Последующие эстетические понятия у Гегеля связаны с идеалом. Все богатство и многообразие мирового искусства Гегелем рассматривается как развитие идеала. В зависимости от того, каково отношение между идеей и ее внешним обликом, т. е. в зависимости от развития идеала, дифференцируются и формы искусства. Когда идеал еще абстрактен, когда идея не получила надлежащей конкретности, то и внешнее воплощение идеи также абстрактно. Первой формой искусства является символическое. Идея и ее облик здесь еще не соответствуют друг другу. Восточное искусство, по Гегелю, является полностью символическим.
Во второй форме, которую Гегель называет классической, идея получает полное, всецело адекватное воплощение. Форма и содержание здесь находятся в полном соответствии (к классическому относится античное искусство). Идея (например, изображение греческих богов) получает свое совершенное внешнее выражение в скульптуре. Но здесь идея еще не выступает в форме высшей духовной идеи.
Полную реализацию истинная идея обретает в романтической форме искусства (средневековое и современное искусство). Дух здесь свободен, побеждает материю, природу. Из пластически-классического искусство превращается в духовно-романтическое, и на первый план выступают живопись, музыка и поэзия. Но полное соответствие идеи и облика, достигнутое в классическом искусстве, здесь снова нарушается. Чувственная форма уже становится недостаточной для воплощения развившейся, победившей природу идеи. Внешний материал становится в романтическом искусстве только знаком идеи. Когда заканчивается третья ступень искусства? У Гегеля на этот счет нет ясного ответа. К романтической форме он относит не только средневековое искусство, но и творчество таких писателей и художников, как Шекспир, Рембрандт, Шиллер, Гёте, Жан-Поль и т. д.
С различными формами искусства связана также система отдельных искусств, которые дифференцируются на основе используемых ими материала и языка.
В этой связи Гегель дает характеристику отдельных видов искусства: архитектуры, скульптуры, живописи, музыки и поэзии. При этом он старается показать, как постепенно из искусства исчезают чувственные элементы. На ступени поэзии чувственным материалом становится всего лишь представление.
Искусственность и идеалистический характер гегелевской классификации искусств очевидны. Но в искусственных построениях Гегеля содержатся гениальные догадки о закономерном характере развития различных форм искусства.
Так, большой его заслугой является то, что он пытается построить теорию искусства на основе исторического изучения различных видов, жанров, стилей искусства. Формы развития искусства у него поставлены в зависимость от развития содержания. Поэтому смена стилей, видов, жанров искусства у Гегеля является не случайным, а закономерным процессом, хотя закономерность понимается идеалистически. При этом Гегель подчеркивает, что в различные исторические периоды преобладает то один жанр, то другой. Каждая эпоха имеет свой основной вид искусства. Указывая на то, что виды и жанры искусства определяются «состоянием мира», Гегель, однако, не впадает в релятивизм, а, пользуясь объективным критерием (соответствием образа развивающейся и становящейся все более конкретной идее), оценивает те или другие произведения искусства. Ценную мысль о закономерном возникновении и прехождении жанров (гибель эпопеи в новое время, возникновение романа как «эпопеи буржуазного общества» и т. д.) Гегель выражает, однако, в крайне мистической форме. Так, тот или иной вид жанра искусства он связывает только с определенной исторической эпохой, укладывая таким образом противоречивый сложный процесс развития искусства в абстрактную схему. Он крайне несправедлив в своих отрицательных оценках восточного искусства.
Схематизм сказался у Гегеля в трактовке трагедии и сатиры. Последняя представляет собой, по Гегелю, этап в саморазложении искусства. Трагическими героями у Гегеля являются лишь защитники старых общественных порядков. Он не признает возможность трагических конфликтов, когда герой действует во имя победы новых принципов, для осуществления которых условия еще не созрели.
Значительную ценность представляют мысли Гегеля о характере человека как предмета художественного изображения. Философ указывает, что характеры должны обладать, с одной стороны, твердостью, цельностью, определенностью, но, с другой стороны, богатством и многообразием различных человеческих качеств. Таков Ахилл у Гомера. Поставленный в различные положения, он проявляет самые различные человеческие качества. Аналогичным является, по Гегелю, характер Ромео у Шекспира. Гегель выступает против сведения характеров к одному какому-либо качеству, например скупости и «ханжеству», как это встречается у Мольера. Вместе с тем он решительно отвергает романтическую трактовку характера, где последний не обладает цельностью, выступает как нечто неопределенное, расплывчатое.
Гегель подробнейшим образом анализирует различные конфликты, составляющие предмет художественного воплощения. При этом он считает, что эти конфликты должны иметь свою основу в «состоянии мира», т. е. в существенных чертах эпохи. Искусство, по Гегелю, должно выражать важнейшие моральные, философские особенности времени.
Гегель подробно рассматривает вопрос о том, каким образом всеобщие тенденции эпохи находят индивидуализированное воплощение в мыслях, умонастроении, стремлениях и поступках людей. В связи с этим он вводит понятие пафоса — то понятие, которым пользовался впоследствии Белинский. «Pathos, — говорит Гегель, — это те всеобщие силы, которые выступают не только сами по себе, в своей самостоятельности, но также живут в человеческой груди и движут человеческой душой в ее глубочайших глубинах» (8, XII, стр. 236). Задача художника заключается в воплощении существенных сил времени в действиях, поступках, стремлениях, пафосе определенных индивидов.
Значительную ценность представляет мысль Гегеля о художнике, его манере, стиле, оригинальности. Истинная оригинальность состоит в умении выявлять собственную природу предмета, в правдивом изображении объективного содержания. «Подлинная оригинальность как художника, так и художественного произведения, — говорит Гегель, — заключается в том, что они одушевлены разумностью истинного в самом себе содержания» (8, XII, стр. 306–307).
Гегель не ограничивается анализом связи эстетического с практически-утилитарной трудовой и теоретической деятельностью человека, взятого как некий абстракт. Глубокое историческое чутье философа обнаруживалось в том, что он рассматривал эстетическое в связи с развитием общества в целом. В зрелый период своего творчества философ уделяет главное внимание анализу современного ему, т. е. капиталистического, мира. В качестве антипода современности он берет мир древнегреческой демократии. Соответственно он рассматривает художественную культуру античной классики и культуру современности. Анализируя современный мир, Гегель приходит к выводу, что он враждебен эстетическому, красоте, художественному творчеству.
Современный мир — мир практической деятельности, труда, «прозы мышления», здесь нет места подлинной поэзии.
Прогресс образования, говорит Гегель, приводит у каждого народа к тому, что наступает время, когда искусство указывает нечто стоящее выше его и выходящее за его пределы.
Современное общество достигло такой ступени образования, когда «общая необходимость» искусства отошла в прошлое. Никакой Гомер, Софокл и т. д., никакой Данте, Ариосто или Шекспир, согласно Гегелю, не смогут снова появиться в наше время. То, что так значительно было воспето, пропето до конца, что так свободно было высказано, высказано до конца.
Анализируя современное состояние искусства, Гегель приходит к выводу, что искусство клонится к гибели. Лучшими страницами лекций по эстетике являются как раз те, где раскрывается враждебность буржуазного общества искусству и красоте. Гегель показывает, что буржуазный способ производства, буржуазные отношения приобретают отчужденный характер. В условиях буржуазного общества происходит тотальное порабощение человека, превращение индивидуальности в абстрактную правовую единицу или личность. А там, где исчезает свободная индивидуальность, исчезает почва для подлинного искусства.
