Вик моргнул, и глаз моргнул в ответ. Может быть, эти двое просто не вернулись в Кровавое море. Халекк говорил, что не уверен, жив ли монстр до сих пор. Но, глядя в кувшин, Вик понял, что у него нет ни малейшего желания проверять эту теорию. Однако если он не сбежит с «Одноглазой Пегги» при первом же удобном случае, то как он вернется домой?

— Свободен, половинчик, — сказал Фарок. — У меня и без тебя дел хватает. — Он повернулся к лежавшим перед ним картам. — И лучше бы мне не пожалеть, что я тебя взял.

— Да, сэр, — ответил Вик.

— Халекк говорит, он тебе рассказывал про наш священный долг — не допускать в Кровавое море никого, кто повредил бы твоей драгоценной библиотеке.

— Так точно, сэр.

— Ну так чтоб ты знал, именно этим мы и займемся.

— Так точно, сэр. — Это хотя бы доброе дело, подумал Вик.

Халекк откашлялся.

— Сэр, еще второй пункт…

Фарок раздраженно повернулся от боцмана к Вику.

— Да, второй пункт. За то, что ты вчера ночью спас «Одноглазую Пегги» от эмбир, тебе полагается награда.

Вик ждал, но капитан умолк.

— Да не стой же как камень, идиот, — кисло сказал наконец капитан. — Говори, что ты хочешь получить в качестве награды.

— О нет, сэр, — сказал Вик, — я никак не могу этого сделать.

— Конечно можешь, — ответил капитан. — А если ты не дашь мне заплатить тебе то, что, по мнению Халекка, я должен, то я тебя быстро отправлю обратно на камбуз картошку чистить.

Снова попасть под тяжелую руку Бурды? Вик поежился и задумался.

— Мне бы книгу, капитан.

— Книгу ему! — возмутился капитан Фарок. — Книгу! Ты прекрасно знаешь, что за пределами Рассветных Пустошей книг нет. Да и читать их мало кто бы смог.

— Нет, сэр, — отозвался Вик. — Я вообще-то имел в виду бумагу. Я видел внизу ящики с упаковочной бумагой. Если разрешите, я бы сделал свою собственную книгу. — Эта мысль пришла в голову библиотекарю неделю назад, когда он заметил ящики в трюме, но тогда он побоялся их трогать.

— И много тебе понадобится бумаги, половинчик? Оберточная бумага, знаешь ли, на дереве не растет. А для сохранности стекла, фонарей и тому подобного она ой как нужна.

— Нет, сэр. Совсем немного.

Фарок снова посмотрел на лежавшие перед ним карты и помахал рукой.

— Ладно, если не станешь жадничать, это я разрешаю.

— Спасибо, сэр. — Вика охватило волнение. Выходя за Халекком из каюты капитана, он как будто вырос почти на фут. И впервые за восемь дней Вик ощутил себя больше библиотекарем, чем пиратом.

— Можно посмотреть, что там у тебя, половинчик?

Вик удивленно посмотрел наверх и увидел Зеддара, главного дозорного корабля. Тот выглядывал из смотрового гнезда. Библиотекарь смущенно закрыл свою книгу.

Зеддар, молодой гном, отличался куда более угловатым лицом, чем его соплеменники. Его яркие каре-зеленые глаза всегда оживленно блестели. Зеддар был так молод, что его борода еще не достигла полной гномьей длины. Но в своем деле равных ему не было — он практически жил наверху и постоянно оглядывал море в поисках как добычи, так и хищников. Одет он был в плотную шерстяную рубашку и шерстяные штаны.

— Ну же, Вик, — Зеддар начал добродушно упрашивать библиотекаря, — тебе же и самому хочется показать.

Вик слегка улыбнулся. За последние две недели с тех пор, как его официально включили в команду, он старательно изучал оснастку и ежедневную уборку, приобретая необходимые на корабле знания.

В немногие свободные часы, остававшиеся у него после этих занятий, он изготовил себе тетрадь и начал вести дневник. Конечно, эта тетрадь выглядела куда скромнее тех, что делали в Хранилище, но дневник служил его целям и занимал его голову и руки. Размером тетрадь была невелика — шесть на девять дюймов, чтобы помещаться за пазухой, пока Вик лазал по снастям и выполнял другие дела. Страницы были шероховатые и даже разных оттенков белого цвета, но чернила и уголь на них держались хорошо. Вик начал понемногу экспериментировать с сушеными водорослями и смолами, чтобы добавить цвета в иллюстрации.

— Ну ладно, взгляни. — Вик уступил переполнявшей его гордости. Он потрогал деревянный переплет, проведя пальцем по буквам, которые выжег на отшлифованной дубовой дощечке. «Похищенный», гласило название. А ниже был подзаголовок: «Дневник приключений библиотекаря третьего уровня Эджвика Фонарщика, ставшего свирепым пиратом Кровавого моря». Подзаголовок был длинноват, и выжигать его было трудно, но Вику нравилось, как он смотрелся на обложке.

За последние две недели он заполнил три сотни страниц. Он описал столкновение с морским чудовищем и даже упомянул, как муторно было работать на Бурду на камбузе, а заодно перечислил блюда, которыми кормили пиратов. Потом Вик начал добавлять наблюдения о погоде, море и мореплавании вообще. Он даже добавил разделы о рыбах и морских птицах и сам себя изрядно удивил интересом к таким темам. Рассказы и песни пиратов тоже попали на страницы дневника.

Когда пираты узнали, чем он занимается, они заинтересовались. Вскоре они начали рассказывать Вику истории, которые, по их мнению, надо было обязательно включить в книгу.

Вик быстро вскарабкался вверх по мачте. Теперь он делал это с завидной легкостью.

Зеддар почтительно взял протянутую ему книгу и зачарованно уставился на иллюстрацию, над которой работал Вик.

— Да, у тебя точно руки художника, — сказал Зеддар.

— Это еще что, — скромно ответил Вик, хотя на самом деле был ужасно горд собой. — Это не искусство, а просто воспроизведение — любого можно этому научить. — Всех библиотекарей учили воспроизведению, и все двеллеры, которых знал Вик, умели рисовать.

— Но это красиво, — настаивал Зеддар.

Вик улыбнулся, глядя через плечо гнома. Эта иллюстрация и правда удалась ему. Она показывала вид с наблюдательной площадки на палубу «Одноглазой Пегги». Паруса раздувались на мачтах, пираты занимались обычными делами. Контуры были выполнены чернилами, очень точно, несмотря на качку. Волны вокруг пиратского корабля библиотекарь изобразил растертым по бумаге углем.

— Правда, Вик, — продолжил Зеддар. — Если б ты нарисовал вот такую же картину, только большую и цветную, ты мог бы продать ее какому-нибудь трактирщику, и тот бы сразу повесил это над стойкой.