Жертвенность до самозабвения, преданность вождю до фанатизма, деловитость и исполнительность, сплоченность и дисциплинированность и, конечно, бдительность до скрупулезности, — вот какими качествами должны были обладать, по Ленину, члены той когорты, каковым был большевистский ЦК.
Единственный случайный человек в этом ЦК — член IV Думы Роман Малиновский, и тот оказался не только орудием русской тайной полиции, но — не в меньшей степени — и орудием Ленина. Был ли он агентом-двойником с ведома Ленина — все еще остается тайной. Во всяком случае, пламенные большевистские речи Малиновского в Думе, составленные или редактированные Лениным, в конечном счете, вредили самой полиции. Именно поэтому Департамент полиции сам разоблачил своего агента, сообщив о его роли председателю IV Думы Родзянко. Когда Родзянко предложил Малиновскому убраться из Думы, то Малиновский бежал за границу… к Ленину! Ленин долго не хотел расставаться с Малиновским, несмотря на разоблачение его роли в либеральной (Бурцев) и меньшевистской прессе (Мартов и Дан), устно его разоблачали даже большевики: Бухарин, Трояновский, Е. Розмирович. Ко всему этому, Ленин знал, что до вступления в партию большевиков биография Малиновского было «полна мерзости» (См. В. D. Wolfe, Three Who Made a Revolution, New York, The Dial Press, 1960, p. 554–5).
Ленин писал и статьи в защиту Малиновского (ж. «Просвещение»). Наводит на размышления и дальнейшая судьба Малиновского. Попав в плен к немцам во время первой мировой войны, Малиновский вел среди русских военнопленных страстную большевистскую агитацию и регулярно получал от жены Ленина, секретаря ЦК, Н. Крупской продуктовые и вещевые посылки из Швейцарии через Красный крест. Надо полагать, что Крупская делала это не без ведома мужа.
Выступая после Февральской революции 1917 года (и после окончательного разоблачения Малиновского путем опубликования архива тайной полиции — Охранки — на заседании Чрезвычайной комиссии Временного правительства, Ленин оправдывал свою защиту Малиновского тем, что Малиновский ему и ЦК больше помогал (работая в «Правде» и Думе), чем Охранке.
Странным был и конец Малиновского. Ровно через год после взятия большевиками власти — в ноябре 1918 г. — он вернулся из-за границы и прямо явился в Смольный, в Петроград, требуя либо свидания с Лениным, либо ареста. Ленин предпочел арест, и то после трехдневного раздумья. Потом его судили. «На допросах Малиновский был гордым и вызывающим. Неоднократно он требовал вызова Ленина на суд, но в этой просьбе ему было отказано» (Wolfe, там же, стр. 555). Создается впечатление, что Ленин поступил разумно. Суд был закрытый. Малиновского расстреляли.
После Пражской конференции окончательно выяснилось и для самых непосредственных участников, что РСДРП — это не одна, а две партии, и что эти две партии не близнецы, а антиподы.
Самая глубокая разница между большевиками и меньшевиками была не в их декларативной конечной цели (социализм), а в том, что такое, во-первых, «социализм», который они хотят строить, во-вторых, какие инструменты и методы нужно применять при его строительстве. Решающее превосходство большевиков над Меньшевиками и заключалось в наличии у них цельной, последовательной динамичной концепции достижения поставленной цели — захвата власти как главного инструмента строительства «социализма». У большевиков эта концепция и называлась ленинизмом. У меньшевиков не было единой концепции, у них было столько концепций на этот счет, сколько у них было лидеров, но если привести их всех к одному знаменателю, то получалось, что РСДРП власть в России взять не может, так как, согласно марксизму, Россия должна после свержения царизма пройти через длительный период развития капитализма и буржуазной демократии. За такой взгляд Ленин назвал их догматиками марксизма. 28 февраля (12 марта) 1912 года в Париже собралось совещание всех неленинских течений РСДРП, посвященное Пражской конференции большевиков. На совещании присутствовали представители «Голоса социал-демократа», группы Плеханова, группы «Вперед» и большевиков-примиренцев, группы Троцкого, Бунда. Совещание обвинило организаторов Пражской конференции в «перевороте в партии и узурпации власти». Оно призвало местные организации не подчиняться решениям конференции. Совещание направило протест против Пражской конференции в Международное социалистическое бюро. Большая статья против конференции появилась и в немецкой с.-д. газете «Vorwarts» (26 марта 1912 г.) («История КПСС», т. 2, стр. 370–377).
Троцкий думал, что в углублении раскола партии виноваты и меньшевики с их пренебрежением к нелегальной партии, и большевики, которые узурпируют права, принадлежащие всей партии. (См. "The Communist Party of the Soviet Union", by Leonard Schapiro, New York, p. 126).
С 25 августа по 2 сентября 1912 года в Вене происходила «Конференция с.-д. организаций» (присутствовало 18 делегатов с решающим голосом, 16 делегатов с совещательным голосом). Эта конференция была созвана группой Троцкого от всех с.-д. течений, недовольных ленинским переворотом. На ней присутствовал один большевистский делегат из Москвы, оказавшийся агентом полиции, присутствовала также и большевистская группа «Вперед». Когда Мартов назвал на конференции ленинцев «политическими шарлатанами», то это вызвало целый инцидент, урегулированный с трудом (Спиридович, цит. пр., стр. 242). Это показывает, как, незримо, витал дух Ленина даже над конференцией его противников. Конференция избрала «Организационный Комитет» как противовес ленинскому ЦК.
Годы 1912–1913 проходят под знаком создания нелегальных большевистских партийных ячеек на фабриках и заводах, по созданию нелегальных областных центров партии, по установлению системы «доверенных лиц», по усилению связей между ними и ЦК. Это была чисто нелегальная линия в работе ЦК. Однако в согласии с доктриной Ленина о сочетании нелегальной работы с работой легальной, то есть с работой в легальных организациях, ЦК активизирует и вторую линию ЦК на создание и укрепление партийных легальных органов. Такова была работа ЦК по участию в выборах IV Думы и по созданию в России легальной большевистской ежедневной газеты «Правда» (5 мая 1912 г.) с заимствованным у Троцкого названием (еще до нее с декабря 1910 года выходила еженедельная газета «Звезда», где вместе сотрудничали большевики и меньшевики-партийцы; по 1914 год выходил также легальный орган ЦК «Просвещение»).
В редакцию «Правды» входили большевики Ольминский, Полетаев, Каменев, Сталин, Свердлов. Секретарем состоял Молотов (на организацию газеты деньги дал богатый студент, друг Молотова — В. А. Тихомирнов, который вместе с Молотовым участвовал в подпольном большевистском кружке в г. Казани).
Роль «Правды» как легального органа была велика. В сталинской истории партии сказано: «Роль "Правды" была исключительно велика. "Правда" завоевывала на сторону большевизма широкие массы рабочего класса (тираж 40000 экземпляров)… Легальная газета не могла прямо призывать к свержению царизма. Приходилось писать намеками»… Когда, например, в «Правде» писалось о «полных и неурезанных требованиях пятого года», рабочие понимали, что «речь идет о революционных лозунгах большевиков — о лозунгах за свержение царизма, за демократическую республику, за конфискацию помещичьей земли, за 8-часовой рабочий день» («История ВКП(б) Краткий курс», стр. 144–145).
Что большевики умели быть «легалистами», «ликвидаторами», «оппортунистами», когда это надо в интересах дела, показывает письмо в редакцию «Правды» Ленина, Зиновьева и Каменева в ноябре 1913 года. В нем они делают газете выговор за её чрезмерную левизну, революционность и требуют спустить тон. В письме сказано:
«Надо во что бы ни стало впятеро спустить тон, стать легальнее, смирнее. Это можно и должно… и назначить свою цензуру. Ради бога, сделайте это, иначе вы губите дело зря». (Ленин, ПСС, т. 48, стр. 217–218).
В январе 1913 года в г. Кракове состоялось первое совещание ЦК, посвященное сочетанию легальной работы с нелегальной (к этому времени, чтобы быть ближе к России, Ленин переехал из Парижа в Галицию). Соответственно, в совещании участвовали как члены ЦК, так и легальные работники партии, в том числе и депутаты IV Думы. В нем участвовали Ленин, Крупская, Зиновьев, Сталин, Трояновский, Медведев, В. Лобова, Е. Розмирович, депутаты IV Думы Малиновский, Бадаев и Петровский (в IV Думе была с.-д. фракция из 13 человек — так называемая большевистская «шестерка» и меньшевистская «семерка»).
