— Так вы… певцы? — ошарашено произнесла девушка, сразу же привлекая к себе внимание.

— Да, — мимоходом кивнула блондинка, наконец, доставая из сумки глистер с таблетками. — Зай, подай, пожалуйста, воду.

        Шатен кивнул, подходя к большому аппарату с дистиллированной водой, который девушка не заметила. Он взял один из чистых стаканов, поставленных стопкой рядом, и наполнил его, а потом протянул подошедшей Элисс. Та передала две таблетки вместе со стаканом растерянной Тане.

— Выпей, голова пройдет, — блондинка присела рядом, подталкивая замершую руку Татьяны ко рту. — Не бойся, не яд.

        Та кивнула, но выпить лекарство не решилась.

— Тебе есть куда идти? — вновь спросила блондинка.

— Мы сбежали, — всхлипнула Таня, вновь вспоминая, по какой причине она здесь оказалась.

— Прекрати плакать, — оборвала её Элисс. — Запомни, никто не стоит женских слез. Знаешь, есть некоторые индивиды мужского пола, которые заслуживают одной характеристики "мразь", а поэтому запомни одно железное заклинание от них "мразь из мозгов вылазь". Так, парни, идите, репетируйте, — произнесла блондинка по-английски, оборачиваясь к остальным. — А мы скоро подтянемся.

        Когда, наконец, дверь за мужчинами захлопнулась, Элисс наклонила голову набок, рассматривая Таню рентгеновским взглядом.

— Никогда не показывай своей слабости тому, в ком не уверена на все сто, иначе твоя слабость может обернуться против тебя. Слезы — это слабость. Уверенность в себе — наша сила, — Элисс пересела на диван и обняла девушку. — Знаешь, Акира поступил очень мудро, напоив тебя. Нельзя показывать другим себя такой раздавленной. Еще он привез тебя сюда, а значит, я не оставлю тебя. Меня не интересуют подробности того, что с тобой случилось, просто доверься мне, выпей таблетку, и мы пойдем поднимать тебе настроение. Обещаю, к концу вечера ты даже не вспомнишь, что значит грустить.

        На следующий день… 15 00

— Ты просто красавица у меня, — Мамору обнял меня сзади, поглаживая уже увеличившийся животик. И правда, в этом серебристом пышном платье я выглядела как принцесса. Два часа мне одновременно укладывали волосы, поправляли маникюр и педикюр, а так же депилировали ноги. На шпильках я уже ходить не могла — жутко отекали голени, поэтому юбка должна была скрыть, что на сцену я выйду в белых балетках, украшенных кристаллами Сваровски. Рядом на столике лежали перчатки, фиксирующиеся на руке маленьким тряпичным колечком на безымянном пальце, которое скрывалось золотыми ободками с сапфирами, подаренными мне Мамору.

        Через три часа должен был начаться концерт, и пока техники настраивали звук и свет, мы уединились с женихом в моей гримерке.

— Ты сегодня видел Акиру? — я устроилась у него на коленях.

— Мельком. Он так спешил, что чуть не сбил меня с ног, — покачал головой мужчина, целуя меня в висок.

— Как вчера все прошло? Он доставил Таню домой?

— Не волнуйся об этом, Хикару сказал, что он пришел в номер только к трем ночи. Зная его с детства, думаю, они все это время они гуляли.

— Когда же мы с тобой просто так погуляем? — я положила голову ему на плечо. — Ни от кого не скрываясь, не маскируясь, просто радуясь жизни. Наверное, никогда.

— Почему ты так считаешь? — донеслось сверху.

— Потому что мы известны. Это так давит подчас. Я бы многое отдала, чтобы, не скрываясь пройтись по улице, посидеть в кафе, не ожидая папарацци.

— Когда-нибудь так и будет.

        Лекс. 18 30

        Клуб был полон, ту и там толкались люди, но они сумели пройти без особых проблем. Пока Лекс осматривался, Марина весело щебетала об обычаях Японии и её культуре. Народ весело подпевал певцам из зала, а те и рады и были. Три парня выделывали какие-то сложные па и стоило ему прислушаться, когда он понял что песня про боевые искусства, а еще про расставание из-за этого парня и девушки.

— My words go with the wind. In your Heart. In your mind, — пел лидер, и в зале стали зажигаться огоньки зажигалок, волнующиеся словно море в такт песне.

        Ему эта мелодия всегда напоминала об Алисе, в последнее время она все чаще стала сниться ему, словно по-прежнему была рядом. Там, в дреме, она смеялась, целовала его, танцевала. Но сны оставались снами, и он часто с утра запирался в ванной, умываясь, чтобы смыть такие чудесные видения, чтобы глаза перестало щипать от выступивших слез.

— Пойдем, сейчас будет дебют новой певицы. Алекс, ты меня слышишь? — Марина тормошила его за руку, одновременно проталкиваясь сквозь толпу поближе к сцене.

        И лишь до боли знакомый голос заставил его очнуться.

— Комбанва! — разнеслось по залу, и он поднял глаза.

        Там на возвышении, отгороженном от народа заграждением, стояла его жена, одетая в красивое платье, словно невеста. Она улыбалась толпе, помахала рукой, а потом еле слышно запела. Песня лилась журчащим ручьем. Она пела о доме и тенях, о любви и расставании. Но настало время припева, и на сцену вышел другой мужчина. Он гладил её лицо, и Алиса ластилась к нему, словно кошка. Мужчина утешал ее, и она доверчиво смотрела в его глаза. А сердце Лекса разрывалось. На месте этого парня должен быть он, ведь несколько месяцев назад Алиса точно так же смотрела и на него. А потом он все разрушил.

— Sunny! It's ok. Stop crying, — слышать эти слова от другого, слышать о том, как другой любит её, было выше его сил. Кулаки его сжимались и разжимались, Лексу хотелось открутить этому парню голову, вытрясти из Алисы душу, чтобы она приняла его, чтобы простила. Эта песня резала его по живому, и он истекал кровью, слушая слова.

        Когда музыка закончилась, он попытался перехватить её около сцены, но его неожиданно скрутили сзади, и голос Змея тихо прошептал ему на ухо:

— Не сейчас, Лекс. Теперь она чужая невеста.

        Последние слова воткнулись, словно нож и Лекс заплакал, смотря в спину уходящей Алисы. От безысходности, от невозможности сделать что-то, от осознания, что он, возможно, упустил последний шанс поговорить с ней.