

— До фортов? — переспросил его Нис.

Стоун сказал:

— Да, до фортов.

Нис спросил Хаджи Михали. Потом сказал по-английски:

— Метров триста.

— Так, — сказал кто-то.

— Все это прекрасно, — сказал Энгес Берк. — Но ведь мы еще не знаем, выдержит ли вообще такая лодка миномет.

— А это мы сейчас испытаем, — сказал Стоун. — Когда он хочет выходить в море?

— Сейчас же. Он очень торопится, боится, как бы железноголовые не пришли.

— Спроси его, какая там высота, — сказал Макферсон.

— Он говорит, двадцать пять метров, но совершенно отвесные стены.

— Это даже и маленький достанет, — сказал Макферсон.

— Если мы сейчас выйдем в море, — сказал вдруг майор неуверенным тоном, — когда мы доберемся до места?

Все кругом неловко молчали.

— При благоприятном ветре завтра к утру мы будем в виду Гавдоса, — неторопливо ответил Нис.

— Ладно, — сказал Стоун, шумно переводя дыхание. — Все зависит от того, можно ли с лодки стрелять из миномета. Значит, нужно произвести испытание.

Стоун подхватил рукой один из больших минометов и оглянулся на остальных.

— Они все поняли? — спросил Ниса Хаджи Михали.

— Вполне, — ответил Нис. — Они готовы.

— Идем, идем скорее, — возбужденно сказал Хаджи Михали. Он сжал руку Стоуна, которою тот прижимал к себе миномет. — С таким великаном, да еще с Сарандаки, о чем нам беспокоиться. Все будет очень просто, — сказал он.

Нис и все остальные, захватив ящики с минами, спустились к закрытой бухте. Десять лодок лежали на берегу, отдельно от остальных. Вокруг них хлопотали жители деревни, пристраивали мешки — видимо, с провизией, бурдюки с водой, вроде того, который Нису дал Спада. Некоторые мужчины укладывали на дно маузеровские винтовки.

Стоун подтащил миномет к самой большой плоскодонной лодке. На ней была мачта с двумя поперечными реями для прямых парусов.

— Эта? — спросил Стоун.

— Да.

Нис быстрым взглядом окинул такелаж и паруса, подобранные к реям. Паруса спускались и поднимались, как шторы, гиков не было. Кливер был свернут. Оснастка была неудобная, и Нису не понравилась. Маленькие каики Спада и Талоса были оснащены куда лучше. Но для судна с широким корпусом такой парус больше подходил, хотя и не давал особой скорости.

Стоун внес собранный миномет в лодку и бережно уложил на дно, прислонив к выдвижному килю. Потом он взял в руки две мины и маленький ящик с зарядами.

— По четыре, не меньше, — сказал он.

— Попробуем с двумя, — сказал Энгес Берк.

— На такой дистанции непременно нужно четыре.

Чем больше зарядов, тем дальше полет мины.

— Вся лодка на воздух взлетит, — сказал Берк.

— Ладно. Попробовать можно с двумя. Садитесь.

Литтосийцы и ловцы губок толпились вокруг, деликатно сдерживая любопытство. Хаджи Михали велел им оттолкнуть лодку. Макферсон и лейтенант сели тоже. Стоун и Берк придержали миномет, когда лодка закачалась на волнах.

— Здесь хотите испытывать? — спросил Нис. Он уже сидел у руля. Они отошли от берега всего на несколько ярдов.

— Да.

— Здесь ведь волнения никакого, — сказал он. — Надо выйти в залив.

Талос поставил паруса, и Нис через узкий проход направил лодку в залив. Выйдя из бухты, они сразу легли в дрейф. Стоун заложил в мину два заряда. Берк придерживал основание миномета. Стоун опустил мину в ствол миномета и тотчас же отскочил.

Это было настоящее землетрясение. Их расшвыряло во все стороны, вода вокруг заходила ходуном. Лодку отбросило, точно пробку. Когда мина вылетела из ствола, вся сила отдачи пришлась в днище лодки.

Лодка завертелась на месте и едва не опрокинулась. Нис быстро выбрал грота-шкот, и она выровнялась и встала по ветру. Они видели, как мина шлепнулась в море, далеко-далеко.

— Что ж. Все в порядке.

— Так запустим, что чертям тошно будет, — сказал лейтенант.

— Можно выходить, — сказал Стоун Нису.

Нис направил лодку назад в бухту и подвел ее к берегу, где стояли другие лодки. Он сказал несколько слов Хаджи Михали, и все началось всерьез.

Час спустя они расселись по лодкам и отплыли к Гавдосу, на штурм береговых фортов.

Нис шел под всеми парусами. Лодка, грузно оседая на каждой волне, неслась по Средиземному морю. Она оказалась довольно устойчивой на ходу. Ветер сильно надувал прямые паруса, и нос глубоко зарывался в воду, но зато скорость выигрывалась. Они шли с попутным ветром. Ветер был восточный, резкий. Нис решил идти так до самого вечера, потом изменить курс и повернуть к югу.

Это было то, что он хорошо знал. Здесь ему принадлежало признанное и неоспоримое превосходство. Пока речь шла о минометах, он испытывал неприятное ощущение оттого, что сознавал свое техническое невежество. Он только служил связующим звеном между Хаджи Михали и австралос. Он с почтительным удивлением думал о том, сколько нужно было учиться, чтобы так разбираться во всей этой механике. Должно быть, оба австралос всю жизнь имели дело с минометами.

Зато здесь мне все знакомо. Мне не нравится оснастка этой лодки, но я бы взялся доплыть на ней куда угодно. Она зависит от моего уменья. Минометы зависят от лодки, а лодка зависит от меня. И все это не так-уж просто. Будет много трудностей, потому что план не додуман до конца. И многое будет решаться там, на месте, когда мы начнем разрушать форты.

Нис облокотился на румпель и осмотрелся по сторонам, ища остальных. Вблизи была только вторая плоскодонка, которой правил Сарандаки. Остальные значительно отстали. Некоторых совсем не было видно. Скорость хода у всех лодок была разная, и потому им трудно было держаться вместе. Но он подождет их перед входом в Хавро Спати, бухту на восточном берегу острова Гавдос.

Завтра к утру они будут там.

Он оглянулся на свой экипаж. Стоун и Берк — это само собою. Третьим был одноглазый ловец губок, полуголый, в одних бумажных шароварах. Он сидел на передней банке, под кливерами.

У Сарандаки в лодке был шотландец капрал Макферсон, черноволосый человечек, никогда не улыбавшийся во весь рот. Это он при посадке указал каждому из англичан его место. Маленького лондонца он взял с собой. На их лодке был второй восьмисантиметровый миномет.

В Литтосе на берегу Сарандаки подошел к ним и одним махом перебросил миномет в лодку.

— Хороша штука, — сказал он, шлепнув его ладонью.

— Спросите, откуда у него этот пистолет, — сказал Макферсон Нису.

У Сарандаки за широким турецким кушаком заткнут был большой черный пистолет с широким дулом. Это был немецкий сигнальный пистолет Бери, значительно превосходивший качеством английские сигнальные пистолеты.

— Хаджи Михали нашел в аэропланос, — ответил Сарандаки Нису. — Как раз по моему росту. Эх, хорош. — Он вытащил его из-за пояса и показал Нису дуло в дюйм диаметром и толстые патроны.

— Что ты с ним собираешься делать?

— Как, что делать? Убивать. — И загрохотал, довольный собой.

— Да это же сигнальный пистолет, — сказал ему Нис. — Он ракетами стреляет.

— Ну и что ж, — сказал Сарандаки. — Из него вполне можно убить человека. Только если недалеко. Вот на Гавдосе увидишь.

И Сарандаки сам оттолкнул лодку, крикнув что-то другому ловцу губок, уже сидевшему в ней. И стремительно понесся к выходу из залива.

Английский майор и лейтенант были в лодке Талоса, и с ними маленький миномет. Эта лодка была самая быстроходная. Но Талос был слишком нетерпелив и, лавируя, не давал себе труда подумать. Он не умел рассчитывать курса. Он просто правил все время вперед и менял галс тогда, когда уже нельзя было иначе. Только тогда. Вот и сейчас он сильно уклонился под ветер, в сторону от всех остальных, и теперь шел почти вдоль берега, чтобы догнать их. Но с парусами он управлялся хорошо.