Jean M. Auel

THE CLAN OF THE CAVE BEAR

Copyright ©1980 by Jean M. Auel

All rights reserved

Серия «The Big Book»

Перевод с английского Екатерины Большелаповой, Татьяны Кадачиговой

Оформление обложки Виктории Манацковой

© Е. Е. Большелапова, перевод, 1998

© Т. Б. Кадачигова, перевод, 1998

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2020

Издательство АЗБУКА®

Из-под навеса, огороженного шкурами животных, выскочила обнаженная девочка и побежала к скалистому берегу речки. Ничто не подсказало ей оглянуться. В ее жизни еще не было повода усомниться в надежности своего жилища и в том, что все будет по-прежнему, когда она вернется.

Она была уже в воде, когда камни и песок вдруг вздыбились под ногами и берег резко откололся. Холодная вода накрыла малышку с головой, но та вскоре выплыла и уверенно погребла к противоположному, почти отвесному берегу. Плавать она научилась раньше, чем ходить, и в свои пять лет без труда держалась на воде: обычно именно так приходилось перебираться через реку.

Немного порезвившись в воде, девочка предалась ее течению. Когда река заметно расширилась и забурлила, разбиваясь о подводные камни, маленькая купальщица встала на ноги и побрела к берегу, где принялась собирать в кучку красивые камешки. Едва завершив свое строение, она вдруг почувствовала, что земля дрожит. Верхний камень сам по себе покатился вниз, и девочка в изумлении вытаращила глаза на трясущуюся и рассыпающуюся пирамидку. Лишь тогда она поняла, что дрожит и сама, но это ее скорее озадачило, нежели встревожило. Оглядываясь в недоумении, она никак не могла взять в толк: что происходит с ее вселенной? Ведь земле не положено двигаться.

Через несколько мгновений каменистое дно сместилось поперек течения, взбаламутив воду, и речная гладь покрылась беспокойными волнами, которые заплескались по берегам. В верховье реки, словно взволнованный некой подземной силой, затрепетал кустарник. В нижнем течении как-то по-странному закачались валуны, а окаймлявшие речку величавые сосны изрядно покосились. Гигантская сосна с обнаженными после весеннего половодья корнями, что росла у самой воды, с громким треском рухнула на другой берег и затряслась на дрожащей земле.

От этого звука девочка вздрогнула. Внутри ее будто что-то перевернулось, и впервые в каком-то уголке сознания она ощутила страх. Она попыталась встать, но не удержалась на ногах и упала назад. Вновь поднялась, на этот раз сумела устоять, но не решилась двинуться с места.

Едва она сделала шаг в сторону своего жилища, как тихий рокот сменился грозным ревом. Из разверзшейся перед ней земли пахнуло гнилью и сыростью – так поутру смердят глубокие трещины в почве. Планета, расплавленная под холодной оболочкой, продолжала сотрясаться в конвульсиях, а пропасть становилась все больше и больше, заглатывая в себя комья грязи и камни. Зрелище это повергло ребенка в смятение.

Вскоре навес оказался на краю бездны. Почва под ним отделилась, легкие распорки неуверенно покачнулись, развалились и вместе со всем содержимым исчезли в глубокой дыре. При виде того, как жадная пропасть поглощает все, что для пятилетнего ребенка было нерушимо и значимо, девочку охватил дикий ужас.

– Мама! Ма-а-а-ма-а-а! – закричала малышка, осознав случившееся.

И не знала она, услышала ль в ответ чей-то возглас или это был ее собственный голос, однако и его заглушил грохот рушившейся скалы. Девочка поползла к краю пропасти, но восставшая твердь откинула ее назад. В надежде найти хоть какую-то опору она что было силы вцепилась в дрожащую вспученную землю.

Наконец страшная пасть захлопнулась, грохот прекратился и все успокоилось. Все, кроме девочки. Уткнувшись лицом в сырую землю, которая только что сотрясалась в припадке, бедняжка вся дрожала от страха. На это у нее была причина.

Она осталась одна во всем мире, одна среди дикой природы. С севера надвигался ледник, навевающий лютый холод. Повсюду в поисках добычи рыскали хищные звери, людей же в степях можно было пересчитать по пальцам.

Земля вновь дрогнула, как бы переваривая заглоченную пищу. В ужасе девочка вскочила на ноги, боясь опять увидеть страшную пасть. Взглянула туда, где был навес, но на его месте валялись лишь комья сырой земли и выкорчеванный кустарник. Со слезами она бросилась к речке и долго плакала, сидя у мутной воды.

Однако сырые берега не в силах были укрыть ее от разбушевавшейся стихии. Последовал еще один толчок, на этот раз более мощный. Волна окатила ребенка и заставила вновь вскочить на ноги. Но где найти спасение, куда бежать от этой ненасытной безумной земли?

Поблизости на скалистом берегу не было ни травинки, но в верховье речки зеленел молодой листвой густой кустарник. Инстинкт подсказывал девочке держаться воды, но преграждавшие путь заросли ежевики казались непроходимыми. Тогда она перевела взгляд в противоположную сторону, где темнел хвойный лес.

Следов землетрясения там почти не было видно, если не считать множества накренившихся деревьев. Некоторые из них упали, иные же как бы слегка привалились к соседним. Северный лес казался девочке столь же негостеприимным, как и ежевичный кустарник. Она не знала, куда идти, и в нерешительности глядела то в одну сторону, то в другую.

Ощутив толчки под ногами, малышка поняла, что пора двигаться. Напоследок она с тоской взглянула на опустевший ландшафт, все еще наивно надеясь увидеть на прежнем месте родной навес, но чуда не свершилось, и девочка побежала к лесу.

Подземное брожение еще долго сопровождало ее. Она бежала от этого кошмара, останавливаясь только затем, чтобы попить воды. Выкорчеванные стихией деревья выставили облепленные грязью и камнями корни на всеобщее обозрение, обнажив насиженные места, которые то и дело приходилось обходить.

Ближе к вечеру бурелом на пути стал попадаться все реже и реже, а вода в реке очистилась. Когда совсем стемнело, так что дорогу было невозможно различить, вконец изможденная малышка рухнула наземь. Погрузившись в ковер из опавших хвойных иголок и дрожа от ночной прохлады, она свернулась клубочком, пытаясь уснуть.

Однако, несмотря на усталость, сон к ней не шел. В борьбе с трудностями, которые ей весь день приходилось преодолевать, бедняжка не ощущала ни страха, ни холода. Теперь же они овладели ею целиком. Боясь шевельнуться и даже вздохнуть, она во все глаза таращилась в сгущающуюся тьму.

Никогда прежде ей не приходилось оставаться ночью одной. При встрече с мрачной неизвестностью племя всегда выручал огонь. Но к прошлому возврата не было. Не в силах справиться с щемящей болью малышка расплакалась. Вскоре слезы принесли ей утешение, и ее сморил сон. Какой-то ночной зверек обнюхал спящую девочку, но та этого даже не почувствовала.

Проснулась она от собственного крика.

Земля все еще содрогалась, отдаленный рокот ее глубин вернул ребенка к жуткой реальности. Малышка вздрогнула, хотела было бежать, но с открытыми глазами видно было не больше, чем с закрытыми. Бедняжка не сразу вспомнила, где находится. Сердечко ее сильно забилось: почему ничего не видно? Где те любящие руки, которые всегда успокаивали ее, когда она просыпалась ночью? Постепенно к ней пришло осознание случившегося, и, трепеща от страха и холода, она вновь зарылась в игольчатую постель. Рассвет застал ее в глубоком сне.