Лошадь под ним удвоила усилия, взбираясь на холм. Кобнер подбадривал его криками. Вик опустил голову еще ниже к лошадиной шее, чувствуя ее запах, и отчаянно молился, чтобы никто из них не погиб в этой дикой скачке через Лес Теней и Клыков.

Через несколько часов Брант объявил небольшой привал, чтобы дать отдых лошадям, которые были почти так же измучены, как и их всадники. И сразу выставил часовых. К стыду и смущению Вика, Кобнер настоял на том, чтобы перевязать его. Хуже того, гному пришлось сначала прочистить рану, для чего потребовался свет костра.

Как только его как следует перевязали, хотя об удобстве и сохранении достоинства речи тут не было, Вик осторожно сел у костра на ствол упавшего дерева. Ветви над низинкой, где отряд воров устроился на отдых, сплелись, образовав плотный купол, скрывший от них полное звезд небо.

Лаго сварил суп, который он быстренько сочинил из воды из фляг, кое-каких специй из своих седельных сумок и дикого лука и грибов, которые нашел в низине.

Когда старый гном объявил, что суп готов, у Вика сразу же слюнки потекли. У Лаго в сумке нашлись даже две буханки хлеба. По мнению самого Вика и по мнению его желудка, это был настоящий пир.

— Держи, — сказал Кобнер, лично поднося Вику чашку горячего супа. — Раз ты ранен, не стоит тебе утруждаться.

Вик покраснел и взял суп и протянутый гномом ломоть хлеба. Он уже и не знал, что хуже — недоверие Кобнера или его забота. Середины, похоже, не было. Вик обмакнул краюшку в суп и с удовольствием жевал ее, когда к нему подсел Брант.

— Мы собрали все камни, — сказал вор. — Так что в случае чего можно будет опять навестить нору волшебника.

Этого Вик хотел меньше всего на свете — но промолчал.

— Учитывая все события, — сказал Брант, — вы неплохо обобрали его логово.

Вик покачал головой.

— Мы ведь не знаем, был ли это тот самый волшебник, который создал тайник.

Брант развел руками.

— Ну а кто еще это может быть?

— Понятия не имею. — Вик осторожно пил суп, зная, что котел у Лаго не бездонный и неизвестно, когда удастся поесть в следующий раз.

Вдалеке закричала сова. Воры замолчали, прислушиваясь.

— Не повезло ей, судя по крику, — сказал Балдарн. — Упустила жирную мышь, наверное.

Вик откусил еще хлеба, чувствуя на себе взгляд Бранта.

— Я не мог не заметить, что твой рюкзак потяжелел, — сказал вор.

— Э-ээ, — протянул Вик, отчаянно пытаясь придумать подходящий ответ.

— Все остальные поделились награбленным, — сказал Брант.

Вик посмотрел на костер, от которого разлетались оранжевые искорки. Все воры уставились на маленького библиотекаря, хотя Кобнеру было немного неловко.

— Попытка спасти Кобнера, — сказал Брант, — это очень храбро с твоей стороны.

— Ага, — сказал гном, почесывая бороду. — Если бы половинчик не рискнул своим задом, уж ногу-то мне бы точно задело.

Воры заулыбались, и только Хамуаль счел нужным прикрыть свою ухмылку ладонью.

— Если бы я не слышал рассказ Лаго о том, что было в склепе, — сказал Брант, — я бы решил, что очень уж легко ты открыл дверь, как только я ушел.

— Я не знал, что ты уходишь! — запротестовал Вик.

— Согласен.

— И я не знал, как открыть дверь. Это вышло случайно.

Брант легко кивнул.

— И в это я верю. Но вот насчет рюкзака… Балдарн говорит, ты первым вошел в спальню волшебника… — Он поправился. — Покойника.

— Это могла быть не его спальня, — сказал Вик, — а чья-нибудь еще.

— Мне все равно, — сказал Брант.

Вик осторожно поставил чашку и положил хлеб на бревно рядом с собой, жалея, что у него нет выбора.

— Я действительно кое-что взял.

— Видите? — Балдарн довольно скрестил руки на широкой груди, — Говорил же я вам, что половинчик что-то взял.

Даже Сонне взглянула на Вика с упреком, что глубоко его ранило.

Вик открыл рюкзак. Он вытащил книги, снова чувствуя свою вину и за то, что взял их, и за то, что не рассказал об этом Бранту и остальным. Но когда, собственно, было рассказывать?.. Библиотекарь передал книги Бранту, потом добавил бумагу, чернильницы и перья. Выложив всю свою добычу, Вик почувствовал себя лучше. Теперь между ними не осталось мелких тайн.

Брант уставился на книги и письменные принадлежности.

— Это все? Все, что ты взял?

Вик кивнул.

— Ну что же, Балдарн, — сказал Брант, — ты был прав, Вик действительно кое-что забрал из комнаты. Не хочешь обменять свое серебро и золото на эти книги и бумаги?

— Может, это бумаги волшебника, — высокомерно бросил Балдарн.

— Ага, — с сарказмом заметил Тирнен. — Если бы это были бумаги волшебника, половинчик и Брант уже превратились бы в жаб.

— Книги наверняка чего-то стоят, — настаивал Балдарн.

Брант протянул их гному.

— Хочешь? Я слышал, что Орфо Кадар дает по золотому за штуку.

Вик промолчал только потому, что знал: на его слова никто не обратит внимания.

— Нет, — ответил Балдарн. — Они слишком большие и весят куда тяжелее золотой монеты, и мне вовсе неохота бегать с ними по лесам.

— Хорошо, — кивнул Брант, — я рад, что это мы уладили. — Он повернулся к Вику. — Тебе эти книги нужны?

— Да.

Вор открыл одну из них.

— О чем тут написано?

— Я не знаю, — признался Вик.

— Не знаешь? — удивился Брант.

— Мне их не прочесть.

Вор усмехнулся.

— А я-то думал, что ты гордишься своим умением читать.

— Они написаны на языке, которого я не знаю, — пояснил Вик. Он заерзал на бревне, пытаясь найти более удобное положение.

— Как скажешь, мой маленький художник, — улыбнулся Брант. Он вернул Вику книги, бумагу и прочее.

— Я правда умею читать, — обиженно сказал Вик.

Несмотря на царившее у костра напряжение, все засмеялись, что сильно разозлило Вика. Он спрятал свои сокровища в рюкзак.

— Книги считаются по золотому за штуку, — добавил Балдарн, — и входят в его долю добычи.

— Это по-честному, — объявил Брант. — Что скажешь, мой маленький художник?

Вик недовольно буркнул. Золото, которое забрали воры, его не интересовало. Единственное, чего он хотел, так это вернуться в Рассветные Пустоши.

Ночная тьма вокруг них казалась непроницаемой, и Вик не питал никаких ложных надежд. Он снова взялся за суп и хлеб, пытаясь сесть поудобнее.