— Ну, чего, виновница, сама что-нибудь подаришь нам, или тебе помочь в выборе? Помочь мы всегда можем, — Мил подмигнул мне.
— Допомогались уже, — отшутилась я.
— Танец, — зазвучало из зала.
— Песню.
— Танец, танец. Алиска давай, покажи стрип.
— Нет, нет, — рассмеялась я, в ответ на это заявление. — Ром, кто тебя потом по кусочкам собирать будет? Лично я не буду. Ни смотреть, ни собирать.
— Ладно, тогда танец! Танец… твой и Лекса.
— Алиса, станцуйте танго!
— Да, да, танго!
— ТАН-ГО! ТАН-ГО! — заскандировал зал.
— Ребят… Лекс… — замялась я.
Однако любимый встал, держа в руках большую бархатную коробку. Размашистыми шагами прошел к танцполу и с легким щелчком открыл подарок. На синем бархате лежала… тиара, в россыпи бриллиантов которой находился огромный сапфир.
— Думаю, это подойдет королеве вечера? — улыбнулся супруг.
— Лекс! — выдохнула я. — Это же… очень дорого.
— На тебя мне не жалко никаких денег.
Он отдал коробку мне в руки, осторожно взял оттуда украшение и так же осторожно надел её мне голову. Я сияла, щеки горели, где-то внутри бурлил эмоциями коктейль из шампанского и любви. Затем любимый вновь взял коробку из моих рук и положил её на поднос тут же вынырнувшего откуда-то официанта, поклонился и замер с вытянутой вперед рукой, приглашая на танец. Я вложила пальчики в его ладонь и он тут же притянул меня к себе. А потом мир замер, остались лишь только мы и музыка, живущая в нас двоих.
Кто-то когда-то сказал, что танец — это разговор двух тел. Нам не надо было настраиваться друг на друга, мы просто были парой. Идеальной парой. Шаг в шаг, такт в такт, движение в движение. Мы были одним целым в этом венском вальсе. Поворот, еще поворот. Его рука лежащая на талии. Дразнящий запах Хьюго Босс. Музыка быстро кончилась, и нам пришлось отойти друг от друга, но Лекс все равно держал мою ладошку в своей руке. Раздались аплодисменты, а потом цветомузыка потухла, зато зал озарили огни фейерверка. Гости сбежались к окнам, а мы так и замерли на месте, смотря на отблески вспышек. Лекс осторожно наклонился ко мне и…
Глава 4. USO!*
wei xiao zai mei zai tian
bu shi ni de dou bu te bie
yan lei zai gu zai xian
you ni an wei
you shi qing tian
gao de zai jin zai tie
shao le yong bao jiu xuan tai yuan
quan shi jie zhi dui ni you gan jue
wan de zai feng zai ye
ni deng yi yan
wo jiu hen shou lian
ma lu zai kuan zai yuan
zhi yao ni qian jiu hen an quan
wo hui you guai you dian
wen rou ti tie jue bu fu yan
wo zhi due ni you gan jue
Farenheit "Zhi Dui Ni You Gan Jue"
Перевод:
Не имеет значения, как прекрасна улыбка, если она не твоя.
Не имеет значения, как горьки слезы, с тобой всегда солнечно.
Не имеет значения, как мы близко, если ты не обнимаешь меня.
Я обретаю целый мир с тобой.
Иногда я шалю, но один твой недовольный взгляд и я спокоен.
Как бы далек не был путь, если ты держишь мою руку, я не боюсь.
Я предназначена тебе, это правда.
Я люблю тебя!
(Вольный перевод автора…)
(прим. uso (яп.) — ложь)
— Малыш, мы приехали! — Лекс тронул меня за плечо, и я открыла глаза, увидев знакомый с детства дворик. — Просыпайся.
У мамы я не была давно, в основном находясь то в клубе, то в своем доме, сюда я не заезжала по крайней мере уже месяца три. Но сегодня решила выбраться, плюнув на отель. Воскресенье! Какая к черту работа! Лекс первым вышел из машины и открыл мне дверь. Я взялась за протянутую руку и вышла. Когда-то я мечтала о таком, лежа в постели темными ночами. Дорогая машина, красивая одежда и шикарный мужчина рядом. Сейчас же это вошло в привычку. Он со мной и я счастлива. Однако весь мой кайф обломала сидящая на заборе Лерка. Когда-то мы с ней были подругами не разлей вода. А потом поссорились из-за парня. В ту встречу я ей сказала:
— Когда-то у меня будет все, а ты так и останешься шлюхой!
После этой фразы все отношения, конечно же, сгорели, словно соломинки. Она пошла своей дорогой, я — своей. Лерка была всего на два года меня младше и еще училась в школе. Я за последний год не видела её ни разу. И вот теперь она сидела на заборчике, держа в руках "Балтику", а рядом с ней пристроился худенький парень, не старше меня.
— Тебе все еще плохо? — Лекс наклонился, чтобы рассмотреть мое лицо. — Ты побледнела.
